Струны – Кто сказал вначале? Сколько слов? О чем? – В роковом начале Струны заиграли В Небе золотом. – Сколько капель в вале, Пенистом, морском? – Струны колдовали, Капель не считали В Небе голубом. – Та ли жизнь в печали, Как в огне живом? – Струны прозвучали, Песней все венчали В Небе огневом. – Будет ли в опале Кто в конце святом? – Свет конца – в начале Струны веще знали В Небе золотом. Поля блаженные Ризы нетленные, Венцы семигранные, И друзья неизменные, И слова необманные. И для вольных полей Много пышных стеблей. И в лугах табуны Богатырских коней. И Луна с вышины С свитой солнечных дней. И дрожанье струны Все нежней и нежней. И когда, день за днем, Завершается год, Серп звенит за серпом, Жатвы хочет, поет. Новый стебель растет, Новый колос горит. Умножается счет, Изумруд, маргарит. Бриллианты растут, Ночи бархат плетут. Золотую иглу Кто-то держит, и шьет. Бисер вызвездил мглу, Умножается счет. Светят ризы нетленные, И венцы семигранные. Вольны бывшие пленные, Струнны радости жданные. Жертва божья Жертва Божья умиленна, он оставил ширь пустынь, Сад развел, возделал нивы, истребил в полях полынь. Кипарисные древа он насадил в своем саду, Он до Запада от Моря обозначил борозду. Корень длинен и развилист в должном месте утвердил, Мир сердец срастив в единость, тем взрастил цветистость сил. Возросли благоуханно листья, ветви, целый сад, Благодатный и снежистый, вызрел белый виноград. Прилетела птица Сокол, золотой, спустился вниз, Сел, жемчужный, сел, алмазный, на высокий кипарис. В славном граде во Сионе, Сокол сел среди ветвей, У него сидит под сердцем сладкозвучный Соловей. Херувимом, серафимом, на двенадцать голосов, Распевает на две смены, по двенадцати часов. Чинны, действенны, старинны, и первичны песни все, В них, созвонных, благовонны все цветы в своей красе. Ах ты пташечка певуча, как утешила ты нас, Звезды все – Седьмого Неба ты влила в текущий час. Христос воскресе – Здравствуй, братец. Ты был в Лесе? – Братец, здравствуй. Где он, Лес? Весь пройден. – Христос Воскресе! – Брат, воистину воскрес. Светлица В поле чистом, Цветком снежистым, Стояла светлица, В светлице Девица. Светлей червонца, Белее снега, Краснее Солнца, Желанней брега. Виднее света, Виднее зорь, В лучи одета, С лучом не спорь. Во чистом поле, На вольной воле, Сияет светлица, Меж дев там Девица. Их убирает: «Светитесь, девицы!» И к ним взывает: «О, голубицы! Не озирайтесь На сны пустынь. А простирайтесь Вперед. Аминь!» Вертоград Тот, кто вступит в Вертоград, Кровью сердца купит сад, Будет лишь о том жалеть, Что за этот аромат Мало он понес утрат, Что терзаться был бы рад, А была воздушна сеть, Что за этот пышный сад, Желтый, красный виноград, Синий, черный виноград, Что за этот свежий сад Весь не может он сгореть, Жить и вместе умереть. Виноградарь – Отчего под солнцем – разный Виноград? Ты скажи мне речью связной, Я послушать буду рад. – Я скажу тебе: зеленый Оттого, что зелен сад, Оттого, что дал законы Нам Зеленый Вертоград. Изумрудно-золотистый Оттого, что в Небесах Светит Солнце в день огнистый, Месяц злат горит в ночах. Виноград бывает красный Оттого, что в сердце кровь В храм телесный, в храм атласный. Вводит к празднику любовь. Виноград бывает синий Оттого, что пламень синь Над небесною пустыней, В ночь как гром поет «Аминь». Виноград бывает черный Оттого, что Ночь черна, Хоть бросает в сад узорный Зерна звездные она. Виноград бывает белый Оттого, что белы мы, Хоть белей мы в побелелый Праздник пляшущей Зимы. |
