– Сколько вы, ваше высочество, планируете задержаться в Париже? Я льщу себе надеждой, что всё это время вы останетесь моим гостем.

– Мне трудно точно ответить на ваш вопрос. Дома волнуются после моего похищения и хотели бы поскорее видеть меня в России. Мне необходимо решить вопросы безопасности нашего торгового представительства и можно отправляться в путь.

– Пусть последнее вас не волнует. Охрана усилена. И ваша безопасность тоже будет обеспечена. Во всяком случае до посадки на российский корабль. Путешествовать через Германию я бы вам не советовал. Там сейчас война всех со всеми.

– Спасибо, господин маршал. Я обязательно воспользуюсь вашей помощью. И ещё я готов передать ваши предложения царю, если таковые вами будут сформулированы.

– Тогда нам лучше всего на этом завершить нашу беседу. – сказал барон, вставая из-за стола. Все остальные последовали его примеру. – На подготовку предложений требуется время. Хотя бы до завтрашнего утра. И нам было бы спокойнее, если бы ваши люди посетили вас здесь, а не наоборот.

– Меня это вполне устроит.

Мы пожали друг другу руки и в сопровождении всё того же величественного старца я отправился в отведённые мне покои.

Стольный град. Институт.

Лия (любовница царевича Савватия), царица Светлана.

Повествование от лица Лии.

– … Тебе нужно пройти обряд.

– А ребёнок?

– Это у тебя могут быть проблемы, а ему то что? Только спокойнее станет и неконтролируемого выброса не будет. В случае чего мы прикроем.

– Мне всё равно.

– А вот это в нашем деле – смерть. Очень быстрая и мучительная. Меня тоже мама отпевать собралась. И ничего. Жива, как видишь. Я сама поговорю со Степанидой.

Царица в лабораторном халате и тапочках мало походила на саму себя. Не выше меня ростом, колпак натянут почти до глаз. Волос вообще не видно. И смотрит как-то странно, словно не понимает, как ко мне относиться.

– А почему вы решили, что я его пройду.

– Да потому, что тебя уже не должно быть на белом свете. И ребёнка тоже.

– Понятно. А что мне теперь делать?

– Ждать пока уговорю Степаниду. Ты не представляешь, какая она упертая. Вбила себе в голову, что выхода нет, и хоть режь её. Элементарные вещи понять не может.

– Наверно это она за меня с маленьким переживает.

– Эта …, - начала говорить и вдруг оборвала сама себя царица. – Может быть и поменялось что. Раньше я такого за ней не замечала. Ладно. Мне пора. Береги внука. И себя тоже.

Царица чуть кивнула мне и прямо через стену отправилась по каким-то своим делам. Даже Маф так не может. Пора и мне заняться делом. А то шутки шутками, а второй генератор всё никак не выйдет на запланированную мощность.

Стольный Град. Институт.

Лия (аналитик отдела «Пространства и времени»), Маф (не сказочный дракон, зав отделом «Пространства и времени»), Исаак Ракитский (отец Лии, декан экономического факультета Высшей Школы).

Повествование от лица Лии.

В лаборатории меня ждал сюрприз. Папа с Мафом склонились над какой-то схемой и, как первоклашки, водили по ней когтями и пальцами. Даже не заметили меня. Пришлось кашлянуть, чтобы обозначить своё присутствие.

Лицо отца не предвещало ничего хорошего. А уж отсутствие ермолки …

– Завтра у тебя свадьба.

– И кого я должна осчастливить таким образом?

– Ничего нового. Всё тот же очень приличный молодой человек, Иосиф Либерман, который пять лет ждёт не дождётся, когда сможет назвать тебя своей женой.

– А мой суженый в курсе, что я беременна?

Папа посмотрел на меня грустными глазами и сел на подушку Мафа, отчего дракон вынужден был деликатно прижаться к стене.

– Когда твоя мама, а моя любимая жена, умерла в родах, все говорили, что это из-за того, что родилось что-то непереносимое для родителей. А я не поверил. Думал люди, как всегда, говорят глупости. Да и Мариам не раз уверяла меня во сне, что всё это наносное, а внутри ты ангел. Как же мы оба ошибались. Ты не ангел. Ты что-то совершенно другое. Ну-ка дыхни. От тебя уже пахнет серой?

Никогда не видела отца таким беспомощным и старым. Но близко подходить всё равно побоялась.

– У меня тоже есть шанс.

– Выйти замуж за кого-то другого?

– Отправиться к маме.

Папа всегда был лёгок на подъём, но на этот раз не успела даже шелохнуться, как оказалась крепко схваченной за шиворот. Обычно после этого я получала по заднице или меня волокли запирать в чулан. Но на этот раз отец просто внимательно посмотрел мне в глаза и вернулся к Мафу на подушку.

– Этого можно избежать при помощи каких-то специалистов или денег?

– Нет.

– Я что останусь один?

Никогда не видела, как у отца дрожат руки. Ну и пусть дерётся. Села рядом и, как на плаху, водрузила голову ему на колени.

– Я точно не знаю. Вроде есть шанс. Но это выяснится через некоторое время.

Отец положил почти невесомую ладонь на мою щёку. Тёплая! И совсем не хочется плакать. Наверно всё будет хорошо.

Стольный Град. Институт. Дом Лии.

Лия (любовница царевича Савватия), Степанида (древняя).

– … Ты думаешь аналитик – это обязательно кто-то очень умный, способный понять нечто недоступное простым смертным? Ничего подобного. Это всего лишь человек, способный мыслить абстрактными категориями, когда эмоции и частности не мешают формулировать задачи на пути к достижению конкретной цели. И чем проще результат анализа, тем эффективнее будет решение задачи.

Разумеется, умные люди имеют склонность к аналитике. Чем умнее человек, тем чаще он задействует абстрактное мышление. Но профессионал тем и отличается от очень умного любителя, что не только создаёт новые схемы, но и пользуется чужим опытом. Это позволяет ему приходить к тем же выводам более коротким путем.

– Умная ты. Даже слишком.

– Ну, вот опять!

– Я к тому, что для женщины это хуже чумы. Ты же или думаешь, или у тебя голову отстреливает. А посередине ничего нет.

– Не правда.

– Ой, Лиечка, правда. Такая правда, что хоть стой хоть падай. Ты думаешь почему женщины мозги обычно не напрягают, а учатся лучше многих мужчин? Я уже не говорю про точность и аккуратность. Да потому, что ум им, как правило, без надобности. И так всё ясно. Интуиция называется. Вот и избаловались этой халявой мужчинам не доступной. У тебя же, как у парня, один ум да чувства. И какая ты после этого баба. Не смотри так на меня. Я тебя люблю, потому и без церемоний.

Завтра будет больно и страшно. Всё, что от тебя потребуется, это не думать и раствориться в своих чувствах пока не остынут. Это объяснить невозможно. Это должно быть в тебе иначе только зря промучаешься.

– У меня нет выбора.

– Выбор есть всегда.

– А если всё остальное хуже смерти?

– Завтра у тебя будет возможность решить так ли это. Я пойду. Степану обедать пора. Они с соседом сарай подправить решили. Извазюкаются в хлам. Пока отмою, пока накрою… В общем, пошла я. Встретимся на рассвете у Северных ворот.

– До завтра, Степанида. А что надеть.

– Не важно.

Град. Лечебница.

Лэйла (бывший сотник Дамиры), Равазан (князь воинов Кавказа).

Повествование от лица Лэйлы.

Ничего не видно кроме бледно-серого тумана, через который, впрочем, начинает проступать не знакомое лицо почему-то знакомого мужчины. Лицо улыбнулось и пропало, а вместо него появился кто-то бородатый в белой лекарской одежде.

– Вы меня слышите? – спросил бородач, щёлкая пальцами у меня перед носом.

Всё онемело. Тяжело даже моргнуть. А этот урод вопросы задаёт. Очень захотелось укусить «щёлкателя» за палец, но об этом можно было только мечтать. Зато исчез туман перед глазами.

Это же надо? Выходит, удалось уйти от удара в живот, раз онемел только левый бок. И левое плечо, пробитое стрелой, вроде не безнадёжно. Во всяком случае, пальцы шевелятся. Правой ноги, словно бы и нет. Неужели?! Да нет. Какие-то деревяшки и всё замотано. Повезло тебе, подруга. Хотя быть хромой и кривобокой тоже не сахар.