— Хм-м-м, — Рат задумчиво поскрёб лапкой за ухом, изображая глубокие размышления. — Звучит заманчиво. Ладно, уговорил. Но мои услуги, сам понимаешь, стоят недёшево. После этого балагана я требую королевский ужин. С тремя переменами блюд, соусами и обязательно десертом! Что-нибудь эдакое, с кремом.

— Считай, что мы договорились, — я подмигнул ему.

— А твой план какой? — не унимался крыс. — Просто ждать, пока они подсыпят в плов дохлых тараканов?

Я хитро улыбнулся. В глазах, я был уверен, заплясал тот самый дьявольский огонёк, который так пугал Настю и который я сам в себе обожал.

— О, у меня есть план получше. Мы дадим им сделать первый ход. Пусть эти гении интриги почувствуют себя хозяевами положения. Пусть поверят, что они самые умные и хитрые во всём городе. А мы… мы просто подождём. И когда они уже будут готовы праздновать победу, мы нанесём ответный удар. Такой, что у них челюсти поотваливаются. Мы превратим их кислятину в наш самый сладкий десерт.

Утро встретило меня блаженной тишиной, густым ароматом свежесваренного кофе и порядком, настолько идеальным, что он казался почти стерильным. Моя кухня, ещё пару недель назад выглядевшая так, будто по ней пронёсся взвод гоблинов‑дебоширов, теперь сияла (да, можно было бы об этом и не вспоминать, но… чёрт возьми, приятно же смотреть на плоды своих трудов). Поверхности, начищенные до зеркального блеска, отражали утренний свет. Посуда, вымытая и высушенная, стояла ровными стопками, словно солдаты на параде. А на полках, где раньше громоздились уродливые банки с магической дрянью, теперь зияла звенящая, прекрасная пустота.

Настя, моя внезапно обретенная сестрёнка, сонно бродила по кухне в своей дурацкой пижаме с мультяшными совами. Она прихлёбывала чай из большой кружки и смотрела на всё это с плохо скрываемым изумлением. Её огромные серые глаза, похожие на пасмурное небо, всё ещё были заспанными и немного опухшими.

– Она вообще человек? – пробормотала Настя, кивнув подбородком в сторону двери в комнату для гостей. – Мне кажется, она и не ложилась.

За дверью раздавалось энергичное сопение и какая‑то возня. Я невольно усмехнулся. Даша Ташенко, рыжеволосая дочь мясника, примчалась к нам на рассвете, когда я только‑только успел продрать глаза. С порога она выпалила, что отец дал своё благословение, и теперь она – мой первый и пока единственный официальный работник. Судя по её горящим зелёным глазам и виду человека, готового свернуть горы, она восприняла это не как подработку, а как священную миссию.

– Энтузиазм – двигатель прогресса, – философски заметил я, отхлёбывая горький, крепкий кофе. – Главное, чтобы этот двигатель не заглох после первой же сотни почищенных картофелин.

Когда Даша, переодевшаяся в белоснежный, идеально отглаженный фартук, наконец ворвалась на кухню, я понял – не заглохнет. Вся её фигура была настолько заряжена решимостью, что, казалось, она могла бы вскипятить чайник одним только взглядом.

– Шеф, я готова к труду и обороне! – отрапортовала она, глядя на меня так, словно я был как минимум фельдмаршалом перед началом генерального сражения.

Настя, не выдержав, тихонько фыркнула в свою кружку. Я же смерил Дашу оценивающим взглядом. Что ж, решимость в глазах – это хорошо. Почти так же хорошо, как умение правильно держать нож. Но с этим мы сейчас разберёмся.

– Готова, значит, – я демонстративно поставил чашку на стол. – Прекрасно. Время – деньги, а хороший завтрак – бесценен. Сегодня у нас на повестке дня шакшука. Слышала о таком?

Даша старательно наморщила лоб, отчего на её носу появилась милая складочка.

– Э‑э‑э… Это какая‑то хитрая яичница?

– Это яичница, запечённая в пряном соусе из овощей, в основном томатов, – терпеливо поправил я.

– Помидор?

– Томатов, – я вздохнул. Что ж, с этим мы тоже справимся. – Блюдо простое, как устройство топора, но именно на таких вот простых вещах и проверяется настоящее чувство баланса повара. Продукты перед тобой. Нож в руки – и за работу. Лук режь мелким кубиком. Очень мелким.

Она решительно кивнула и со всем своим энтузиазмом вцепилась в рукоять ножа. Я молча наблюдал со стороны. Хват, конечно, совершенно дилетантский, домашний, но для первого раза сойдёт. Главное, что пальцы под лезвие не подставляет. Уже можно ставить плюсик в воображаемом журнале.

Даша уверенно заскрипела ножом по разделочной доске, и кухня мгновенно наполнилась резким, сшибающим слёзы запахом лука. Затем в ход пошли мясистые болгарские перцы. Когда мелко нарезанные овощи уже аппетитно шипели на сковороде, источая сладковатый, дразнящий аромат, наступил самый ответственный момент.

А затем, она стала рыскать глазами по комнате, и не найлдя то что искала повернулась ко мне.

– Шеф, а где у вас добавки? Сейчас «Поцелуй Солнца» или «Дыхание Леса» было бы в самый раз.

М‑да. Старая, въевшаяся в подкорку привычка. Рефлекс, вбитый годами местной кулинарной деградации.

– Про это, – строго произнес я – забудь. Раз и навсегда. Как страшный сон.

Даша вздрогнула и растерянно уставилась на меня.

– Но… как же? Совсем без них? Вкус же будет… никакой. Пресный.

– Вкус будет настоящим, – отрезал я. – Живым. А твои главные инструменты теперь – вот здесь.

Я указал на скромный ряд новых стеклянных баночек, которые я недавно раздобыл в городских аптеках и алхимических лавках. Для любого другого человека – просто набор сушёных травок и каких‑то непонятных семян. Для меня – сокровищница Али‑Бабы.

– Смотри внимательно и запоминай, – я взял в руки две баночки. – Вот это – зира, а это – кориандр. Их нельзя просто так сыпать в еду из банки. Они как спящие драконы, их нужно сперва разбудить.

Я отсыпал щепотку тёмных семян на маленькую сухую сковородку и поставил на самый слабый огонь. Не прошло и минуты, как по кухне поплыл густой, пряный, совершенно незнакомый и чуждый для этого мира аромат. Он был настолько сильным и необычным, что даже сонная Настя высунула нос из своей кружки и с удивлением принюхалась.

– Чувствуешь? – я снял сковороду с огня и одним движением пересыпал горячие семена в каменную ступку. – Мы их прокалили. Прогрели, чтобы эфирные масла, которые в них прячутся, вышли наружу. Теперь – самое интересное.

Несколько уверенных движений тяжёлым пестиком – и аромат стал ещё гуще, сложнее, обретя новые, тёплые нотки.

– А теперь – в соус. Не мешкай.

Даша, как заворожённая, высыпала ароматный порошок в сковороду и осторожно помешала. Выражение её лица в этот момент было бесценно. Смесь шока, недоверия и детского восторга.

– Ничего себе… Какой запах…

– Это только начало, – продолжил я свою импровизированную лекцию. – Теперь нам нужен цвет и лёгкая сладость. Вот, паприка. Не бойся, сыпь щедро, ложки две, чайных, гостей у нас может быть много Она не острая, она для аромата и цвета. А вот для настоящей остроты… – я взял крохотную баночку с ярко‑красными хлопьями, – перец. С ним осторожнее. Совсем чуть‑чуть. Буквально на кончике ножа. Его задача – не устроить у тебя во рту пожар, а оставить лёгкую, согревающую нотку в самом конце, в послевкусии. Улавливаешь логику?

Она сосредоточенно хмурилась, пытаясь запомнить непривычные названия и последовательность действий, но в её глазах уже плескался азарт первооткрывателя. Она впитывала информацию, как сухая губка впитывает воду.

– Кажется… да, – неуверенно кивнула она. – Каждая специя… она для своего дела? А не всё сразу?

– Именно! Они – не костыль, чтобы прикрыть убогость продуктов. Они – палитра художника, краски, которыми ты рисуешь картину вкуса. А теперь убавляй огонь до минимума, накрывай крышкой и оставь соус в покое минут на десять. Пусть они там все переженятся.