Как часть Российской империи, Гетманщина существовала в достаточно новом для большинства украинцев политическом окружении. Это не была та раздираемая на части, разваливающаяся империя польской шляхты, которая все еще носила гордое имя Речи Посполитой и с которой украинцы имели дело до сей поры. Отныне (во всяком случае после того как пришлось поставить крест на упованиях части казацкой элиты на польскую или турецкую альтернативу) украинцам предстояло поспорить с суровыми правителями набирающей силу России.
Российские цари, полные решимости сосредоточить всю власть в империи в своих руках, по самой своей сути не могли принять идеи украинского (или какого-либо иного) самоуправления. И такое положение вещей вполне соответствовало принципам и практике абсолютизма, который с начала XVIII в. устанавливается по всей Европе. Недаром такие убежденные поборники абсолютизма, как Петр I и Екатерина II — два самых выдающихся правителя России,— считали самодержавие не только самым действенным и целесообразным, но и самым просвещенным способом правления. Подобная позиция вступала в полное противоречие с теми формами самоуправления, основанными на самобытных учреждениях и традициях, которые существовали в Гетманщине. Отсюда главной проблемой политической жизни Украины XVIII в. становится борьба имперского централизма России со стремлением Украины к автономии — борьба долгая и драматичная.
Казацкое управление
К концу XVII в., после отвоевания поляками Правобережья и утверждения автономии Запорожья, в непосредственном подчинении гетманов осталось лишь около трети той территории, что некогда была подвластна Хмельницкому (или около шестой части нынешней Украины). Эти земли на левом берегу Днепра украинцы называли Гетманщиной, а московиты — Малороссией. Они делились на 10 полковых округов: Стародубский, Черниговский, Нежинский, Прилукский, Киевский, Гадячский, Лубенский, Переяславский, Миргородский и Полтавский. В начале XVIII в. ставка гетмана находилась в Батурине, который и считался административной столицей Гетманщины. Край этот был относительно густонаселенным и экономически развитым. Здесь было 11 больших и 126 малых городов, около 1800 сел. В 1700 г. здесь проживало около 1,2 млн. человек, т. е. примерно четверть всех тогдашних жителей Украины.
Система казацкого управления Гетманщиной мало изменилась с 1648 г.— разве что сильно разрослась гетманская канцелярия. Сотрудники ее, состоявшие в основном из выпускников Киевской академии, отчасти уже напоминали европейских бюрократов. Что до самих гетманов, то они по-прежнему плохо отличали свое личное добро от казенного, в результате чего в финансах царил невообразимый хаос. Для борьбы с ним в штат гетманской канцелярии были введены два главных казначея («генеральні підскарбії»), но и им не под силу было разрешить главную финансовую проблему Гетманщины, а именно — остановить неуклонное падение прибылей казны из-за все расширяющейся «приватизации» общественных земель казацкой старшиной. Сами же гетманы, по-видимому, не могли или не хотели предотвратить это постоянное таяние общественных и ранговых владений, утекающих в частное пользование старшины.
Однако стабильность казацкого управления отнюдь не означала отсутствия каких-либо изменений в социально-экономическом укладе Гетманщины. Изменения были, и весьма значительные.
Уже к концу XVII в. старшина не только вытеснила рядовое казачество с командных постов (фактически сделав их наследственными), но и полностью отстранила его от участия в принятии решений. Чем ниже опускались рядовые казаки по социальной лестнице, тем выше громоздились их материальные проблемы. Нескончаемые войны XVII — начала XVIII в. разоряли многих казаков, которые должны были на собственный счет снаряжать себя на войну. Как и следовало ожидать, уменьшение численности боеспособного казачества самым непосредственным образом сказалось на гетманском войске, прежде всего на его количестве, составлявшем в 1730 г. лишь 20 тыс. Да и само казацкое снаряжение, как, впрочем, и стратегия и тактика ведения боя, все больше отставали от времени. Так что уже к началу XVIII в. армия Гетманщины была лишь тенью некогда грозного казацкого войска.
Изменился и, так сказать, стиль руководства. Если казацким вождям поколения Богдана Хмельницкого были свойственны политическое предвидение, смелость и решительность действий, то лидеры эпохи Гетманщины, рожденные совсем в другую эпоху, преследовали куда более скромные, сугубо практические цели. Они прежде всего старались приспособиться к существующей политической ситуации, как правило, не пытаясь радикально изменить ее. В целом же у них было две заботы: поддерживать приличные отношения с царем и вместе с восходящей элитой укреплять свои личные права и привилегии за счет рядового казачества и крестьянства.
Переломный момент
Чуть ли не с первого дня своего протектората над Казацкой Украиной российские цари стремились как можно быстрее из формальных суверенов превратиться в безраздельных правителей этой страны. Со своей стороны казацкие лидеры, успевшие за годы Руины полностью разочароваться в польской и турецкой альтернативах, более не пытались подвергать сомнению необходимость поддерживать связи с Москвой. Тем не менее казацкие гетманы все еще выступали за сохранение хотя бы того немногого, что осталось от прав, гарантированных Переяславским соглашением 1654 г. Неизменно выказывая Москве свою лояльность, они таким образом надеялись убедить царей в том, что автономия Украины не угрожает прочности империи.
Иван Мазепа (1687—1708). Отношения Гетманщины с Россией вошли в решающую фазу во времена гетманства Мазепы — одного из самых выдающихся и самых противоречивых политических деятелей Украины.
Мазепа родился, по одним данным, в 1639 г. на Правобережье, в украинской дворянской семье, пользовавшейся самой высокой репутацией в Войске Запорожском. Он получил прекрасное образование — сначала в Киево-Могилянской коллегии, а после в иезуитской коллегии в Варшаве. Затем он служил при дворе польского короля и в качестве придворного много путешествовал по Западной Европе, а позднее исполнял обязанности королевского эмиссара в Казацкой Украине.
В 1669 г., вернувшись на Правобережье, Мазепа поступает на службу к гетману Правобережной Украины Дорошенко. Однако первая же его дипломатическая миссия здесь заканчивается тем, что он попадает в плен к запорожцам, которые выдают его левобережному гетману Самойловичу. Мазепе грозила смертельная опасность — но, будучи тонким политиком, он и из этой ситуации вышел победителем. Покорив Самойловича своими безупречными манерами и дипломатическим опытом, он сделался доверенным лицом левобережного гетмана. Те же самые качества вскоре помогли Мазепе установить тесные связи с высокопоставленными царскими чиновниками. И когда в 1687 г. Самойлович был смещен, то заменил его не кто иной, как Мазепа, поддержанный российскими вельможами.
Мазепа был гетманом в течение почти 21 года, и все эти годы его политика, собственно, ничем не отличалась от традиционной политики левобережных гетманов. С еще большей последовательностью, чем его предшественники, он укреплял положение старшины, раздав ей более тысячи земельных наделов. В еще большей степени, чем у предшественников, у нового гетмана был развит «хватательный рефлекс». Благодаря щедрым дарам царей и неустанной заботе о собственном благе Мазепа стал обладателем около 20 тыс. поместий, т. е. одним из богатейших людей в Европе. При этом, как и большинство таких людей, он был интеллектуал и меценат, жертвовавший весомую часть своих богатств на нужды культуры и церкви.
Ревностный поборник православия, Мазепа по всей Гетманщине построил множество храмов, выдержанных в том витиеватом стиле, который иногда называют казацким, или мазепинским, барокко. На его же средства были возведены новые корпуса Киевской академии, а количество ее студентов достигло при нем 2 тыс. Кроме того, он основал много новых школ и типографий, «дабы украинское юношество в полную меру своих возможностей пользовалось благами просвещения». Недаром киевские «спудеї» (студенты) и духовенство слагали в его честь восторженные панегирики.
