– Да на что я гожусь? Сам посуди. Местных обычаев не знаю. Да и сестрица твоя меня из сарая выкинет. С большим удовольствием.

– Не выкинет. И обычаи знает. Да у нас тут почти, как у вас. Мою гвардию стрелецкой тьмой кличут. Когда степь отдыхает – в Граде живём. Там у меня терем, библиотека. Даже театр построили. Малышня в школу ходит.

Мы как бы и сами по себе и в государстве на службе состоим. Южную границу стережем. Налоги не платим, но и нам никакого довольствия не полагается. Сами всё добываем.

Если бы не твой батюшка, был бы я султан или хан, а так мне княжеский титул пожалован.

Иван слушал. открыв рот. Ну, батя! Ну, хитрец. «У нас дружба и любовь с соседями!» «Названный сын – отрада очей моих». Забыл самую малость сказать, что подданные верны государю. Хотя воли их никто и не лишал. А так даже лучше. Не то набегут советчики да приказчики из царского окружения и житья не дадут. До чего же батя – Царь! Куда нам до него.

– Я, Айдар, не против. В перспективе. У меня ещё почти три недели на подготовку. Потом к братьям наведаюсь: стратегия, так…

– Не наведаешься. У меня три дня.

– Крёстная, за что?!!!

– Сейчас Дамиру позовём. Поговорим.

Дамиру «звали» часа два. С половиной. За это время князь с царевичем успели попить чаю, потом отобедать и даже устать ждать.

Фурия, влетевшая в княжеские покои, мало чем напоминала ленивую пантеру, готовую поиграть с жертвой. Одежда на ней была местами порвана, под глазом наливался синяк. Правое плечо украшала не глубокая, но длинная царапина.

Следом за княжной в покои князя вошли два мордоворота в черном и встали у княжеской сестры за спиной. В одном из них Иван с трудом узнал своего попутчика.

– Если я приказываю кого-то ко мне привести, его приводят. Живого или мёртвого, если уж очень строптив и смертоносен. С тобой поступили гуманно. Учли, что моя сестра. Царапаться будешь или включишь мозги, сестрица?

– Не буду, – прохрипела Дамира и уселась прямо на пол. Мордовороты, после кивка князя, бесшумно исчезли за дверью.

– Завтра выходишь замуж за Ивана.

Похоже у княжеской сестры не осталось сил для сопротивления. Она хотела что-то сказать, но посмотрела на брата и промолчала.

– Объявлю царевича своим наследником. Будете править вместе. А я ухожу с нашим родом к Приюту Истукана. Там травы хорошие и река рядом. Вспомню молодость.

В словах князя не было ни оптимизма, ни желания что-то вспоминать. Одна тоска. Да и про «молодость» прозвучало как-то не убедительно. Это в тридцать то лет с небольшим.

– Гвардия не захотела оставаться. Все заявили, что желают стать пастухами и охотниками.

Дамира явно начала приходить в себя и перебралась на диван.

– Скажи мне, брат, что происходит? Моих подруг изувечили. Меня скрутили, как рабыню и приволокли к тебе силой. Случилось что?

– Если бы мог – сказал. Я должен уйти. И объяснить ничего не могу. Без тебя Иван не справится. Несколько человек из совета и десяток стрельцов я заставлю остаться. Не потому, что не хочу оставить больше. Просто некого. Я такая же гвардия, как и любой из моих людей. Мы вместе росли, вместе смотрели смерти в лицо. Быть друг без друга для нас дикость немыслимая. А те, кого оставлю, – мои ближайшие советники и охрана в дальних походах. Попрошу – потерпят. Расим будет за старшего. Доверяю, как себе.

– Кое-кто из моих тоже уйдёт. Мало у кого жених не из стрелецкой тьмы.

– Не о том говорим. Воинов у нас хватит. Если что – мы вернёмся. Да и Святослав подсобит. В первый раз, что ли?

Главное – порядок удержать. Люди разные. Есть те, кто готов отделиться. Есть смутьяны, претендующие на власть. Будет смута – уходите ко мне. А ежели до зимы продержитесь – соберёмся в Граде.

Князь вышел из покоев и вернулся с Расимом и невысоким пожилым мужчиной в одеянии священника.

– У Ивана с Дамирой завтра свадьба. Я надеюсь, что сестра не выбросит царевича в окно. Позаботьтесь, святой отец, чтобы приличия были соблюдены. А ты, Расим, организуй застолье. Денег, сколько надо, возьмёшь в казне.

Расим со священником поклонились князю и вышли.

«Молодые», впервые за разговор, посмотрели друг на друга. Один глаз у Дамиры заплыл, но зато второй справлялся за двоих, демонстрируя царевичу всё презрение и брезгливость, которые испытывала «жертва насилия и произвола». У Ивана со взглядами было похуже, но он честно старался ответить тем же.

Эта дуэль не ускользнула от внимания Айдара.

– Вы мне ещё подеритесь на свадьбе! Вас никто не заставляет любить друг друга. До зимы уж как-нибудь потерпите, а там «либо шах умрет, либо ишак сдохнет». И чтобы завтра оба были со счастливыми лицами. Кстати, Ваня, говорят ты лекарь, каких мало. Подлечишь невесту? А то срам один выдавать замуж такое пугало.

Дамира зашипела и кинулась на брата, но поймала лишь пустоту. Айдар материализовался за спиной сестры и крепко ухватил её, как котёнка, за шиворот.

– Ты не поняла ещё, что шутки закончились? В мире происходит что-то страшное и не понятное. А ты тут дуру из себя изображаешь.

Отпустив Дамиру, Айдар сел на своё место, а девушка, явно потеряв боевой задор, пристроилась у ног брата.

– Всё так плохо, Айдарчик? – тихо спросила она.

– Гораздо хуже, чем ты думаешь.

Стольный град. Терем царевича Савватия.

Царевичи Савва и Святослав.

Савва со Святославом склонились над списком отделов Института. Огромный письменный стол хозяина кабинета был завален схемами, рисунками и прочими документами.

– Ты же у нас военный. Не уж то не сообразишь, что из этих Нюхиных причуд можно приспособить к делу? – вздохнул Савва, потянувшись к эскизу какого-то замысловатого устройства.

– А ты сам что-то выбрал?

– Кое-что есть. Но такое странное, что пробовать надо. На той неделе покажу.

– А я вот ничего понять не могу. Зачем мне искривление пространства в бою? Что, противника отодвигать или приближать? Лучше я их залпом отодвину или придвину атакой конницы. Тоже самое получится, только привычнее и проще. А у этих «сказочников» оно ещё и через раз срабатывает.

– Может задачу поставить? Невыполнимую. Они невыполнимые любят. Пусть, например, сделают из тебя и гвардейцев твоих – сказочных богатырей, неуязвимых и смертоносных.

– Они год это будут мурыжить, а потом заявят, что пока готова только, как это, «виртуальная модель». Ни руками потрогать, ни понять, что вышло, – усмехнулся Святослав.

– Совсем, что ли, без толку Иван изгалялся?

– Почему. Противоударный костюм не только падать с крыши хорош, но и стрелу держит. И даже пулю, ежели со ста шагов и дальше. Но уж больно неудобная вещь. Боец сам себя в два раза шире становится. Даже кони пугаются.

– Может пусть заузят?

– Не выходит у них. Какие-то «особенности технологии». Вот медицину я принял в войско с радостью. В Институте готовят лекарские походные наборы и целую больницу на колёсах. Полезная штука получается. А чтобы силу войск увеличить – ничего такого нет.

– Надо задачу ставить как-то по-другому. Мы от привычного отталкиваемся, а они «сказку делают былью». Сам видел – иногда получается. Что у нас в сказках такого, чего в жизни не бывает?

– Ковёр-самолёт или корабль летучий.

– Записал. Что ещё?

– Скатерть самобранка. Полевую кухню за собой таскать не надо. Сытый воин двух голодных стоит.

– Вот видишь? Если шире посмотреть на проблему, всё не так печально.

– Ты серьёзно думаешь, что им что-то такое удастся сделать?

– Не сомневаюсь. За сроки, правда, поручиться не могу, но почему не попробовать?

– Тогда пусть пищаль стреляет без остановки и аж до горизонта, а пушка и ещё дальше. И не только ядрами, но и пулями. Не сильно бредовые идеи?

– Поверь моему небольшому опыту. Чем бредовее идея, тем больше у них азарта и результат лучше.

– Тогда пусть Змея Горыныча ручного сделают, чтобы ужас на вражеские полчища наводить.