— Ещё бы, — усмехнулся верховный епископ и тут же стал серьёзным. — Вы совершили глупый поступок, пойдя на поводу у Зургана и согласились посетить его мероприятие. Насколько мне известно, живым оттуда вы выйти были не должны. Не остановило бы их даже ваше близкое знакомство с Инквизитором. Пришлось всем напомнить о том, что не император определяет, кому позволено жить, а кому стоит умереть. Что именно церковь Света является опорой светлых земель. Правда, теперь придётся писать много объяснительных и доказывать новым кардиналам, что иного выбора у меня не было. Но это всё мелочи по сравнению с результатом. Он достигнут, и вы оба здесь.

— Осталось только решить — для чего? — Кималь Саренто откинулся в кресле и посмотрел на отца Урга. — Чего ты хочешь?

Однако ответил не верховный епископ, а я. Точно так же откинувшись в кресте и пригубив бокал с вином, отмечая превосходный вкус, я произнёс, словно это ничего не значило:

— С этим, как раз, понятно. Отец Ург желает потерять своё имя окончательно.

Кималь Саренто чуть не поперхнулся. Какое-то время он переводил взгляд с меня на верховного епископа и обратно, словно не веря тому, что услышал и желая увидеть хоть какое-то опровержение. Но его не было. Отец Ург выдержал долгую паузу и подтвердил:

— Всё верно. Я собираюсь стать Папой, и вы мне в этом поможете.

— Это что-то из разряда нереального, — заявил я, ничуть не сомневаясь в своей правоте. — Свет никогда не примет человека с вашим прошлым. Тем более не поставит его во главу своей церкви.

— Почему же? — Кималь Саренто довольно быстро пришёл в себя и сейчас задумчиво смотрел на улыбающегося верховного епископа. — Идея, мой сомневающийся наставник, как раз не лишена смысла. Только настолько прожжённый жизнью человек, как отец Ург, может возглавлять организацию, ставящую во главу угла борьбу с тьмой. Невинных овечек там сожрут и не заметят. Наш же верховный епископ сам сожрёт любого. И, как мне кажется, не подавится. Тем не менее остаётся непонятным главный вопрос — что мы получим с этого? Причём этот вопрос куда интересней того, каким образом это вообще можно осуществить.

— Как насчёт лояльности будущего Папы? — отец Ург красноречиво поднял бровь.

— Предлагаете нам то, что у нас уже есть? Сильный ход. Жаль, что не всегда срабатывает. Но вы пытались, тут стоит признать, — Кималь Саренто удобней уселся в кресло и жестом предложил верховному епископу продолжать.

— Вообще я предполагал, что это вы мне скажете, что хотите.

— Отец Ург, мы же с вами вместе работаем уже двадцать лет, — Кималь Саренто подарил верховному епископу свою неизменную ухмылку. — Мне прекрасно известно, что вы точно определились с ценой, которую готовы заплатить и сейчас ищите способ её хоть как-то уменьшить. Для чего все эти попытки извернуться? Вы настолько жадный человек?

— Какой некрасивый способ манипуляции, Кималь. Я ожидал от тебя чего-то более изощрённого, — верховный епископ тяжело вздохнул. — Дело не в том, что я могу вам предложить, дело в том, что я для вас уже сделал и как вы будете за это расплачиваться.

— Для нас? — настала пора вскидывать брови моему ученику. Я благоразумно молчал. Когда сталкиваются два таких мастодонта, другим существам стоит держаться в стороне. Во всяком случае в первые минуты их борьбы.

— Естественно. Разве не церковь Света взяла на себя охрану поместья Саренто? Полагаю, вам будет интересно ознакомиться с этими документами.

Отец Ург вытащил два документа и протянул их Кималю Саренто. Черты лица моего ученика заострились, когда он ознакомился с содержимым. Что говорить, если улетучилась даже неизменная ухмылка. Тем не менее Кималь Саренто сумел удержаться от каких-то реплик и просто протянул документы мне. Приказ императора. Тайный приказ. Поместье графа Саренто в соответствии с каким-то неизвестным мне законом должно перейти в пользование империи со всем своим содержимым. Отличие подписанных указов заключалось лишь в том, что во втором случае определялось место расселение. То есть жителей поместья не просто вышвыривали на улицу, а переселяли в соответствующее привычному уровню жизни место.

— Иметь слабости в наше время недопустимо, Кималь, — по-отечески произнёс верховный епископ. — Твоя семья, пусть ты ей не уделяешь совершенно никакого внимания, твоя слабость. Зурган Первый, как видишь, про неё помнит. Пришлось вмешаться. Император не понял с первой попытки, попробовал сделать вторую и тогда уже мне довелось лично ему сообщать, что твои земли являются зоной интересов Крепости. Нужно говорить, каких ресурсов и усилий мне это стоило? Зурган Первый крайне недружелюбный император. Завистливый и злопамятный.

— Зурган никогда бы не пошёл на этот шаг, — Кималь Саренто не сводил с хозяина кабинета взгляда. — Он знает, к чему это может привести.

— Хочешь сказать, что это фальшивка? — отец Ург кивнул на указы. — Готов отдать их для проверки. Это реальный указ реального императора. Слабого, подверженного манипуляциям, как бы он не хотел думать об обратном, но тем не менее вполне себе настоящего императора.

— Ты…, — вырвалось у Кималя Саренто. Мужчина подался вперёд, но всё же сумел удержать эмоции в руках.

— Не нужно делать из меня того, кем я не являюсь, Кималь. Не я давил на Зургана и заставлял напасть на твою семью. У тебя осталось слишком много живых врагов. Влиятельных врагов, имеющих доступ, в том числе, к нашему упитанному императору. Так что это тот редкий случай, когда я встал на защиту чужих интересов, позабыв о собственном благе. Причём, как ты видишь, держал свои деяния в тайне, не спеша оповещать тебя и требовать какую-то награду.

— Мне нужно имя, — голос Кималя Саренто совершенно не походил на его обычных. — Моя семья неприкосновенна.

— Ты уверен, что я сейчас назову тебе истинного зачинщика, а не одного из тех, от кого хотела бы избавиться церковь Света чужими руками? Нет, Кималь. Сейчас Крепость контролирует твоё поместье и обеспечивает там защиту. Никто больше не посмеет даже косо смотреть в их сторону. Договоримся мы сейчас, или нет, так будет и дальше. Видишь ли, я тоже не очень люблю, когда в дела вмешивают посторонних. Ничего не имею против шантажа, сам частенько к нему прибегаю, но предпочитаю использовать только то, что натворил человек сам. Без привлечения его ни в чём неповинных родственников. Однако, как мне кажется, мы слишком углубились в эту тему, уйдя от главной.

— В отличие от моего разозлившегося ученика, меня куда больше интересует, что конкретно мы должны сделать? Только понимая объём работы, можно оценивать её стоимость, — произнёс я. — К тому же безопасность семьи моего ученика никоим образом не может сказаться на оплате моих работ. Ведь основную долю работы придётся делать мне, верно? Приглашать Кималя Саренто на эту встречу вы не очень хотели и, как мне кажется, импровизировали, вытаскивая из своих тайных сундуков всё, что может повлиять на его решение.

— Какой прозорливый и умный мальчик, — ухмыльнулся верховный епископ. — Кималь, твоё присутствие положительно сказывается на его развитие. Хорошо, если хочешь узнать, каким образом я могу стать ближе к Свету, давай поговорим об этом. У Храма Скрона есть механизм, который позволяет модифицировать людей, даруя им свойства, недоступные ранее. Для того, чтобы стать Папой, мне необходима частичка Света. Её я могу получить, пройдя модификацию. Это всё, что от вас требуется. Достать мне механизм. Всё остальное сделаю я сам.

— Свет никогда не примет модифицированного Папу!

— Модифицированного командора он же принял? Причём не простого командора, а главу. Второго по власти существа церкви Света после Папы.

— Хорошо, не Свет. Инквизитор. Он сразу определит, что вы модифицированы.

— Инквизитор сидит в Кострище и, как я понимаю, никуда оттуда уходить не собирается. Что ему какой-то Папа? Тварям Хаоса нет дела до мирских дел. Их заботит баланс сил, а не то, кто уселся на белоснежный трон. Собственно, ровно из-за того, что твой город стал пристанищем Инквизитора, я и решил воспользоваться ситуацией.