Промышленность. Ввиду конкуренции со стороны индустриальных западных провинций, неблагоприятной правительственной политики и узости местного рынка промышленность Галичины имела небольшие шансы для своего развития. Кроме того, не хватало капиталов. До 1890-х годов здесь не было коммерческих банков, еврейский капитал оборачивался в торговле и ростовщичестве, а богатые поляки предпочитали вкладывать деньги в землю. Как это ни парадоксально, сооружение железных дорог в Галичине, начавшееся в 1852 г., скорее сдерживало индустриальное развитие, чем способствовало ему.
До появления железных дорог местную промышленность — стеклодувную, текстильную и кожевенную — защищала от внешней конкуренции именно относительная изолированность провинции. Когда же по железной дороге сюда хлынул поток западных товаров, многие местные предприятия просто погибли. Большинство оставшихся имели ремесленный характер — в основном это были еврейские швейные и сапожные мастерские. Крупные предприятия занимались в основном лесоразработкой (их развитию способствовали наличие больших лесных массивов и потребность в строительных материалах на Западе) и, кроме того, специализировались на производстве алкоголя.
Впрочем, к 1890-м годам появились признаки сдвигов. В предыдущее десятилетие были основаны три банка, ставшие основой для финансирования крупных промышленных проектов. Польские магнаты, такие, например, как князь Анджей Любомире кий, добивались в Вене поддержки промышленного развития, а в 1901 г. была создана ассоциация владельцев фабрик. В 1870—80-е годы в районах Дрогобыча и Борислава быстро развивалась нефтедобыча, финансируемая в основном австрийским и английским капиталом. До первой мировой войны нефтепродукты из Галичины составляли 5 % их мировой добычи.
Медленно, но верно, рос пролетариат: к 1902 г. в провинции насчитывалось около 230 тыс. постоянных и сезонных рабочих. Из них 18 % были украинцы, 24 % — евреи, остальные — поляки. Как и в российской Украине, этот очень «молодой» слой сохранял сильные связи с селом, и многие украинские и польские рабочие возвращались к сельскому хозяйству, отработав часть года в промышленности. Впрочем, эти изменения шли очень постепенно и по масштабам были весьма скромными, поэтому в экономическом отношении западноукраинские земли все еще значительно отставали от других провинций империи.
Новый политический порядок
Подавив восстание 1848 г и приободрившись, Габсбурги попытались ликвидировать революционные реформы и вернуться к абсолютной власти императора. Они распустили парламент и анннулировали конституцию — началось удушливое десятилетие неоабсолютистского правления. В Галичине, где украинское духовенство вернулось к сугубо церковным делам, в 1851 г. самораспустилась «Головна Руська Рада». Одним из немногих начинаний украинцев, несколько ожививших дремоту 1850-х, было возведение «Руського Народного Дому» во Львове — культурного центра, создававшегося на общественные пожертвования. Впрочем, несмотря на ото событие, всеобщие пассивность и инертность сменили динамизм 1848 г. «Хоч постав Народний Дім, де ж підвалини під ним?» — примерно так выражались по этому поводу остряки.
Однако на пороге уже стояли важные перемены — притом что, казалось их ничто не предвещает. В 1849 г. намесником Галичины был назначен граф Агенор Голуховский — богатый польский помещик и приближенный императора Франца Иосифа. В этом назначении было два важных аспекта: во-первых, вполне в духе автократического курса Вены новый наместник получил широчайшие полномочия, включавшие контроль над законом, экономикой, образованием и религиозными делами в провинции; во-вторых, Голуховский представлял собой новый тип политика, считавшего, что для улучшения положения поляков больше пользы будет не в героических, но бесплодных восстаниях, а в достижении пусть небольших, нс конкретных и реальных целей. В течение 25 лет Голуховский, трижды назначавшийся наместником Галичины и дважды — министром, играл решающую роль в формировании нового политического порядка в провинции.
Рост польского влияния. Демонстративно подчеркивая свою верность Габсбургам и готовность благосклонно относиться к украинцам, новый наместник за кулисами вел свою политику: он неуклонно и постоянно расширял польское влияние в управление провинцией. По его совету Вена отказалась от планов разделения Галичины на польскую и украинскую части. Его доклады, в преувеличенном виде представлявшие симпатии украинцев к России, поколебали доверие цесарского правительства к «тирольцам Востока». С возрастанием своего влияния Голуховский вел все более открытую антиукраинскую и пропольскую политику. Намереваясь устранить украинское присутствие во Львовском университете, он вынудил Головацкого уйти с должности профессора украинской литературы. Убежденный в необходимости полонизации украинцев, он даже попытался навязать грекокатолической церкви римский календарь, а в 1859 г. — ввести латинский алфавит для украинских изданий. Однако здесь он уже зашел слишком далеко. Возмущенная проектами Голуховского, украинская интеллигенция пробудилась от спячки, объявив наместнику настоящую «алфавитную войну», в которой ему пришлось уступить. Тем не менее наместник продвинулся вперед на других фронтах, систематически заменяя немецких чиновников польскими и расширяя употребление польского языка в школах. Таким образом он заложил фундамент для резкого усиления польского влияния в Галичине.
В 1859 г. империя Габсбургов подошла к еще одному поворотному пункту, пережив жестокое поражение от французов и сардинцев в Италии. Ослабев вовсе, Габсбурги были вынуждены пойти на внутренние уступки. В результате ушел в прошлое неоабсолютистский режим и было восстановлено конституционное парламентское правление, теперь уже ставшее постоянным. В Вене начал действовать центральный парламент, в провинциях — местные сеймы. До 1873 г. депутаты центрального парламента избирались из провинциальных сеймов.
Стараясь обеспечить себе поддержку высших классов, Вена обеспечила выгодную им избирательную систему. Члены провинциальных сеймов избирались по четырем куриям: крупных помещиков, торговых палат, мещан и сельских общин каждая из которых имела право на определенное количество депутатов. В галицком сейме из 150 депутатов 44 были избраны от крупных помещиков, три — от торговых палат, 28 — от мещан и 74 — от сельских общин (где тоже могли пройти помещики). Насколько малым было представительство крестьян, можно увидеть из самой выборной системы: для выбора одного депутата по курии помещиков нужно было 52 голоса, а по курии сельских общин — 8764. Украинцы, как народ преимущественно крестьянский, попадали в очень невыгодное положение. На выборах в галицкий сейм количество их депутатов обычно ограничивалось максимум 15 %. Соответственно, непропорционально малым было их представительство в венском парламенте. Разумеется, в Галичине парламентская система давала все преимущества польскому дворянству.
Однако, поляки были недалеки от того, чтобы достигнуть еще большего. В 1867 г. повторился старый ход. Потерпев поражение в войне с Пруссией, Габсбурги были вынуждены пойти на масштабные уступки венграм — сильнейшему народу империи. Результатом стал австро-венгерский компромисс, отдавший под прямую власть Венгрии почти половину империи, включая Закарпатье. Империя Габсбургов превратилась в Австро-Венгерскую империю. Успехи венгров побудили поляков требовать полного контроля над Галичиной. Формально Вена не пошла навстречу этим требованиям, однако по сути она заключила с поляками неофициальный политический компромисс: в обмен на польскую поддержку Габсбурги обещали не вмешиваться в польские дела в Галичине. В результате она превратилась в подобие польского «государства в государстве».
Неожиданный подъем польского влияния в Галичине вывел его далеко за рамки, гарантированные большинством поляков в сейме. До 1916 г. только поляки занимали пост наместника. Когда с 1871 г. центральное правительство стало назначать министра по делам Галичины, он всегда был польской национальности. Чиновничество быстро очищалось от немцев и становилось польским. Образование также полностью находилось в руках поляков, и в 1869 г. официальным языком образования и делопроизводства в провинции стал польский. В социально-экономическом и культурном отношении поляки были значительно сильнее украинцев. Их аристократия владела большей частью земель; интеллигенция была более многочисленной, образованной и имела более развитую профессиональную структуру; их удельный вес в городском населении рос быстрее; наконец, их достижения в области культуры, даже до 1867 г., были весьма впечатляющими. Поэтому не удивительно, что поляки, как говорится, нашли себя в Галичине.
