Они уставились на папку, как на сундук с сокровищами. Вовчик даже робко потянулся к ней пальцем, но Настя строго на него зыркнула.

– И ещё, – добавил я, глядя на Дашу и Вовчика. – Я тут поболтал с кем надо в управе. Ваша работа на празднике будет оплачена. По полной ставке. Как настоящим поварам, а не помощникам на побегушках.

Глаза Вовчика вспыхнули, как два фонаря. Он открыл рот, закрыл, снова открыл и смог только восторженно пискнуть. А Даша… она просто смотрела на меня и улыбалась.

– Мы всё сделаем, шеф, – уверенно сказала она и, протянув руку через стол, положила свою тёплую ладонь поверх моей. – Даже не сомневайтесь!

– Я понесу самые тяжёлые штуки, шеф! – наконец‑то прорвало Вовчика, который снова вскочил. – Самые‑самые! И дрова! И уголь! Всё, что скажете!

Я усмехнулся и мягко убрал руку.

– Верю. А теперь – марш спать. Подъём в шесть утра. Война войной, а сон по расписанию.

Поздно ночью, когда весь дом уже спал, я один сидел на кухне. Сон не шёл. Я тупо смотрел в окно и снова, в сотый раз, прокручивал в голове план, пытаясь найти в нём дыру. И чем больше я думал, тем сильнее становилось это мерзкое, сосущее чувство в животе. Обыкновенный мандраж.

– Что, шеф, одолели думы тяжкие? – раздался из темноты знакомый писклявый голос.

На стол, не издав ни единого звука, запрыгнул Рат. Он был напыщен и важен, как фельдмаршал перед смотром войск.

– Нервничаю, – честно признался я. – Слишком многое поставил на кон. Репутация, деньги… Да и просто не хочется опозориться перед всем этим городом.

– Ерунда, – фыркнул крыс, брезгливо дёрнув усом. Он просеменил к блюдцу, где я оставил для него несколько крошек пармезана, и с видом великого сомелье втянул носом аромат. – Ты построил огромную железную коптильню, чтобы накормить толпу дикарей. Да они будут визжать от восторга, даже если ты им подсунешь подгоревшие стельки от сапог!

Он ловко подхватил кусочек сыра и, усевшись на задние лапки, продолжил свою лекцию, деловито помахивая хвостом.

– Просто делай то, что умеешь. Готовь свою еду. А на остальное плюнь. И не забудь про мою долю. Самый лучший, самый сочный, самый нежный кусочек рёбрышка. С хрустящей корочкой. Я лично проинспектирую каждую партию.

Рат замолчал, доел свой сыр и посмотрел на меня своими маленькими, хитрющими глазками.

– Для них это просто бесплатная жратва, шеф. Шанс набить брюхо. А для нас с тобой – это искусство. Так что не смей ударить в грязь лицом перед своим главным и единственным настоящим критиком. Иначе я тебе этого вовек не прощу.

Субботнее утро встретило меня чувством, будто я предатель. Я бросил кухню, где работа уже бурлила, как раскалённая лава. Настя, Даша и Вовчик, словно три усердных гнома, рубили, мариновали и раскладывали по контейнерам будущие хиты кулинарии. А я, вместо того чтобы командовать парадом, потопал в совершенно другую сторону – в магазинчик электроники. Вы ведь знаете, что любая битва, даже кулинарная, требует не только отличной провизии, но и хорошей подготовки.

Саша встретила меня своей обезоруживающей улыбкой, от которой у любого нормального парня должны были задрожать коленки. Её волосы сегодня переливались всеми оттенками синего (и стоит ли такой вил чуть ли ежедневного ухаживания и экспериментов?), а в глазах, как обычно, плясали озорные чертята.

– Игорь! Какими судьбами? – пропела она, грациозно опираясь на прилавок. – Неужели твой проект решил завести свой блог? Могу помочь с подключением к Сети. Представляешь, будешь сам выкладывать фотки своих гениальных блюд.

– Идея на миллион, но давай в следующий раз, – я подошёл ближе и заговорщицки понизил голос. – Саша, мне нужна твоя помощь. Очень‑очень важное дело. И, само собой, совершенно секретное.

Её лицо мигом стало серьёзным. Бесята в глазах, конечно, никуда не делись, но к ним добавился хищный блеск.

– Вся во внимании, Белославов.

– Мне нужны «уши» и «глаза», – коротко пояснил я. – Несколько крошечных камер, чтобы незаметно прилепить их на площади. И парочка микрофонов, которые ловят звук издалека. И чтобы всё это транслировалось прямо мне на смартфон, на защищённый канал, о котором будем знать только мы с тобой.

Саша присвистнула и смерила меня долгим, оценивающим взглядом. Она не стала задавать глупых вопросов вроде «Зачем тебе это?». Она и так всё поняла. Я хотел слышать толпу. Слышать их настоящие, не приукрашенные вежливостью вздохи и комментарии. Понимать, в какой момент они пищат от восторга, а в какой – начинают зевать от скуки. Я хотел дирижировать не только своими поварами, но и настроением целого города.

– Хочешь тотального контроля? – в её голосе прозвучало неприкрытое восхищение. – Уважаю. Считай, что всё будет в лучшем виде. У меня тут как раз завалялась парочка «жучков». И не спрашивай, откуда.

Она хитро подмигнула и юркнула в подсобку. Через пять минут она вернулась с небольшой, ничем не примечательной картонной коробкой.

– Держи. Инструкцию сейчас скину тебе в личку. Установка простая, как дважды два, даже ребёнок разберётся. Считай это моим скромным вкладом в твою победу. Вся площадь будет у тебя как на ладони.

– Я твой должник, Саша, – серьёзно произнёс я, принимая драгоценную коробку.

– Сочтёмся, – она снова улыбнулась, но на этот раз как‑то иначе. Теплее, что ли. – После праздника. Обязательно…

Когда я добрался до площади, она уже гудела. Повсюду сновали рабочие: таскали доски, сбивали помосты, ругались и снова таскали. Волонтёры под чутким руководством Натальи размечали территорию верёвками и колышками. Всё двигалось, шумело и жило в лихорадочном ожидании завтрашнего праздника.

Не успел я сделать и пары шагов, как меня перехватил наш импровизированный «оргкомитет». Барон Земитский лишь лениво кивнул, не отрываясь от экрана смартфона, а вот его супруга, Вера Андреевна, тут же взяла меня под руку с видом королевы, показывающей заморскому послу свои владения.

– Игорь, дорогой мой, как я рада тебя видеть! – проворковала она своим медовым голосом. – Мы тут, знаешь ли, посовещались и решили немного… дополнить вашу программу. Чтобы народ не скучал, пока ждёт твоих кулинарных чудес.

Я внутренне напрягся. Дополнить? Что именно? Да ещё столь добродушный голосок…

– Мы пригласили замечательный ансамбль народной песни «Зареченские зори», – с хитрой улыбочкой продолжила она. – Они исполнят свои лучшие композиции о любви к родному краю, о бескрайних полях и, конечно же, о берёзках. А ещё, – тут она сделала театральную паузу, явно наслаждаясь моментом, – гвоздём программы, не считая тебя и твою команду, разумеется, станет знаменитый фокусник‑пиромант, господин Фламберг!

Я удивлённо вскинул бровь. Пиромант? Это ещё что за чёрт из табакерки?

– Он устроит небольшое, но очень эффектное огненное шоу, – пояснила Вера Андреевна, сияя от произведённого эффекта. – Будет, так сказать, создавать пламенное сопровождение твоему кулинарному действу. Искры, фейерверки, огненные цветы… Очень зрелищно, уверяю тебя. Это привлечёт ещё больше публики!

На секунду у меня в голове всё поплыло. Огненное шоу? Рядом с моим гигантским мангалом, запасами угля и десятками килограммов жирного мяса? Они что, с ума сошли? Но паника длилась лишь мгновение. Мой мозг, который в стрессовых ситуациях начинал работать с удвоенной скоростью, тут же выдал результат. Больше шоу – больше народу. Больше шума и гама – меньше внимания к мелким косякам, если они вдруг случатся. Пока толпа будет глазеть, как какой‑то ряженый клоун жонглирует факелами, у моих ребят появится лишних десять минут, чтобы спокойно сменить угли или подвезти новую партию мяса. Отлично!