После обеда, когда мы все поднялись — Вэй Юан вскочил резко и по— простому, а Вэй Мин как всегда неторопливо, манерничал — я низко поклонился обоим хозяевам дома. Заделаться приятелем или просто знакомым для охоты на возможного дракона или полудракона будет весьма кстати.

Вэй Мин ответил лишь небрежным кивком головы — даже об изяществе своем возлюбленном позабыл ради этого — а Вэй Юан склонился так же низко, в пояс, как и я ему. Не Гордый. Он, увы, мне чем—то даже нравился. Особенно, когда я вчера увидел, как он в одиночку отбивается от града стрел, сшибая несколько их волн.

Но уже второй день с гибели Ки Ю, мне труп иль пепел найти ее становится все трудней. И как мне после этого смотреть в глаза ее отцу? А убежать — позорно убежать — достойно презрения для честного воина. Ну, не совсем честного. Но мне внезапно захотелось побыть всего лишь благородным воином, когда я насмотрелся на Вэй Юана, достаточно выносливого и сильного, чтоб поубивать вчера напавших всех, но достаточно милосердного, чтоб попытаться выяснить для начала, не приняли ли они его за кого—то не того.

Да, впрочем, с Вэй Юаном у ворот мы попрощались весьма любезно — хозяин дома выйти меня проводить не пожелал, да и слуга куда—то делся — достаточно прилично пообщались, чтобы был повод опять к нему вернуться в охоте за драконом.

Выйдя за ворота — снова обернулся, поклониться возможному моему сокровищу в спасении Ну О и тот ответил мне таким же точно поклоном приветливым — я попытался прикинуть, в какой части города меня занесло. Ведь не мог же я за остаток ночи и день оказаться вообще в другом городе?

И только повернулся на право, как за заборами усадьб и кронами деревьев увидел крышу храма драконов Вэй. Шоу Шан? Я… на улице Зеленых драконов? Милое совпадение! Или то знак свыше, что спасение сестры уже близится? Но не могу же я зарубить невинных, сразу… нет, могу, но слишком совестно пред гибелью невинной и пожертвовавшей своим спасением крестьянской девчонки. Брат ее заживо сгорел. Из—за моей стрелы.

Хотя ноги сначала пронесли меня мимо храма, превратившегося в позорный притон. Две девки, скромно сидящие на ступенях, хотя не обнажали ни груди, ни туфель, однако же смотрели слишком призывно. Голодно смотрели, видно, с клиентами нынче в борделе «Голубого лотоса зари» было не слишком.

— Падет Шоу Шан! — заорали спереди. — Город падет! Боги отвернулись от него!

Я, девки распутные, да несколько женщин—прохожих повернулись к источнику шума.

Старик в кожаных одеждах степняков, с густыми волосами седеющими, разделенными ровно надо лбом, да собранными в две косы, с подвесками металлическими, опирающийся на деревянный кривой посох, отчаянно поднял трясущуюся худую руку к нему.

— Боги отвернулись от города! Город падет!

Я невозмутимо прошелся возле. Старик слишком серьезно и цепко для сумасшедшего на меня посмотрел. Но, впрочем, в городе появились бездомные и всякие сомнительные личности, коих вчера не было. Что—то в городе переменилось. Но вот что?..

Отойдя на улицу следующую, голова с похмелья местами лишь опомнившаяся, запоздало придумала, что можно было разыскать Ли У. Молодой ворюга, возможно, поболее моего наслышан обо всех событиях и, уж тем более, знать мог, куда свозились трупы умерших на улицах: вполне могли подохнуть его знакомые и приятели нищие.

Но у храма драконов Вэй странного степняка уже не было. Прохожих не было. Лишь бесстыдно и алчно смотрели на меня со ступеней храма бесстыдные девицы. Одна позорно обнажила носок маленькой ступни. Вот бабы! Времена проходят, а они не меняются совсем. Да впрочем…

Они, конечно же, заулыбались, когда я плюхнулся на ступеньку между них и обхватил их за плечи.

— Скажите, милые, — я начал как мог тихо и нежно, — куда свозятся трупы умерших на городских улицах?

С визгом девчонки шарахнулись от меня, свалились с лестницы, но, не взирая на ушибы и платья порванные об росшие снизу лестницы колючие кусты, припустили от меня по улице.

Эх, мои намеки не так поняли. Но ладно, раз объявился тот сумасшедший, то могут где—то возникнуть и нищие, затаившееся накануне. А значит, я смогу найти след того молодого вора Ли У.

От храма, от борделя точнее, я отправился прямиком на здешний рынок, такой же шумный как и везде.

Перьями палеными воняло немерянно, хотя люди некоторые уже не морщились, женщины не заслоняли рукавами многослойных одежд лицо. А вот мне, отдохнувшему за ночь и утро на чистом воздухе с улицы Зеленых драконов, было даже немного дурно. Даже подосадовал на миг, что подпалил куриную лавку.

О, вот и маленький нищий, облизывающийся у парня с лотком и букетом карамелей, разлитых и затвердевших в форме бабочек, зверей и птиц! Нищие появились в городе!

Хотя мальчишка слонялся только на рынке. Тут было достаточно многолюдно, чтобы мой шепот могли подслушать не те уши.

Я покинул рынок, прошел по городу.

У чиновничьей управы отчаянно дожидались милости господ несколько калек 8 ожогах, парень с переломанной и стянутый обломками старинных досок рукой. Одежды опалены. в копоти. Несчастные с пожара. устроенного мной. Мне даже стала немного совестно. На миг.

Очнись, Ян Лин, забудь про жалость! Та падаль из дворца не жалела ни тебя, ни хрупкую Ну О, когда решила подставить за мнимую кражу сестру. И падаль, может статься, та же самая причастна была к внезапной скорой болезни нашей матушки. Отцу на меня и мать с сестрой за годы все было в целом все равно, так что надеяться я мог только на свои украшенные шрамами руки. И только я — человек. способный спасти Ну О! Вперед, Ян Лин!

Прошел мимо пепелища двух сгорелых усадеб. Или даже трех? Останки глиняных заборов, почти совсем разрушенных пытающимися затушить постройки, обгорелые основы деревьев с пожухшими или вовсе слизанными пламенем листьями, основы зданий. как черные клыки огромных пастей чудовищ стоят изнутри. Совершенно невинно и нелепо смотрелись ирисы на одной из чудом не затоптанных клумб.

Засмотревшись на них — почти такие же голубые росли у наших с матушкой покоев, она нежно за ними ухаживала — я споткнулся об ноги одного из двух оборванных лохматых детей. Девчонка вскрикнула и убежала, а меняя ловки и не зашибленный напарник ее был пойман за ухо.

— П—пустите, господин! — взвыл мальчишка. — Я не делал ничего! Ни крал ни у кого! — увидев мои насмешливо поднятые брови, слегка смутился. — Сегодня я точно ни у кого не крал! А вчера было некогда: мы всю дочь искали братьев в огне, искали сорные растения, которые нам указал добрый лекарь. Может, вы изволите найти толкового лекаря? На этого девушку вам не укажут никто — считают, он глупый, раз дом его такой вещий и нищий, но он знает уйму рецептов, и даже дешевых, не только дорогих! Он…

Я ухватил его за второе ухо, уже не больно, но многозначительно — и мальчишка с пониманием притих, глядя на меня большими и умными глазами.

Склонившись к его уху — он сжался — я едва слышно произнес:

— Я ищу Ли У.

— Какого—такого Ли У? — притворился он дурнем.

Я тихо ответил:

— А молодого вора. Он мне на днях услужил. И впредь сказал разыскивать Ли У, коли мне что понадобится.

— А вам—то он зачем? — взгляд заинтересованный.

А все—таки они знакомы. И хорошо.

— А тебе—то зачем говорить?

— Так я должен понять, насколько дело срочно, — я ощутимо за ухо левое потянул, они взвыл. — Пощадите меня, господин! Но братец Ли У и правда занят! Столько людей пострадало прошлой ночью! При всех ваших хлопотах — и я допускаю, что волею судьбы дела ваши могут быть важные, а беды — немалые, однако же спасение жизней братьев нам превыше всего! — он всхлипнул, в глазах появились слезы. — Нам ведь не выжить здесь, если не будем держаться стаей!

Так значит все местные отбросы заодно? Какая удача!

— Мне надо спасти девушку, — сказал я ему глухо и горько.

— Какую так у девушку? — смышленый малец серьезно выпучился на меня.

Она пострадала днем, а ночью пожар меня отвлек. Она была ранена, но я не знаю где… — внезапно я выпустил его уши и упал перед ним на колени — малец испуганно шарахнулся, но не убег. — Помоги мне, о мальчик! To дочь друга моего умершего отца! Я жить не смогу спокойно… — рукою же нащупал кошель, достал ему серебряный. — А хочешь, я заплачу?..