Повествование от лица Саввы.

Очнулся на земле рядом с каким-то большим деревом. Неподалёку шел спор о способе получения вознаграждения.

– Надо мертвяка везти целиком. Может они его продадут царю. Одной головы будет мало.

– Тащить такую тяжесть? Нам заплатили за убийство, а не за доставку тела. Об этом речи не было. Хватит и головы.

– Он так скукожился, что на себя не похож. Ещё скажут голову от другого мертвяка отрубили. А целиком и одёжа его имеется и фигура редкая. Кощей-кощеем.

– Дурак ты, Подкова. И жадный дурак к тому же. Ты подумай в какую даль такую тушу переть. Худой, а тяжелый, зараза. И лошади устали. Третий день несёмся без передышки.

– Чую я, что Сван не заплатит нихрена. Сам знаешь, какой жмот. А так мертвяка ему покажем и можем сами кому продать. Хоть и тому же Свану.

– Господи! Связался с недоумком!

– Ты думай, о чем говоришь!

– О тебе, тупом уроде.

Послышались звуки потасовки, после чего сиплый голос Подковы примирительно пробурчал:

– Ладно. Голову и руки.

– Это другое дело. Большой разницы нет. Да и кто нам мешает продать обрубки?

– Куда Кирдык делся? Часа три, как попёрся за едой. Мог бы уже и вернуться.

– На кой он тебе сдался. Вон каша в котелке осталась, если жрать хочешь.

– Да топор у него. Саблю жалко.

– Согласен. А кинжалом?

– Возни на час и вымажешься весь. К тому же кинжал у меня на удар заточен. Лезвие так себе.

– Мой возьми. Нам тут задерживаться некогда. Кирдык вернётся и отчалим.

– Понял, Граф. Счас сделаем.

Раздался хруст шагов и меня повернули на спину, после чего здоровенный лысый детина, сопя и кряхтя от натуги, разрезал верёвки на руках и дико, толи от удивления, толи от боли, выпучил глаза, когда я вырвал ему кадык. Почему я не умею бросать нож, как Свят?

Тело не то, чтобы не слушалось, но все движения были вялыми, чуть заторможенными, что лишало смысла открытую схватку.

Подтянулся на ветку клёна, а потом забрался повыше, где ещё сохранились листья. Здешняя осень явно более поздняя, да и не холодно пока, только очень сыро.

«Граф» пару раз проорал «чего ты там возишься» и, не услышав ответа, захрустел ветками в направлении упокоенного мною урода. Обнаружив как обстоят дела, он чертыхнулся и, выхватив саблю из ножен, закружил на месте. Граф не граф, а точно из благородных. Одет прилично, хоть и в грязи с ног до головы. И такой технике владения клинком в лесу не научишься. Хорошо, что не полез на рожон.

Покружив вокруг, Граф улегся в зарослях неподалёку от костра и замер. А я привязался обрывками верёвки к толстой ветке и только сейчас заметил, что не развязал верёвку на ногах. Не к спеху. Главное пересидеть бандитов. Надолго они тут не задержатся. Торчащий из груди арбалетный болт создавал некоторые неудобства (хуже двигалась левая рука), но это было вполне терпимо, а значит оставим проблему на потом.

Через какое-то время, я даже успел немного вздремнуть, раздался шум и крик боли. Это Граф чуть не зарезал напарника, вернувшегося с провизией.

– Ты чё Граф, охренел? У меня из шеи кровища свищет.

– Не преувеличивай. От такой царапины жив будешь. Пошли. Глянешь на Подкову. Ему повезло меньше.

– От чёрт! А кто это его?

– Я почем знаю? Не мертвец же. Кто-то украл нашего мертвяка. А Подкова просто под руку подвернулся.

– А тебя они чего не пришили?

– Вдвоём? Если бы их было четверо-пятеро, я бы услышал.

– Да. Меньшим числом тебя бы точно не завалили.

– Кто это может быть? Мордатый с сыновьями?

– Вряд ли. У него младшего подкололи и он пока не удел.

– Значит Ефимка Рус. У него пальцы, как клещи. Он кадык вырвать мог бы. И работает с Рябушкой. Точно они.

– Похоже, что так. Что делать будем?

– Гоним в Париж. Они с мертвяком долго тащиться будут. Подкараулим у дома маркиза и объясним, что они поступили не хорошо.

– Кровью умоются, уроды.

– В мешках что?

– Крупа, морковь, мяса кусок, хлеб, головка сыра …

– Понял. Мясо, хлеб, сыр забери. Остальное выброси.

– Тут ещё две курицы и масло.

– Ко мне сунь.

После непродолжительной возни с седельными сумками мои убийцы исчезли в лесу. Очень хотелось есть. Так и подмывало слезть с дерева и обшарить стоянку. Нет. Лучше уж голодать в безопасном месте, чем рисковать на сытый живот. Могли и забыть что-то.

Вечером, когда наклонился посмотреть, что там делается внизу, арбалетный болт выскользнул из груди. Осталась небольшая рана, из которой сочилась бледно розовая сукровица. Кажется, мне крупно повезло с ранением. Надо будет поинтересоваться у лекарей, как это могло случиться, что я не помер. Определённо какое-то стечение обстоятельств. Видно арбалетный болт прошел мимо крупных сосудов.

Осталось определиться с тем, что делать дальше. Интересно куда меня завезли? Раз купили продукты, значит неподалёку какое-то жильё. Осталось его найти. Только надо что-то съесть, а то желудок начнёт сам искать чем бы подкрепиться.

Чертыхнувшись, развязал ноги и спустился вниз. Кашу выбросили на землю, но верхний слой вполне годился в пищу. Сгрыз несколько морковок. Крупа оказалась овсяной и практически несъедобной. Поскольку есть больше было нечего, приступил к планомерному обследованию стоянки. Начал с Подковы. Его куртка, которую снял с большим трудом, оказалась мне в пору и, что главное, практически не измазана кровью.

Когда пола куртки ощутимо ударила по колену, прощупал подкладку и обнаружил там пять золотых монет. Это уже что-то. Ещё пять монет были зашиты в пояс, с которого товарищи покойного рачительно срезали кошелёк и ножны. Засапожник не заинтересовал, потому что мой, почему-то, оказался на месте.

Больше на стоянке ничего интересного найти не удалось. Только зря время потратил.

Поскольку начало смеркаться, натаскал на дерево веток с охапкой травы и устроил там что-то вроде насеста. Куда удобнее, чем было раньше, но всё равно на кровать мало похоже. Привязал себя и попытался уснуть. Было прохладно и не очень удобно, но за последние дни на долю моего организма досталось столько приключений, что он предпочёл не сопротивляться неизбежному.

Проснулся продрогший и затёкший, но живой, что было несомненным плюсом. Похрустев морковкой понял, что делать мне тут нечего. Поэтому пошел в ту же сторону, куда уехали мои убийцы. Зачем-то же им туда было нужно? В любом случае это кратчайший путь к Парижу, который точно расположен не в глухом лесу.

Королевство Польское. Замок князя Якова Вишневицкого.

Святослав (царевич), пан Залесский (мастер тёмных дел князя Якова Вишневицкого), Магда (сотрудник службы безопасности князя Якова Вишневицкого), Здислав Вишневицкий (родственник князя Якова Вишневицкого), Марыся (средняя дочь князя Якова Вишневицкого).

Повествование от лица Святослава.

Ещё толком не рассвело, как ко мне в спальню вломился пан Залесский.

– Царевич Савватий похищен, рявкнул он прямо с порога. При этом толи ранен, толи убит. Похитители – люди пана Стыся.

Просыпаться вдруг – то ещё удовольствие, а когда тебе на голову вываливаю такие новости – вдвойне.

– Вы не находите, что это звучит, как бред?

– Нахожу. Но мои источники информации таковы, что это ни при каких обстоятельствах не может быть обманом.

Ну-ну. Обманывают все, даже тогда, когда думают, что говорят правду.

– Не слыхал про такие, но вам виднее. Как мне попасть в район происшествия?

– Это невозможно.

– Лошадь дадите?

– Я лично отвечаю за вашу безопасность. Это вопрос государственной важности.

– Значит не дадите. Тогда что вы мне предлагаете сделать.

– Подождать пару дней. Сюда маршем движется прусская армия. С ними доберётесь до Сандомира, а оттуда уже двинетесь к Калишу.

– Благодарю. Пусть меня известят, когда можно будет отправиться в путь.