Это всё, что я успел сделать.

– Сколько у него времени? – повернулся Расим к Рустаму.

– С утра за Великой рекой стойбища ещё не сворачивали. Я попытался что-то выведать у пленных. Таких людей загубил! И зря. Пытать этих уродов бесполезно. Не раз пробовал. Но такой махине, чтобы сдвинуться с места, совершенно точно не один день нужен.

– Ты пробовал их сосчитать. Что-то вышло? – Иван отложил странной формы стрелу и внимательно посмотрел на Рустама. Не часто приходится видеть смущение в исполнении этого проныры.

– Больше двухсот тысяч. Они только у реки стоят компактно. Чем дальше на восток, тем больше это обычные кочевники. Почти все, кто ходил в рейд, погибли. Один из моих людей умер уже дома. Иначе мы бы вообще ничего не узнали. Зато кое-что удалось выяснить про их организацию. Не все со стеклянными глазами. При командирах, начиная от тысяцких, постоянно присутствуют какие-то странные личности. Ведут себя, как обычные люди. Внешне ничем не отличаются от остальных воинов, но живут отдельно, спорят друг с другом. Если бы такого захватить. Но мои ребята их видели только издали.

Ещё важно, что пить и есть этому войску нужно. Обозы к ним идут. Если перекрыть поступление еды – долго не повоюют.

– Донесение Лавру отправил? – дождавшись утвердительного кивка, Иван, явно под впечатлением от услышанного, глубоко вдохнул и добавил. – Мы с главами родов подготовили план бегства. Детей, стариков и больных уже вывезли в Град. На очереди женщины, которых удастся уговорить. И с детьми то были проблемы. Еле переловили всех. Пришлось доказывать, что Граду без них ну никак оборону не выдержать. Но подозреваю, что кто-то ещё сумел спрятаться даже от Рустама.

А с женщинами вообще беда. Кого в Дамирин конный полк не взяли, создали какую-то хозяйственную тьму. Там жена Асхата верховодит.

– А что я могу сделать? «Мы верхом на лошади не хуже вас можем». «Да вы без нас с голоду помрёте, только сначала коростой от грязи покроетесь», – явно процитировал Асхат то ли жену, то ли кого-то из её единомышленниц.

– За свой полк я ручаюсь. А хозяйственная тьма в любой момент всё бросит и убежит, – гордо изрекла Дамира.

– А мы её ловить по степи будем? – сердито буркнул Асхат.

– Думаю надо Дамире за этим и проследить. Есть возражения?

Предложение Ивана вызвало «возражения» только у Дамиры. Её утверждение, что женский полк ни в чем не уступает мужским было выслушано с благожелательным вниманием, но не изменило мнения других участников совета. На том и порешили.

Затем настал черёд отчитываться Терхану.

– У нас работы идут днём и ночью. Собрали всех, кто может инструмент в руках держать. Охранный полк вооружим через день. Стрел достаточно. Ну и ещё штук сто арбалетов для людей Рустама сделать успеем. В прошлый раз решили, что им нужнее.

Отправил мастеров в Град. Там уже начали работу. И ещё одного мастера с чертежами – в столицу. Может у них будут какие-то вопросы.

Все повозки отремонтированы и выдержат бегство. А княжеский терем, если что, придётся сжечь. Очень уж много времени занимает разборка и погрузка. Да и едет он медленно.

Как обычно, последнему слово предоставили князю.

– Мы вроде учли всё, что возможно. Совершенно очевидно – нам не победить. Тут и помощь из столицы не поможет. Всю Русь поднимать надо. Но не в степь же войско гнать. Да это и невозможно. Значит наша задача встретить так, чтобы им очень сильно не понравилось и уйти под защиту укреплений, не теряя людей.

Я не военный. Могу только предложить, чтобы Расим с Рустамом составили общий план действий, а Асхат, что касается войска, превратил этот план во что-то конкретное: какому подразделению где, когда и что делать. Ну а мы с Дамирой и Терханом будем организовывать всё остальное.

Возражений не последовало, потому решили встретиться завтра и утвердить перечень конкретных действий.

Первым ушел, практически убежал, Рустам. За ним, на ходу обсуждая какие-то свои военные премудрости, откланялись Асхат с Расимом. Иван и Терхан ещё немного повозились с перспективными изделиями, но, вскоре, последний тоже попрощался и ушел. Дел было много, а времени – в обрез.

Дамира подошла и села рядом. До неё уже можно было дотронуться, чтобы не била лёгкая дрожь, но, всё равно, каждый раз, мысли приобретали довольно специфическое направление и очень тянуло обнять Мирчика и поцеловать хоть куда-нибудь. Жена смешно заурчала и прижалась щекой к груди Ивана. На мгновение показалось, что подарок крёстной куда-то исчез и удастся отвлечься от кошмара под названием «долг правителя». Но, увы. Только показалось.

Удивительно, но Дамира, каким-то своим женским чутьём, ощущала это его состояние. Она очень старалась, но ничего не могла поделать. Жизнь неслась обезумевшим скакуном в непонятное завтра и невозможно было совладать с этой гонкой.

Оставалось только, тесно прижавшись друг к другу, верить, что хватит сил и когда-то оно всё закончится.

За стенами княжеского терема перекрикивалась усиленная охрана. Лёгкий ветерок, ворвавшись через окно, теребил бумаги на столе, от чего неясные тени метались по стене. И только два человека замерли неподвижно, словно пытаясь удержать в объятиях друг друга последние мгновения ускользающего счастья.

Стольный град. Царский дворец. Личные покои царской четы.

Царь Святогор I, царица Светлана, Степанида (мать Светланы, древняя), Степан (прозвище Кощей, древний), Святослав (царевич), Нюша (любимая женщина Святослава, графиня Винкельдорф, агент приказа тёмных дел России), Савва (царевич), Лия (любимая женщина Саввы, сотрудник Института), Исаак (Исаак Хаймович Ракитский, отец Лии, декан экономического факультете Высшей Школы).

– Что будем делать с сыновьями, Света?

Святогор не понимал, как ему быть. Поступать, как заведено, – лучше умереть. Не поступать? Ещё хуже.

Жена не спешила с ответом. Она вообще была не большая любительница разговоров. Предпочитала отсиживаться в своей лаборатории, где изучали материальную составляющую человеческих эмоций. Где-нибудь на Западе её давно бы уже сожгли на костре, как ведьму, хотя практический выход Светиных исследований пока ограничивался перемещением небольших предметов на расстояние в несколько метров да воспламенением чего-то очень уж горючего.

Легка беда начало. Тридцать лет назад и того не было.

– С Нюшей, Горушка, нет проблем. Графиня Винкельдорф влюблена в Святослава. Поженим и всё.

– Они не согласны.

– Кто?

– Оба. Она попыталась руки на себя наложить. Еле спасли. Он просится в Орден. Рядовым послушником.

Царица откинулась на спинку кресла и задумалась. Святогор обычно млел, когда его Светик вот так надувала губки и морщила лобик. Но сегодня было не до этого

– Почему мне не сказал?

– Сам только сегодня узнал.

– А Савва?

– Пока прячутся. Думают, что мы ничего не знаем. Исаак приходил. Драться лез. Грозился, что больше ни ногой в Высшую школу.

– Семестр же только начался? И он то откуда?..

– Не все специалисты в Институте живут. Кто-то и домой ходит. Сама понимаешь, что личные отношения сотрудников не относятся к проблематике Института, а значит секрета большого в этом нет. Евреи, чтоб их, всегда всё знают и куда угодно пролезут!

– Когда-то ты от этого приходил в восторг.

– Когда это было? После того, как этот гад попытался выгородить проходимцев, он мне больше не друг.

– Ты же их помиловал?

– Лавр надавил. Да и сам, по здравому размышлению, прикинул, что беды больше будет.

– Ну, и …

– А Исаака – нет. Не помиловал. Друзья так не поступают.

– Я думала вы помирились давно.

– Здороваемся, разговариваем, но от того, что раньше было, ничего не осталось.

– Что делать будешь?

– Не знаю. Потому с тобой и советуюсь. Да и не могу я такое без тебя решать.

– С Саввой и Нюшей я сама поговорю. А ты Святославу объясни, что он будущий царь.