Заместитель главы Администрации президента, куратор кадровой политики в силовых структурах, распорядитель назначений и отставок — понятно, что ресторан на территории поселка «Жуковка-3» вечером 28 февраля наблюдал положенное скопление многозвездных руководителей. Все было, как обычно: адреса, поздравления, тосты, цветы, подарки (весьма скромные), но в памяти остался один эпизод. За столом справа от меня сидел Чубайс, слева — Лужков, нескрываемая, порой даже грубая конфронтация которых была притчей во языцех. И вот, выйдя переговорить с кем-то из гостей, возвращаюсь и застаю мертвую тишину. Что стряслось? Смотрю, перегнувшись через мое пустое кресло, наклонившись почти вплотную, Чубайс и Лужков о чем-то мило беседуют, ласково улыбаясь друг другу. А все остальные, онемев от изумления, таращатся на эту невообразимую сцену. Потом мне говорили, что ни в одном другом месте такое не могло случиться. Картина производила тем более сильное впечатление, что уже ходили для кого-то слухи, для кого-то информация о предстоящих крупных передвижках в российском руководстве, главной фигурой которых должен был стать руководитель АП.

Ожидания материализовались через неделю. Чубайс, а с ним и часть его команды в АП (Кудрин, Максим Бойко) и примкнувший к ним Немцов перешли на работу в правительство, заняв там ключевые посты (Чубайс и Немцов — первых вице-премьеров). Это была последняя попытка продавить радикальные преобразования в режиме рЭволюции. Когда через три года к своим реформам приступил следующий президент Владимир Путин, возможности парламента противостоять исполнительной власти сильно сократились и продолжали уменьшаться, пока не превратились в фактор изобразительного искусства.

А в этот раз даже менеджерский талант Чубайса, даже сплоченность и порыв собранной им в правительстве команды (они получили название «младореформаторов») дали скромные результаты.

Из их дел я бы выделил попытку придать отношениям государства и бизнеса честный и понятный характер, совершена первая попытка принять честный бюджет (секвестированы необеспеченные финансами расходные статьи), внедрена конкурсная система закупок для государственных нужд, ликвидированы спецэкспортеры и уполномоченные банки. Чубайс последовательно вел борьбу с бартером, таможенными льготами, просрочками налоговых платежей и другими механизмами опустошения бюджета, добился снижения инфляции.

Кроме чисто экономического эффекта, эти шаги снижали уровень криминала: почти всегда за право стать «уполномоченным», «специализированным» или «придворным» шла кровавая война.

Продолжилась тяжелейшая работа по реформе угольной промышленности. Закрытие десятков шахт позволило сделать отрасль рентабельной (в 1993 году на ее субсидирование уходило до 5 % федерального бюджета), сократить травматизм и аварийность[308], переселить, переобучить и трудоустроить десятки тысяч людей. Впрочем, недовольные реформой активисты-угольщики почти все время работы правительства «младореформаторов» просидели на Горбатом мосту, стуком касок по асфальту выражая коллективное недовольство. А всего пять лет назад они были одними из главных энтузиастов демократической революции.

Пылкий нижегородский губернатор Немцов, перебравшись в Москву на должность первого вице-премьера, взялся за внедрение системы жилищных сертификатов для военных, уходящих в запас. При любом варианте военной реформы массовое сокращение вооруженных сил было неизбежным и усугублялось необходимостью обустройства военных в связи с выходом наших войск из стран Европы и СНГ. Под руководством Немцова шаг за шагом выстраивалась система, заработавшая в полную силу уже после его отставки.

Он активно подключился и к двум программам, которыми руководил я. Узнав, что в АП разрабатывают документы, призванные ужесточить дисциплину и ответственность в системе государственной службы, Немцов особенно заинтересовался проектом указа о декларировании доходов и собственности госслужащих. Он попросил: «Жень, это моя тема. Дай я ее доложу царю (так он звал Ельцина)». Зная доброе отношение Ельцина к Борису, я согласился: больше шансов на поддержку сверху, что полезно для дела. Немцов подхватил знамя и гордо понес его. Потом, правда, мое самолюбие взбрыкивало, когда в газетах читал «немцовская программа».

Увлекла его и начатая нами президентская программа по формированию кадрового резерва и подготовке управленческих кадров. Однажды собрали в Кремле, в 1-м, президентском корпусе, специалистов из регионов, вернувшихся из других стран со стажировки. Представили президенту, что доставило немалое удовольствие и им, и ему — приятно было видеть эти «лица из будущего». После совещания вышли с Немцовым в проход между 1-м и 14-м корпусами и пошли к Ивановской площади. В конце прохода — КПП. Там — солдатик лет 19-ти. Я предъявляю пропуск и иду дальше. Борис идет прямо, но солдатик его останавливает и просит показать пропуск.

— Я — Немцов!

Солдатик снова просит пропуск.

— Я заместитель председателя правительства России!

Солдатик радостно кивает, даже повторно берет под козырек и опять просит пропуск.

Вмешиваюсь:

— Борис, ну покажи ему пропуск.

— Я его не захватил. Я — Немцов, ты что, не знаешь меня?!

— Нет, не знаю. Ваш пропуск.

Нужно было видеть в этот момент Бориса. Такой удар — кремлевский солдат его не знает!!! Его, всенародного любимца! Жалко было смотреть. Насилу уговорил часового под мою ответственность пропустить вице-премьера.

Уход Чубайса из АП, где у него был почти монопольный доступ к президенту, частенько продолжавшему «работать с документами на даче», уменьшил его влияние при дворе как раз в тот момент, когда он сильнее всего в этом нуждался. Его стремление навязать крупному бизнесу одинаковые правила и требования, урезонить «семибанкирщину» имело бы шансы на успех, будь на его месте во главе АП «второй Чубайс». Карта легла не так.

Новым руководителем АП стал «золотое перо Ельцина» — журналист, друг семьи, будущий зять президента Валентин Юмашев. Я его не знал, ни симпатий, ни антипатий к нему не испытывал.

Но отставка руководителя АП требовала и от меня соответствующего шага. В тот же день положил Чубайсу на стол заявление об уходе с добавлением, что в случае, если оно будет принято, приложу письменный отчет о проделанной работе. Чубайс прошение об отставке отклонил, и процедуру пришлось повторить уже при первой встрече с новым руководителем АП.

Встреча особо яркого впечатления не оставила — предстояло поработать вместе еще какое-то время, прежде, чем у меня сложилось впечатление о новом начальнике.

Вопрос, почему я не воспользовался благоприятной ситуацией и не ушел тогда из АП, непрост. Во-первых, конечно, удерживали дела, которые к тому времени вел и считал чрезвычайно важными: освобождение российских военнопленных из Чечни и реформа института государственной службы. Во-вторых, в АП пришли со мной люди, и бросать их на произвол судьбы нехорошо. Впрочем, это можно было бы решить. В-третьих, причастность к сонму высших чиновников, хоть и не сильно, но все же грела душу. Правда, я тогда сразу сказал: «Все, что мне лично нужно было от должности, я получил: на Старой площади посидел, помпезный день рождения отпраздновал». По должности я на формирование основных направлений внешней и внутренней политики влиял мало, поэтому в творческом плане работа не увлекала.

Потом не раз пожалел, что не расстался с АП своевременно.

А тогда произошли еще две важные перемены. Заместителем руководителя АП — начальником Главного контрольного управления назначили бывшего заместителя Собчака в правительстве Санкт-Петербурга — Владимира Путина. После поражения Собчака на выборах Путин отказался работать с Владимиром Яковлевым, ударившим в спину Собчаку, перебрался в Москву и полгода проработал заместителем Павла Бородина, тогда — управляющего делами президента.

Второе событие было под ковром аппаратной жизни — возник альтернативный и неформальный центр принятия важнейших, в том числе кадровых, решений. Очень скоро мне пришлось убедиться в этом самому.