Райское дерево Развесистое древо Сияет среди Рая Глядит Адам и Ева, Глядят они вздыхая. Сказали им, что можно Все трогать, лишь не это, Погибель непреложна, Здесь слишком мною света. Не трогайте же, детки, Красы тут непростые, Серебряные ветки, И листья золотые. Растет оно из бездны, Уводит в пропасть злую, В темницы, что железны, В гробницу расписную. Но самое в нем злое, Что есть в нем запрещенье О, древо роковое, Ты съешь возмущенье. Под древом мягко ложе, Усыпано цветами Прости, великий Боже, Так нежно с васильками. С багряным цветом розы Сердца так вольно слиты, Что все Твои угрозы Мгновенно позабыты. И ветки – молодые, В них серебро сквозное, И листья – золотые, Как солнце золотое. Погубит ли нас это, Целуясь, мы не знаем, Но лишь завет запрета Мы называем Раем. То древо То древо, о котором Теперь уж речь бесплодна, Светло сияет взорам, И ширится свободно. Багряно, златовидно В пылающей красе, Любить его не стыдно, Им в мире живы все. И будто бы когда-то Оно запретно было Неправда, аромата В нем животворна сила. Оно до края Неба, Оно доходит в Ад В дупле есть мною хлеба, На ветках сонм услад. Края всегда повиты Душистыми цветами, В них словно сказки скрыты С цветистыми строками. В корнях и мед и млеко, Двенадцать свежих рек. И все для человека, Богатый человек. Причудливые звери В стволах выходят, входят, И дети в светлой вере Здесь хороводы водят. И птицы столь всезвучно Поют среди ветвей, Что слушать их не скучно Сто лет и вдвое дней. Два шестикрылых Я сижу и я гляжу На великую межу. Справа – поле, слева – лес, Много тут и там чудес. Я гляжу. А за спиной Шестикрылый Неземной. Не один стоит, их два. И растет, поет трава. Тот, направо, светлый он, Словно день воспламенен. А другой еще светлей, Как пожар среди ночей. И один – хорош как тишь, Как загрезивший камыш. У другого же глаза — Грозовая бирюза. И один – светло поет, Как напевность тихих вод. А другой – молчит, молчит, И как к битве закричит. И один крылом взмахнет, Шестикратностью блеснет, И мгновенно для очей — Годовых три сотни дней. И другой крылом взмахнет, Шестимолнийно сверкнет, И внезапно для очей — Триста огненных ночей. Справа поле, слева лес, Живо поле, лес воскрес. Светел день, и ночь светла, Богу вечному хвала. Брат и сестра – Кто ты, милый белый брат? Как свеча твой светлый взгляд. – Кто ты, бледная сестра? Говорить давно пора. Первый ты откройся мне, Очень страшно при Луне. – Ты мне первая скажи, Кто ты, что ты, расскажи. – Я сестра твоя, сестра, Вместе вышли со двора, Как оставили наш дом, Что Небесностью зовем. – Я твой брат, твой белый брат, Ангел, что ли, говорят, Все хочу я побороть На Земле земную плоть. – Я сестра твоя, сестра, Я душа, я звезд игра, Если плоть мы освятим, Без обиды победим. Брат с сестрой – Брат, над лугом ты трубишь В свою золотую трубу. Если меня ты любишь, Скажи мне мою судьбу. – Быть тебе вечно со мною, И всегда быть белой, сестра. Тебе уготован Луною Путь серебра. Если в часах – ты минуты Захочешь, минуты одной, На горы пойдешь ты круты, В замок, где сон ледяной. Если в минуте – минутней, Воздушней захочешь быть, Я буду с весною и с лютней, И тебя научу любить. Если ты птиц захочешь, Голубей тебе дам, лебедей. Если наряд свой омочишь, Это брызги небесных дождей. Если цветов захочешь, Я тебе ландыш найду. – Брат, ты нежно пророчишь, А если я к Солнцу пойду? – Если ты не боишься жгучих Праздников вешней игры, Иди, на превыспренних кручах Я тебе приготовил шатры. – Я белая, так, я белее, Чем лилия тихих вод. Но ты золотишься, и, рдея, Поешь, твой голос зовет. – Я зову на высокие выси, Я зову до исподних глубин. Я огонь в вековом кипарисе, Я в пещерах полночных рубин. – Зачем же тебе золотое, Скажи, а белое – мне? – Чтоб быть нам счастливее вдвое, Чтобы Солнце сияло – Луне. |
