— Его позиция обоснована, логична и показывает в нём зрелого человека. Причём формально он умудрился остаться в рамках наших законов. Вряд ли он что-то контролировал, будучи без сознания.

— Вот только не нужно его защищать! Вторую Графиню Крепость не вывезет!

— Боюсь, что Макс окажется куда неприятней Графини, — усмехнулся отец Нор. — Если ты накажешь его физически — потеряешь. Получишь сломленного смертника, коих в Крепости каждый первый. Настало время принимать решения, отец Ург. Максу нужен личный служитель.

— Так становись им, — недовольно бросил отец Ург, задумавшись над словами своего собрата. — Смертника нужно наказать. От подарков верховного епископа просто так не отказываются. Общественность не поймёт. Твои предложения, знаток тёмных?

— Если хочешь моё мнение — стоит взять камни, ещё раз вызвать Макса и в спокойной обстановке объяснить ему, для чего нужен «Анализ», «Тёмная сущность», и почему с «Усилителем» он станет только сильнее. Но делать так мы, конечно же, не станем. Слишком большой удар по репутации. Предлагаю отпустить его в поля. В окрестностях столицы находится семь разломов. Дадим ему в сопровождение начинающую группу. Пусть он с ними закроет несколько разломов, увидит кровь, смерть других людей, поймёт, что без должной подготовки ему не выжить. Кроме того, спишем на него всю ответственность за смерть группы. Совесть у него ещё есть, так что морально он будет подавлен. Через два-три разлома мы ещё раз вернёмся к этому разговору. И тогда уже мы снизойдём до того, чтобы обосновать наличие у него этих камней. Хотя, на мой взгляд, потеря команды сделает Макса сговорчивым, и он заберёт «Усилитель» без лишних разговоров.

— Как мы обоснуем изъятие смертника из академии раньше положенного срока? Кималь Саренто будет против, а сейчас не время идти на конфликт. Мне не нравится разлом под академией. С ним что-то нужно срочно делать — если там есть полигон, значит Хозяин уже добрался до четырнадцатого уровня. Через полгода может нагрянуть беда.

— Поэтому я и хочу отправить Макса в действующие разломы — ему нужен опыт. Здесь ничего, кроме своего зеркала, он не прокачает. И не будет никакого изъятия — только наказание за отказ от подарка верховного епископа. Скажем, на три недели. Этого вполне хватит, чтобы закончить два разлома. Свои три месяца смертник отбудет в академии. Хотя ты знаешь моё мнение — они ему уже не нужны. Только теряем время.

— Ты рассматривал вариант, в котором никто не умирает? Что будет делать в таком случае?

— Три разлома без смертей начинающей группы? — отец Нор с удивлением посмотрел на верховного епископа. — Если Макс сумеет единолично уничтожить разлом, сохранив жизнь группе, то наше с тобой мнение относительно его дальнейшей судьбы вообще не будет иметь никакого отношения. Над паладинами мы не властны. Придётся искать нового тёмного и воспитывать его с самых первых дней.

— Ты настолько в нём уверен?

— Я даже в себе не уверен, с чего вдруг я стану уверенным в глупом мальчишке, решившем пойти против Крепости? Но, если я всё же прав, то «Анализ» ему только помешает. Ты читал архивы.

— «Поглотитель» ещё больший миф, чем паладин, — отец Ург подпёр голову, наполненную тягостными мыслями.

— Поэтому я предлагаю не пороть горячку и действовать последовательно. Вначале смотрим, справится ли он с одноуровневым разломом. Затем отправляем его в двухуровневый. Если потребуется — пойдёт и на трёхуровневый. Заодно разберёмся, что за карту он умудрился урвать.

— Что говорит Злой Инженер?

— Ничего. Он не знает, что это за обрывок и почему Макс его получил. Я склонен ему верить. Думаю, настало время разобраться, что произойдёт, если собрать все пять обрывков в одно целое. В той местности, что указана на карте Макса, как раз находится ещё четыре разлома.

— Если мне не изменяет память, один из них четвёрка? Хочешь и туда его отправить?

— Последовательно, отец Ург, всё нужно делать последовательно.

— Хорошо. Сегодня я изъявлю свою волю и, кажется, знаю, кого отдать Максу в качестве личного служителя. Уверен — кандидатуру ты не одобришь.

(Тёмный ковен. Турб, столица Заракской империи)

— Уверен, что это безопасно? — мастер Эльор внимательно следил за эмоциями старшего прислужника.

— Да, господин! Потеря нашего брата не сказалась на работе ковена. Организация была выстроена по всем рекомендациям — никто из двадцати членов не знает имён других, не знает контактов. Лишь я один являюсь обладателем этого знания, но на мне стоит печать Скрона. Если меня схватят, он моя душа освободится. С телом светлые могут делать всё, что им угодно. У меня для вас есть радостная весть, господин. Нам удалось доставить в академию живое тело и сдать его вашему человеку. Через два дня мы ещё раз проникли в академию и изъяли тело назад. Живое и невредимое. Стражи академии ничего не заподозрили. Как только вы примете решение действовать, двадцать тел будут доставлены в нужную точку в течение трёх суток. Основная проблема, как нам видится, будет заключаться в их транспортировке в разлом. Здесь мы бессильны — курьеров туда не пускают.

— Мой человек всё сделает. У него есть доступ к разлому, к тому же защита светлых на него не влияет. Три дня? Это хорошая новость. Пожалуй, из-за неё мне придётся сохранить тебе жизнь, несмотря на явный прокол с одним из наших братьев. Вы выяснили, как светлые нашли место?

— Да, господин. С помощью того самого смертника, что уничтожил нашего стального крона. Он каким-то образом заставил марионетку активироваться и уже она привела его в место своего создания.

— Марионетка вернулась домой, вместо того чтобы сдохнуть и породить новых марионеток? — нахмурился мастер Эльор. — Мне нужны подробности. Опросите всех, кто был на этой встрече. Мы должны понимать, почему это произошло. Полагаю, со смертником нужно кончать — он уже дважды перешёл нам дорогу. Нельзя допустить, чтобы это случилось ещё раз. Передайте моему человеку, что смертник должен умереть.

— Вылезай! — дверца моей кибитки отворилась, выпуская меня на свободу. Церковники оказались скоры на расправу со смертниками, что пожелали отстоять свою точку зрения. Не прошло и суток, как ко мне явились несколько служителей и, совершенно ничего не поясняя, сняли с меня оковы академии, но тут же заменили их стальными колодками, что нацепили и на руки, и на ноги. Двигаться с такими украшениями оказалось достаточно тяжело, тем более что руки стянули за спиной, но церковников это совершенно не смущало. Они выполняли распоряжение начальства. Меня сопроводили в тюремную кибитку и почти целые сутки мы куда-то ехали. Либо просто катались по кругу — окон в кибитке не было, так что я благополучно проспал всё время.

Выбравшись из кибитки, я осмотрелся. Меня привезли в небольшой походный лагерь палаток на двадцать. Солнце уже село, так что пространство освещалось уймой костров, вокруг которых сидели как простые воины, так и церковники. Никаких страшных зданий, тайных тюрем или центральной площади с костром. Всё выглядело так, словно народ собрался разлом зачищать, а не наказывать дерзкого тёмного, решившего показать зубы Крепости.

— Двигай! — в спину грубо толкнули. Колодки не позволили сохранить равновесие, и я растянулся на земле, успев выпятить грудь, защищая голову. Мгновенно развернувшись, я увидел коротышку-воина с безобразным шрамом. Судя по отсутствии мантии — обычный наёмник, чем я тут же воспользовался. На меня напали, значит у меня есть полное право защищаться. Таков закон. Сделав круговое движение скованными ногами, я резко их согнул и, используя инерцию, рывком поднялся на ноги, чтобы тут же прыгнуть в сторону противника. Удар лбом в переносицу едва не отправил меня в страну грёз — перед глазами поплыли круги, когда наши головы встретились. Но результат был достигнут — не ожидавший такой прыти воин рухнул на землю, как подкошенный. Но на этом я не успокоился — вновь поднявшись, я прыгнул, переворачиваясь в воздухе и падая колодками вниз. То, как хрюкнул низкорослый урод, было песней. Кажется, даже что-то хрустнуло.