* * * Попов ей, как Алешенька, Сказал, вздохнув: «Ах, нянюшка!..» И сплюнул на траву. XIX Львов в «Соловье-разбойнике» Жевал шашлык резиновый, А за спиной, — прислушался,— Журчал тихонько беженский, Весь перцем прошпигованный, Веселый монолог… * * * «Бель-серка надоумила: — Нет, милочка, во Франции Вернее предприятия,— Открой-ка ты под Каннами Персон на двадцать скромненький, Дешевый пансион. Потрудишься, повертишься, Зато в Париж ты вывезешь,— Зима ведь будет адская! — Тысчонок пять иль шесть…— Моя бель-серка умница,— Проделать репетицию Всегда благоразумнее На родственном горбе… Ну вот я и послушалась, Сняла заочно стойлище,— Холеру с кипарисами, Цыганский мавзолей. Знакомых всех обегала: Валите, черти, на лето Ко мне в „Нуво-Торжок“… Сосновый лес, магнолии, Крокет, залив, черемуха,— Ведь это ж Кот Лазоревый,— Первейший в мире Кот! Всем тычу фотографию,— Конечно, на открыточке В заочном освещении Собачья будка старая Имеет вид шато…» * * * «Приехала и ахнула: Каморки кособокие, Как ящики яичные, Взамен комодов — полочки, Взамен кроватей, милая, Гнилые топчаны! На них блины ночлежные,— Соломка да брезент… А умывальник, на-ко-ся, Рушник повесив на ухо, Плещись-ка у сарайчика У старого ведра… Ну вот. Стеклись знакомые,— Ворчат, бубнят, ругаются… Одна старушка Божия Со злости так и скорчилась: „На то ли из Совдепии Я кости мои старые От бесов унесла, Чтоб их еще во Франции Томить на сеннике?..“ За двадцать франков, видите ль, Ты под нее подкладывай Кушетку Рекамье… А аппетиты, Господи! Должно быть, от бессонницы, Иль от морского воздуха,— Глаза так и горят. Уж я двойные порции Сую без сожаления, Чтоб обстановку чахлую Едой перешибить… Свела через полмесяца Баланс в расчетной книжечке И ахнула: горю! Кабы комар не выручил,— Пропала бы совсем…» * * * «А как комар вас выручил?» — «Да очень просто, золотко,— Слетелся туча-тучею И всех моих нахлебников В неделю выгнал прочь… Не балдахины ж с рюшами Для них мне заводить… Да, — предприятье верное: В Париж вернулась гладкая, Как утка опаленная,— Ни пуха, ни пера… С бель-сер на рынке встретилась, Прочла ей декларацию,— Аж карп у ней под мышкою Хвостом затрепетал!» XX Есть правило отменное: Когда ты в карты выиграл — Не расплывайся, душенька, Блаженною улыбкою И рук не потирай… G английским равнодушием Пройди к столу с закусками, Заешь зубровку рыжиком И чинно отойди. * * * А дальше… Ноги хитрые Домой, конечно, тянутся,— Но не успел в переднюю Шмыгнуть игрок удачливый, Как Львов его за пуговку Под вешалкой поймал… «С уловом, честь имею, вас».— «Две сотни франков выиграл»,— С небрежною усмешкою Знакомый процедил. Львов, не теряя времени, Сейчас же длань за пазуху, И вынул вдвое сложенный Билетик с корешком. * * * «Савелий Бенедиктович,— Московского издания Стариннейший студент! Не морщитесь, голубушка… Ужель двадцать четвертого „Татьянин“ вечер радостный Вы, друг мой, не украсите Присутствием своим? Студента эмигрантского, Коллегу худосочного, Подвижника двужильного Ведь надо поддержать… Мы с вами в дни далекие Порой в Москве питалися Одной сухою воблою,— А нынче вобла — лакомство, Такие времена-с… Где милые оболтусы, Которых по-латыни мы Натаскивали ревностно За пять, за шесть рублей? Где переписка, батюшка? Где от родных подспорие — Кредитки материнские, Посылки с ветчиной?.. Студента эмигрантского По временам по нынешним, Ей-Богу, друг мой, надобно В святые записать… Днем он за грош с полушкою У скорняка работает,— Раскрашивает кроликов Под голубых лисиц, По вечерам, по случаю, Оклеивает комнаты, Иль в „Дар-Валдае“ беженском Играет на трубе… По праздникам, для отдыха, Проводит электричество И обновляет яростно,— В рассрочку безнадежную,— Паркетные полы… А ночью, словно каторжный, В борении с наукою, Сидит на койке узенькой,— В глазах темно — слипаются, Все формулы качаются, Все строки расплываются, И лишь душа бодра… Сам Ломоносов, батюшка, В подобных обстоятельствах Под стол швырнул бы лекции, А эти… Что рассказывать,— Вы ж сами эмигрант». |
