Но я привычно загнал эти мысли глубоко внутрь. Если не вспоминать хорошее — не придется думать и о плохом.

Я прошел в гостиную, убирая за ураганом по имени Кили. Она умела приводить в порядок после игры, но всегда что-то оставалось незамеченным. Кукла, забытая за креслом. Туфелька от другой куклы, которая наверняка воткнется мне в ногу утром. Карандаши, затерявшиеся в щели между подушками дивана. Незаконченный рисунок, брошенный у телевизора.

Когда я собрал все и окинул взглядом комнату, почувствовал, что вернул себе немного контроля. Воспоминания о маме снова были заперты в том самом ящике, который я никогда не открываю, а запах Элли уже начал выветриваться.

В кухне я открыл посудомоечную машину. Не так уж плохо. Переставил кое-что, бросил капсулу с моющим средством и включил ее. В голове вспыхнула картинка — Элли, визжащая и вырывающаяся от брызг, и ощущение ее тела, прижатого ко мне.

Блядь.

Я достал из-под мойки чистящее средство и бумажные полотенца.

— Я так плохо убираю? — спросила Лолли, входя на кухню.

Я брызнул на столешницу.

— Все нормально.

Она замолчала, просто наблюдая за мной.

— Ты с детства так решал проблемы, — сказала она. — Если что-то тебя беспокоило, ты шел убирать свою комнату, чинил упряжь в сарае или наводил порядок в кладовке Норы.

Я попытался не реагировать, но это было почти невозможно. Да, я всегда искал способ все контролировать. Хотел быть не похожим на своих биологических родителей. Но вовсе не обязательно, чтобы это знали все вокруг.

— Может, я просто хочу убедиться, что на столешнице нет сальмонеллы, — буркнул я.

Лолли фыркнула.

— На этих столешницах хоть операцию делай.

Возможно, она была права.

— Ну, — продолжила она, — как прошла твоя вечерняя прогулка?

Я бросил на нее косой взгляд.

— Можешь не волноваться — снежного человека не встретил.

— Никогда не помешает быть осторожным, — улыбнулась Лолли. — Тебе стоит пригласить эту девушку на ужин.

Моя рука на мгновение замерла, а потом я продолжил вытирать воображаемую грязь.

— Это последнее, что нам обоим сейчас нужно.

— Почему? — прищурилась Лолли.

— Потому что Элли только что разорвала помолвку. А мне нужна кто-то… более уравновешенная.

Я почувствовал, как Лолли буравит меня взглядом, и едва удержался, чтобы не заерзать.

— Всегда думала, что ты умный, — сказала она. — Но, может, ты просто умеешь прятать глупость за тихим соблюдением правил.

Я повернулся к бабушке и сверкнул глазами.

— В этом доме есть правило: без обзывательств.

— Если башмак по размеру…

— Лолли, — вздохнул я. — Элли замечательная. Кили ее обожает, и я рад, что они дружат. Я тоже буду ее другом. Но ты знаешь, откуда я пришел. Мне нужно что-то более предсказуемое, чем то, что она предлагает.

Элли и сама не знала, чего хочет. А садиться в поезд без конечной станции — точно не в моих планах.

Глаза Лолли сузились.

— А это тебе так помогло в прошлый раз?

Она не хотела меня уколоть, но все равно задела. Напомнила о том, что я и так ношу как шрам.

— Это не имеет отношения к тому, почему мой брак распался.

Плечи Лолли опустились.

— Это не провал. Как может быть провалом то, что дало тебе такую чудесную девочку? Но вы с Лией просто не были созданы друг для друга.

Да, не были. Я считал, что поступаю правильно, разумно. Познакомился с Лией в колледже. Она была серьезная, с четким планом на жизнь, и я в него сначала прекрасно вписывался. Но после рождения Кили мы будто потерялись. Все пункты списка были выполнены, и мы просто существовали рядом.

Но я не ожидал, что она мне изменит.

Я сильнее потерял тряпку по столешнице, словно мог стереть вместе с грязью и эти воспоминания.

— Трейс, — тихо сказала Лолли. — Любовь — это не игра в безопасность. Так не работает. Хочешь настоящего — рискуй.

— У меня есть дочь.

— Да. И я надеюсь, ты хочешь научить ее тянуться к звездам.

Я хотел. Но также хотел, чтобы она делала это осторожно, разумно и с минимальным риском. Я выбросил полотенца и вымыл руки.

— Все не так просто.

— Может быть просто, — возразила Лолли. — Нужно только решиться на прыжок.

Прыгать с обрыва без парашюта — это в стиле Лолли. Или, может, в стиле Коупа до того, как в его жизни появились Саттон и Лука. Но я никогда на такое не пойду.

Я открыл шкаф, чтобы взять стакан, и замер. Там, где должны быть бокалы, стояли миски и тарелки, сваленные кое-как.

— Что ты сделала, Лолли?

Она захохотала.

— Милый, это не я.

В голове вспыхнула картинка: озорная улыбка Элли и ее обещание отомстить. Маленькая поджигательница.

Лолли толкнула меня плечом.

— И снова скажи, что она тебе не подходит.

Я откинулся на спинку кресла. Текст на экране ноутбука расплывался, а в висках мерно пульсировала головная боль. Глаза жгло от недосыпа. Я нащупал на столе флакон с каплями и закапал по две в каждый глаз. Стало чуть полегче, но не настолько, чтобы стереть из памяти картинки с Элли, которые с прошлой ночи вертелись в голове.

Телефон пикнул, вырывая меня из этого личного ада. Я потянулся за ним и посмотрел уведомление.

Кай сменил название чата на «Группа поддержки жертв тирана Трейса».

Я нахмурился.

Я: Что я тебе сделал?

Кай: Сдал меня, когда я в выпускном классе сбежал из дома ночью.

Коуп: Ну, он и меня маме сдал за ту вечеринку, которую я устроил, пока она уехала. Но, по-моему, уже поздновато держать обиду.

Кай: Просто решил, что пора вынести старые раны на свет, раз он до сих пор пытается править железной рукой.

Раздражение и усмешка боролись во мне, пока пальцы набирали ответ.

Я: Ты жив именно потому, что я тебя тогда сдал. Так что можешь сказать спасибо.

В подростковом возрасте Кай влип в очень скверную историю, и только Нора, Лолли и наш друг семьи — шериф — сумели вытащить его оттуда без тюрьмы и похуже.

Кай: Я был под домашним арестом полгода.

Роудс: Сколько седых волос ты добавил Норе — тебе еще год сидеть дома было бы мало.

Фэллон: Это до сих пор не смешно. Слишком рано.

Кай: Прости, Фэл.

Ему было легко сейчас отшучиваться, но я знал, что Фэллон так и не пережила тот период.

Фэллон: Да нет, не прости. Но вот когда сработает моя следующая бомба с блестками — тогда поговорим.

Кай: Жестокое и необычное наказание.

Фэллон: Не зли быка — рогами заденет.

Шеп: И что Трейс сделал, что ты на него взъелся?

Я тоже хотел знать. В последнее время я не сдавал его на семейных ужинах и не докладывал Норе или Фэллон о его выходках.

Кай: Да ничего. Просто птичка напела, что Элли переставила у него все в шкафах, и я решил подколоть.

— Лолли, — процедил я сквозь зубы. Конечно, она мгновенно проболталась Каю. Эти двое заодно наделывали дел больше, чем вся остальная семья вместе взятая.

Я: Смотри, а то мой изолятор пустует…

Кай: Ты что, посадишь Элли в тюрьму за то, что она покусилась на твою систему идеального порядка?

Я: Нет. Я приду за тобой за то, что ты это начал.

Арден: Я же говорила, что здорово, что Элли теперь твоя соседка.

Я недовольно зарычал.

Коуп: Помнишь, как он раскладывал все конфеты после Хэллоуина, прежде чем что-то съесть?

Шеп: Все весело, пока не попытаешься стащить у него КитКат и не нарушишь его цветовую гамму.

Арден: Эй, у художника должна быть цельная картина.

Шеп: Он, между прочим, заменил мне начинку «Орео» на зубную пасту в отместку. Это вообще нормально?

Я: Ненавижу вас всех. Перевожу чат в «Не беспокоить».

Сообщения посыпались градом, но я уже отключил уведомления.

Арден: Умно.

Коуп: Ты нас любишь.

Кай: Мы спасаем тебя от скуки.

Фэллон: Хочешь, я взорву бомбу с блестками для Кая за тебя?

В дверь моего кабинета постучали, и я поднял взгляд, убирая телефон. Габриэль не ждал приглашения — он редко ждал. Просто вошел и закрыл за собой дверь.