Хмурость Кая стала еще глубже.

— Тебя кто-то задел? Я могу…

— Нет. Просто тяжелый день, — ответила Фэллон уже тише. — Бывает.

Скулы Кая дрогнули, когда он сжал ремень сумки крепче.

— Пойдем. Мы оставили тебе ужин.

Пока он увел ее на кухню, я откинулась на спинку дивана и снова взяла в руки телефон. Экран все так же пусто сиял мне в лицо.

— Все еще ничего? — мягко спросила Арден.

Я покачала головой.

— Начинаю волноваться.

— Когда Трейс работает над делом, он словно в шорах. Видит только задачу перед собой, — попыталась успокоить меня Арден.

Я понимала, что она старается меня поддержать, но сомнения и беспокойство все равно грызли изнутри.

Дверь открылась снова. Я напряглась… но на этот раз в проеме появился Энсон. За ним — Кай и Фэллон с тарелкой, доверху нагруженной едой.

— Трейс с тобой? — спросила я сразу.

Челюсть Энсона дернулась, прежде чем он ответил:

— Все еще в участке. Пытаются найти его отца.

— Его… отца? — переспросила я.

— В машине нашли отпечатки Джаспера. Это он пытался сбить тебя.

Я натянула одеяло плотнее на плечи, сидя на ступенях заднего крыльца, пока Бампер терлась носом о мою руку. Ее давно пора было отправить в ее маленький сарайчик, но мне никак не удавалось заставить себя сделать это.

— Говорят, животные чувствуют, когда тебе нужно утешение, — пробормотала я. — Ты в этом хороша.

Бампер положила голову мне на колени и тяжело вздохнула. Я почесала ее за ушком в благодарность.

За спиной скрипнула дверь, потом хлопнула, но я не подняла головы. Может, если я не посмотрю, тот, кто вышел, уйдет сам. Мне не нужны были слова утешения или пустые фразы. Я слишком переживала за Трейса и слишком была задетa тем, что он меня оттолкнул.

Тяжелые шаги прозвучали по настилу. Определенно мужские. Скорее всего, Линк. Но я удивилась, когда на ступенях оказались поношенные мотоциклетные ботинки.

— Слышал, у тебя тут коза, — сказал Кай, садясь рядом. Он протянул руку, чтобы моя рогатая подруга могла ее обнюхать.

— Это Бампер. Кили дала ей имя, — сказала я, и даже эти слова больно кольнули — напомнили о более простых временах.

Коза боднула руку Кая, и он тихо усмехнулся:

— Имя в тему.

Я сжала одеяло и уставилась в темноту, пока Кай гладил Бампер по голове. Мы молчали какое-то время, а потом он заговорил:

— Он попытается тебя оттолкнуть. Не позволяй.

Я взглянула на него, но он не встретил моего взгляда, продолжая поглаживать козу.

— У нас с Трейсом… особая связь. Не такая, как у остальных.

— По-моему, вы все очень близки, — удивилась я. Колсоны были именно такой семьей, какой и должна быть семья. Добрые, заботливые, преданные.

— Мы близки, — кивнул он. — Но я о другом. Все мы, кто попал сюда через приемные семьи, несем свой груз. Но мой и Трейса… он темнее.

Внутри что-то сжалось в пустоте.

— Он кое-что рассказывал, — тихо сказала я. Я не знала, что именно пережил Кай, но слово «темнее» говорило, что все было плохо.

— Это хорошо. Хорошо, что он начал делиться. Но гарантирую — все хуже, чем он тебе сказал. Его старик… тот еще ублюдок. Никогда не должен был выйти из тюрьмы. Или из гроба.

В груди разлилась горечь — от того, что Трейсу пришлось пройти через такое в детстве.

— Но хуже всего, что Джаспер влез ему в голову. Поэтому у него все — закон и порядок, четкие правила, армейская дисциплина. Все, чего не было в его детстве. Все противоположное отцу.

— Он совсем не такой, как его отец, — резко отрезала я.

Кай повернулся ко мне, и я увидела в его янтарных глазах боль.

— Я это знаю. Ты это знаешь. А вот Трейс — не уверен. И тот факт, что его отец попытался причинить тебе вред? Это перевернет ему мозги. Он решит, что не может иметь то хорошее, что есть с тобой. Что лучше все разрушить, чем потом потерять.

Кай выдохнул, дрогнув:

— Не дай ему этого сделать. Трейс — лучший человек из всех, кого я знаю. Он заслуживает тебя. Заслуживает все хорошее в этом мире. Не позволяй ему все разрушить из-за того, что он думает, будто не заслужил.

В этот момент мое сердце сжалось. За Трейса. За Кая. За все, что им пришлось пережить.

— Я не позволю, — прошептала я.

— Он будет сопротивляться.

Один уголок моих губ приподнялся:

— Хорошо, что у меня теперь есть уроки по выбиванию из людей дурных мыслей.

Кай усмехнулся низко:

— Хорошо.

Я положила руку на его татуированную ладонь, слегка сжала и отпустила.

— Знаешь, ты тоже заслуживаешь хорошее.

Его взгляд едва заметно скользнул в сторону дома, прежде чем вернуться к темноте перед нами.

— Моя голова слишком тронута для хорошего.

Я поджала губы:

— Никогда не слышала большей чепухи.

Кай хмыкнул и почесал Бампер за ушком:

— Иди за своим мужчиной. А я уложу Бамп в сарай.

Я оставила это без спора — Трейсу я была нужна прямо сейчас. Но и Каю кто-то нужен. Тоже.

Трейс

Я поднял взгляд на свой дом. Все окна были темны — как и всегда в те вечера, когда у меня не было Кили. Но сегодня эта темнота била сильнее. Напоминала, каким было все до Элли. И каким станет снова.

Но оно того стоило. Все — лишь бы уберечь ее. Потому что моя жизнь все равно будет просачиваться в ее жизнь.

Даже если найдут Джаспера и накинут ему пару лет к сроку, он все равно выйдет. И если этот последний номер чему-то меня научил, так это тому, что он никогда не остановится. Он слишком зациклен на мне.

Теперь я снова не мог отделаться от мысли, а вдруг это он присылал Элли угрозы, фото и записки? Он ли вломился к ней в дом? Техническая часть казалась немного выше его уровня, но кто знает, чему он мог научиться в тюрьме?

Телефон пискнул, и я вытащил его из подстаканника. Сообщений и звонков — десятки. Номер, с которого писала Элли, неприятно кольнул в животе, но я сразу перешел к самому свежему.

Декс: По софту все еще пусто. Серверы в России, и доступ почти невозможен. Но я нашел машину, о которой ты спрашивал, на камерах. На заправке Route 66 вчера, чуть после восьми вечера. Но он платил наличкой, так что удостоверения личности нет.

Фото заполнило экран, и я едва сдержал проклятие.

Я: Оно не нужно. Я его знаю.

Декс: Кто это?

Я: Мой отец.

По крайней мере, у нас было второе подтверждение. Вчера вечером Джаспер был за рулем этой машины. Сегодня он не заявлял об угоне. Он сделал это сам. Потому что не хотел, чтобы у меня было хоть крупица счастья, и готов был сделать все, чтобы отнять ее.

Внутри разлилась онемелость, и я с готовностью ее принял. Она мне понадобится в ближайшие дни. Я натянул ее на себя, как детское одеяло, под которым я прятался, когда хотел отгородиться от всего.

Заглушив двигатель, я выбрался из внедорожника и пошел к двери. Открыл замок, и сигнализация тут же пискнула. Я быстро ее отключил и направился на кухню. Но, не успел я дойти, как в гостиной вспыхнул свет.

Рука сама потянулась к кобуре на поясе, чистый инстинкт, но я выругался, обнаружив ее пустой. И тут увидел знакомую фигуру, свернувшуюся в одном из моих огромных кресел.

Я нахмурился:

— Ты же знаешь, что я ношу оружие? Я мог тебя застрелить.

— Я еще знаю, что ты держишь его в ящике в багажнике, потому что не хочешь, чтобы в доме, где спит твоя дочь, были пушки, — Элли медленно поднялась.

Желание вскинуть руки, чтобы отгородиться от нее, было чертовски сильным. Как будто это могло ее остановить. Потому что если кто и умел пробить эту онемелость, так это Элли. А сейчас я не хотел чувствовать.

Она шла ко мне, не отводя взгляда.

— Что ты здесь делаешь? Тебе нужно отдыхать.

— Мне нужно быть там, где ты, — сказала она спокойно, без злости, но с уверенностью, которую я не мог разделить. Не зная всей правды.

— Тебе нельзя быть рядом со мной, — единственное, что я мог сказать. Единственное оружие, чтобы держать ее на расстоянии.