Эти изменения сразу же сказались и на новом поколении политических руководителей. Больше, чем когда-либо ранее, в составе руководства республики стало украинцев. Так, в 1964 г. из 33 высших партийных функционеров 30 были украинцами. В 1961 г. удельный вес представителей Украины в составе ЦК КПСС достиг беспрецедентной цифры — 20 %. Благодгцэя необычайно быстрому росту и тесным связям с Кремлем КПУ претендовала на репутацию «образцовой» парторганизации в СССР. Однако при этом было ясно, что ощущение своей самоценности и значимости приведет украинскую элиту к недовольству сверхцентрализаторской политической и экономической политикой Кремля, что, кстати, и вызвало автономистские устремления Шелеста. А то, что их поддерживала большая часть партийного аппарата, вполне очевидно: за отставку Шелеста проголосовали только три из 25 секретарей областных парторганизаций Украины.

Падение Шелеста означало неудачу всей КПУ. Замедлился ее численный рост, представительство в ЦК КПСС снизилось до 15 %. Тем не менее способность сторонника политики «твердой руки» Шербицкого столь долго удерживаться у власти свидетельствовала о том, что руководимая им КПУ остается фактором немаловажной значимости в советской политической системе.

В 1960—70-х годах в Советском Союзе появился примечательный феномен, когда небольшой, но постоянно .растущий круг людей, обычно называемых диссидентами, стал открыто критиковать политику правительства и требовать соблюдения гражданских, религиозных и национальных прав. Как же после десятилетий террора, в условиях жесткого идеологического контроля и постоянного «промывания мозгов» мог возникнуть этот достойный удивления вызов режиму? В значительной степени диссидентство было результатом десталинизации, процесса ослабления «паралича страха», начатых Хрущевым. Дозированные разоблачения страшных преступлений сталинской эпохи вызвали разочарование и скептицизм относительно других сторон режима. В результате, когда Брежнев начал сворачивать политику либерализации это вызвало протест, особенно интеллигенции.

Диссидентское движение в СССР условно можно разделить на три течения, которые, впрочем, часто сливались. Благодаря своей приближенности к западным корреспондентам наибольшую известность получило правозащитное, или демократическое, движение, базировавшееся в Москве. Большинство его участников представляла русская интеллигенция, а среди его лидеров были такие светила, как романист Александр Солженицын и физик-ядерщик Андрей Сахаров. Другим видом инакомыслия было религиозное диссидентство. В Украине и других национальных регионах диссидентское движение выкристаллизовывалось вокруг национальных проблем, обычно тесно взаимосвязанных с вопросами гражданских прав и свободы совести.

Первоначально ядро украинских диссидентов сформировалось в основном за счет «шестидесятников» — нового поколения литературно-творческой интеллигенции, совсем недавно ставшего известным. К нему относились Лина Костенко, Василь Симоненко, Иван Драч, Иван Свитличный, Евген Сверстюк, Микола Винграновский, Алла Горская, Иван Дзюба. Позднее к нйм примкнули Василь Стус, Михайло Осадчий, Игор и Ирина Калинец, Микола Горбаль, Иван Гель, братья Горыни. Поразительно, однако общей чертой лидеров этой группы было то, что все они представляли собой образцовый продукт советской системы просвещения и воспитания и начинали делать многообещающую карьеру. Некоторые вообще были убежденными коммунистами. Сосредоточенные в основном в Киеве и Львове, они были выходцами из разных регионов республики (большинство — из Восточной Украины, однако многие были тесно связаны с ее западными регионами, где в свое время работали или учились). Еще одной примечательной особенностью украинских диссидентов является их социальное происхождение: в основном они были выходцами из села и относились к первому поколению городской интеллигенции. Возможно, этим объясняются наивный идеализм и усложненность аргументации, нередко характерные для го заявлений. В целом они представляли собой весьма немногочисленный, плохо организованный конгломерат людей.

В Украине насчитывалось не более 1 тыс. активных диссидентов. Правда, количество сочувствующих им, по всей вероятности, достигало многих тысяч.

Против чего и за что боролись диссиденты? Как и в любой группе интеллигенции, среди них наблюдались значительное разнообразие и противоречивость во взглядах. Один из известнейших диссидентов — литературный критик Иван Дзюба одинаково стремился как к достижению гражданских свобод, так и к реализации национальных прав. Он четко сформулировал свою цель: «Я предлагаю... только одну вещь: свободу — свободу честного, публичного обсуждения национальных проблем, свободу национального выбора, свободу национального самопознания и самосовершенствования. Однако сначала и в первую очередь должна быть свобода на дискуссию и несогласие». Национал-коммуниста Дзюбу беспокоил колоссальный разрыв между советской теорией и практикой, особенно в области прав наций, и он призывал власти ликвидировать этот разрыв для блага и советской системы, и украинского народа. Историк Валентин Мороз, напротив, продолжил интеллектуальные традиции украинского интегрального национализма и не скрывал своего отвращения к советской системе и надежды на ее гибель. И все же главным образом диссиденты выступали за реформы в СССР, а не за революцию или отделение Украины. Они были против национального угнетения в Украине и за гражданские права в СССР.

Западные исследователи украинского диссидентского движения расходятся во мнениях относительно мотивов и условий, побуждавших людей к открытому протесту. Александр Мотыль полагает, что в Украине, как и в целом по СССР, это была смена политического курса советского руководства: хрущевскую «оттепель» сменили брежневские попытки повернуть этот процесс вспять — в результате возникло диссидентское движение. Конечно же, открыто проукраинская линия Шелеста стала дополнительным стимулом для украинской интеллигенции высказывать свое недовольство. Всеволод Исаив и Богдан Кравченко утверждают, что диссидентство в первую очередь было вызвано социально-экономическими неурядицами. Учитывая поддерживаемый Москвой колоссальный приток русских в Украину, они считают, что конкуренция за «место под солнцем», возраставшая между привилегированными русскими и заявлявшими о своих правах украинцами, подталкивала последних к поддержке требований диссидентов о большей самостоятельности Украины. В любом случае диссидентское движение явно было. новейшим вариантом противостояния украинской интеллигенции и российской имперской бюрократии, длившегося из поколения в поколение.

Проявления диссидентства. Первые проявления диссидентской активности приходятся на конец 1950-х — начало 1960-х годов, когда в Западной Украине возникло несколько небольших подпольных групп. Самой известной стала так называемая «группа юристов», возглавленная адвокатом Левком Лукьяненко. Члены группы готовились к агитации за использование Украиной ее конституционного права на выход из СССР. Раскрыв эти организации, власти расправились с ними, проведя серию закрытых судов, закончившихся жестокими приговорами.

Однако инерция десталинизации продолжала сеять беспокойство среди интеллигенции. В 1963 г. поначалу официозная конференция по проблемам украинской культуры и языка в Киевском университете, собравшая больше 1 тыс. участников, превратилась в открытую демонстрацию против русификации. Приблизительно в это же время традицией стали ежегодные собрания интеллигенции и студентов возле памятника Шевченко в Киеве (официально — для того чтобы читать стихи поэта, на самом деле — с целью критики культурной политики режима). Подозрительный пожар 1964 г, уничтоживший собрание украинских книг и рукописей в библиотеке Академии наук, вызвал бурю протестов среди ведущих деятелей литературы. Опасаясь, что ситуация выйдет из-под контроля, Кремль решил покончить с диссидентами во всем СССР. В Украине результатом этого решения стали аресты в конце 1965 г. двух десятков Наиболее активных диссидентов. Рассчитывая запугать сочувствующих, власти решили провести открытые процессы. Однако этот прием ударил по ним самим, поскольку вызвал новую волну протестов.