– Личное послание Лавра Игнатьевича, – с трудом прохрипел мужчина, потому что ловчая сеть потихоньку продолжала делать свою работу.

Нейтрализовала заклинание, после чего посланник князя тяжело рухнул на пол. Кажется, шею себе не свернул и слава богу. Остальное не мои проблемы. Должен же визитёр чем-то расплатиться за хамское поведение.

– Следуйте за мной, сударь. – сказала я, не глядя на кряхтящего в попытке встать мужчину и направилась к себе в кабинет. За спиной послышалось тяжелое дыхание и неровный звук шагов прихрамывающего гостя.

Села за письменный стол и указала Григорию на кресло напротив.

– Итак, чем обязана?

– Лавр Игнатьевич просил передать, что имеется высокая вероятность уничтожения королевской семьи и вас с мужем некими силами, на которые указ темных дел не имеет никакого влияния. Ничего доподлинно не известно и само событие носит вероятностный характер. Но наше ведомство крайне не заинтересовано в резком нарушении баланса в мире накануне эпохи перемен в обществе.

– А вы не могли сообщить мне это менее экзотическим способом?

– О любом легальном посещении вас либо вашего ведомства стало бы известно всем.

– Вы рисковали жизнью.

– Зато этот вариант не смогут просчитать никакие аналитики.

– Ещё что-то?

– Через полгода прибудет посол России для переговоров о возобновлении сотрудничества. Думаю, вы маркиза будете первой, в чьи руки попадёт послание его царского величества. Князь уверен, что вы не забыли, как прочитать реальный текст. У меня всё. – произнёс посланник, обессиленно откидываясь на спинку кресла.

– Как вы проникли в коридор?

– Через дымоход строящегося камина.

– В оружейном зале?

– Да. Там было много всякого оружия.

– Назад как планировали выбираться?

– Если честно, не планировал.

– Безумцы. Как вас, россиян, только земля носит.

– Всё в руках божьих.

– Ещё и фанатики.

Достала из нижнего ящика стола шкатулку с пилюлями собственного производства.

– Одну глотайте сейчас, а вторую, когда доберётесь до лошади. Имейте ввиду, что часа через полтора-два вы будете напоминать мешок с дерьмом. Постарайтесь до этого времени оказаться в подходящем месте.

Принявший снадобье посланник глубоко вздохнул и легко поднялся из кресла.

Проводила явно пришедшего в себя мужчину до оружейного зала, где он, по кошачьи изогнувшись, исчез в дымоходе.

Этот выберется. Не даром ходит в друзьях царевича Савватия.

Вернувшись в кабинет, попыталась осознать случившееся.

Если не Лавр, то и не царь. Значит царица.

Очень странная особа и явно не та, за кого себя выдаёт. Такой блок, что мне и не снилось. Явно с силой, но никаких внешних признаков. Такое могут только древние из высших. Надо думать, что с этим делать.

Но, главное, не понятно почему Лавр отказался от своих принципов. Предатели подлежат обязательному уничтожению. И не важно король это или папа римский. Что такое ужасное грядет, если заставляет этого страшного человека идти против себя самого?

Надо посоветоваться с королевской четой. А теперь хотя бы пару часов сна, а то завтра буду тупой уродиной, годной только на свалку.

Где-то за пределами сюжета романа и планеты Земля. Кто-то.

– По-моему это не по правилам.

– Не ты ли мне внушал, что я и есть правило.

– Но ты же хотела, чтобы всё было естественно. А так обходиться с соперницами …

– Ты не находишь, что я поступаю гуманно.

– Вам вечная не идёт быть женщиной.

– А вам сударь старым брюзгой и ревнивцем.

– О тебе же забочусь. С прискорбием должен констатировать, что за пределами воплощенной сущности ничего не осталось.

– Ты не представляешь какое это счастье.

– Время покажет. Но помни, что мы не можем изменять природу вещей.

– Это проблема?

– Вне игр с воплощением – нет.

Стольный Град. Институт.

Лия (аналитик отдела «Пространства и времени» Института), Лавр Игнатьевич Селиванов (мастер тёмных дел России).

Необходимое предисловие автора (оно же предупреждение)!!!

Содержание этой главы – диалог между Лией и Лавром по вопросам общественного устройства, изобилующий философскими тонкостями. Глава заканчивается двумя философскими статьями, на авторов которых Лия ссылается в разговоре. Поскольку вся «философия» – плод моего воображения и собственных представлений, я не могу поручиться, что так и есть на самом деле.

В конце разговора Лия заверила мастера тёмных дел, что её разрыв отношений с царевичем Савватием не будет препятствием для совместной с ним деятельности по реализации проекта.

Данной информации вполне достаточно для понимания последующих событий в романе.

– … Я, Лавр Игнатьевич, аналитик, а не философ. Знакома только с опорными точками. За деталями к моему отцу, а лучше к Михаилу Петровичу Держневу. Он глава общества философов и чрезвычайно образованный человек.

Если бы случилось невозможное и кто-то посторонний взглянул на собеседников, удобно расположившихся за столом переговорной Института, на котором наличествовали чашки с чаем и блюдо со сдобой, у него сложилось бы впечатление, что неспешно беседуют приятели или расположенные друг к другу родственники.

Странной могла бы показаться лишь значительная разница в возрасте собеседников и абсолютная серьёзность обоих. Но чего не случается на свете.

А всё дело в том, что умные люди, смирившись с неизбежностью обстоятельств, стараются минимизировать неприятные моменты их сопровождающие, сосредоточившись на полезном. А наши собеседники со всей очевидностью были умными людьми.

– Я знаком с Михаилом Петровичем. При необходимости обращусь за советом. Но сейчас меня интересует ваше мнение, в том числе и то, о чем вам поведали «опорные точки», – улыбнулся мастер тёмных дел, отхлебнув чая.

– Они заставили меня признать ту очевидную истину, что противоречие между индивидуальным и общественным гипертрофировано и совершенно умышленно выпячено в качестве основной причины конфликтов в обществе. Почитайте «Маятник вечности» Влада Заславского или «Всеобщие аспекты частного» Гюнтера Шлезингера. Основные противоречия возникают не между личностью и обществом, а между личностью, с одной стороны, и иерархической системой управления обществом, с другой.

Меняя ситуацию в науке и производстве вам следует продумать и новую схему общественных отношений. Никакого народовластия никогда не существовало и не будет. Это физически невозможно. Будет иная властная пирамида. Какая? На этот вопрос у вас нет ясного ответа.

Легко изобразить переворот и провести индустриализацию. А как будет организовано общество в новых реалиях? Кто и как будет им управлять. Тут следует проработать и внешние атрибуты, и, что гораздо важнее, внутренние механизмы. Иначе у вас не получится изобразить естественную эволюцию государства, а всё закончится кровавой борьбой за власть вплоть до распада страны. И новым царём, которого просто величать будут как-то иначе. Скорее всего это будет безжалостный диктатор с руками по локоть в крови.

Вам надо продумать и прочувствовать в какой схеме общественного устройства будет комфортно тем, кого вы воспитали, и сделать внятный прогноз развития этого «чего-то».

– Года не хватит. Придётся растягивать до двух, – задумчиво произнёс глава приказа тёмных дел.

– А вы, Лавр Игнатьевич, напрягите бунтовщиков.

– Что вы, Лия Исааковна, имеете ввиду? – по взлетевшим бровям князя можно было понять, что предложение собеседницы его, мягко говоря, удивило.

– Пусть ваши стрельцы, возглавив движение, поставят задачу бунтовщикам сформулировать принципы организации будущего общества. А тех, кто тупо лезет взрывать и убивать можно объявить врагами трудового народа и ликвидировать силами смутьянов. Вы в этом лучше меня разбираетесь. Там такая свара начнётся, что им долго будет не до бунта. А потом можно этот процесс взять под контроль и незаметно подвести дискуссию к обсуждению реальных идей.