Склонившись к её уху, я добавила в голос загадочности и зашептала, но так, чтоб и остальным было слышно:

— Теперь в получившемся числе первую цифру замените на пять. То есть, если у вас было двенадцать, станет пятьдесят два.

Я многозначительно помолчала и добавила:

— Хотя, мы же с вами знаем, что у вас не двенадцать. Это так, для примера.

Ещё несколько пассов руками, и можно похлопать подопытную невесту по плечу.

— Вот и всё. Разделите то, что получилось, на восемь, и вот вам ваша семёрка.

Она резко вскинула голову, ошарашенно захлопала глазами.

— Но… но…

Потом нахмурилась, поджала губы, усмехнулась и торжествующе произнесла:

— Но у меня получились не семь!

Я покачала головой, поцокала языком.

— Ай-яй-яй, такая красивая невеста и так бессовестно врёт. Я ведь всё ещё на одной волне с вами, госпожа Ниджелла, — я коснулась пальцем сперва её лба, потом своего, — и я чувствую, что вы говорите неправду. Можете говорить, что угодно, но мы-то с вами знаем, что я права. У вас получилось семь, как и заказывали.

Драконица вскочила с камня, притопнула ножкой.

— Я не вру! Как смеет какая-то человечка…

Я постаралась изобразить загадошно-проникновенный взгляд, словно проходила отбор на очередной сезон «Битвы Экстрасенсов».

— Я ЗНАЮ, что получилось семь. А перед этим пятьдесят шесть. А перед этим… а, не стану я ничего доказывать. Но вы тоже знаете, что я права.

И я вся такая гордая удалилась к нашему с Анникен пледу с провизией. За моей спиной слышались шепотки — от завистливых до восхищенных. Первые в основном принадлежали невестам, вторые — кавалерам. Я определённо произвела впечатление.

— Ты не говорила, что у тебя есть магия! — Анникен восторженно стиснула мою руку обеими своими.

— Теперь тебя точно женихи на лоскутки порвут, — ухмыльнулся Сель, поднимая в мою честь бокал, и тут же ойкнул, получив от Вана локтем в бок. — Даром, что человечка, проживёшь-то как драконица, теперь вот ещё и магия обнаружилась.

— А, да нет никакой магии, — беспечно махнула я рукой. — Там всё просто. Любое нечётное число при умножении на пять даёт число, которое оканчивается так же пятёркой, любое чётное при умножении на пять последней цифрой даёт ноль.

— Я всё равно не поняла, — нахмурилась Ани.

— И это радует, может, и остальные не поймут, — хмыкнула я. — Смотри, если прибавить к любому числу такое же, результат в любом случае будет чётным. Если прибавить следующее или предыдущее — получим нечётное. При умножении на десять, в любом случае будет ноль на конце. А дальше, зная последнюю цифру, делаешь несколько вычислений, отбрасываешь или заменяешь первую цифру, и всё. Ещё что-нибудь отнять-прибавить-умножить, но тебе уже известно, с каким числом все эти действия происходят. И вуаля — чтение мыслей безо всякой ментальной магии!

— И что, будешь организаторов обманывать? — насупился Ван.

— Нет, конечно. В замок вернёмся, расскажу всё Сотбису. Если повезёт, он в свою очередь расскажет об этом только княжичам, и когда я выйду замуж, все так и будут думать, что я немножечко менталистка, и значит, меньше поводов будет докапываться до моего мужа, что он женился на недостойной. Это будет наш маленький семейный секретик. Ну а пока мне хочется побыть крутой магичкой, достойной уважения, имею я право на щепотку удовольствия?

Вану точно не понравилась фраза про моё будущее замужестао, вон, как скривился. Хотя, надо отдать ему должное, он ни слова не сказал про то, что простой человечке о замужестве не стоит и мечтать, разве что на себе подобном. Сидел остаток вечера с задумчивым видом и иногда так зыркал, что меня аж в жар кидало.

Поймала себя на мысли, что без Вана не особо-то и хочу замуж, хоть бы даже и за княжича. Ох, и что же мы, девчонки, вечно не в тех влюбляемся?

…влюбляемся?..

Нет-нет-нет, никаких влюбляться! Не в этого упертого чешуйчатого гада! Это всё место красивое, обстановка романтичная и гормоны бушуют. Мы знакомы без году неделя, рановатенько для любви-то.

Всё, сегодня больше не пью. Даже морс. А то совсем дурные мысли в голову лезут.

Это место на крыше дворца у близнецов было любимым. Там можно было часами сидеть и любоваться бескрайним морем, снизу их было не разглядеть, и братья частенько прятались тут от надоевших наставников и скучных занятий.

Сегодня они тоже забрались сюда, посидеть, как в старые добрые времена, полюбоваться звёздами и в очередной раз подвести итоги отбора.

— Ну наш номер тринадцать сегодня отожгла, конечно, — Рассел одобрительно показал два пальца вверх. — Как, будем раскрывать ее маленький секрет, или пусть и правда все думают, что магия у неё есть?

— Конечно, пусть думают! Разве это не достойная Лоунда шалость?

— Шалость что надо! Смотрю, твоя человечка прониклась духом нашего княжества, думается мне, она неплохо тут приживется.

— Хватит называть её человечкой, у девушки имя есть! — рявкнул Донован, и тут же смутился.

— Ого, у нас прогресс! Раньше ты так психовал на слово «твоя». С этим пунктом уже смирился?

— Грр, не понимаю, что тебя забавляет? Я, между прочим, страдаю и мучаюсь, а тебе весело? Ты мне, вообще, брат, или какашка виверновая?

— Ну это правда весело! Я же вижу, как ты на эту че… на Киру эту смотришь. И как всех ухажёров от неё отпугиваешь, вон, Фредериса на другой конец Арума отправил на ночь глядя, не дал даже вещи нормально собрать бедняге…

— Ничего, ему полезно полетать, а то засиделся в своём замке. Фред быстро летает, сейчас уже должен нежить чешуйки в объятиях Арнидарских прелестниц. Я там чирканул пару строк одному знакомому, обещал напрячь знакомых дам.

— Грязно играешь, — хмыкнул Рассел. — Фред, мне кажется, вполне мог заинтересоваться нашей иномирянкой всерьёз. Может даже вплоть до женитьбы. А то у тебя выходит, ни себе, ни другим.

— Никаких других! Не отдам я её никому! — рыкнул Донован, и керамическая черепица вокруг него задрожала и зашуршала под давлением выплеснувшейся сырой силы.

— Ох ты, — присвистнул Расс, на всякий случай отсаживаясь в сторонку, — смотрю, нехило тебя плющит. Кажется, я начинаю понимать, откуда пошло выражение «крышу снесло».

— Хмонг, капец я встрял, — простонал Донован, уткнувшись лицом в колени. — Человечка, мать её под хвост…

— Ладно тебе. Кира ж не простая человечка, долгоживущая, королевой одобренная. Симпатичная, сообразительная. Не всё так плохо, прикинь, если б тебя повело на Сатинию?

— Которая с холодными руками?

— Которая с невозможно ледяными руками и сохнет не по тебе, а по мне. Вот это бы был у нас любовный треугольник, а?

— Как в Шантахских любовных постановках прямо, — позволил себе усмехнуться Донован.

Какое-то время братья молчали, потом старший задумчиво произнёс:

— Ты помнишь помощницу нашей гувернантки? Делли-человечку?

— Кудрявенькую такую хохотушку? Как не помнить! Конфетами тайком угощала, когда нас наказывали за шалости, и штаны нас научила штопать, чтобы скрывать следы разных заварушку.

— Ха, предки бы её убили, если б узнали! Прикинь, княжичи — и сами с иголками возятся.

— Она была славной! Никогда не жалела для нас обнимашек, и, пожалуй, только к её нотациям я готов был прислушиваться всерьёз.

— Ага. Я в неё вообще влюблён был. На полном серьёзе.

— Ого… Ну, немудрено, сколько ей было, двадцать пять, тридцать? Я помню, что Делли была молодой, красивой и вкусно пахла ромашками.

— Я тоже это помню… Короче, я не просто был влюблён. Я решил, что вырасту, и женюсь. Да-да, у меня были оочень серьёзные намерения! Она, конечно, была чуточку старше, но для драконов же двенадцать лет не срок! Если помнишь, отец отослал её из замка, когда нам было по пятнадцать.

— Он не отослал! Выдал ей домик где-то на побережье, я, кстати, проверял, хороший такой домик, с хозяйством, красивый…