— И тебе здрасьте. Моё имя — Кира, — я сделала вид, что ничего не заметила. Надеюсь, в тарелку она мне плевать не будет?

Тикки, надо отдать ей должное, поклонилась даже без запинки, хотя с занятыми руками это и было неудобно. Прошествовала мимо меня в ванную, раскладывать полотенца, попутно рассказывая мне, где тут что. Как будто я из глухой деревни сюда попала и, что такое водопровод, не в курсе. Хотя насчёт магических светильников послушать было интересно.

— Вот на этот камушек нажмёте, если пожелаете полежать в ванной подольше, а вода начнёт остывать. Между прочим, у нас одна из лучших водопроводных систем, не хуже, чем в Арнидаре, принц, когда на фестивали прилетает, всегда остаётся доволен. Это вам не Хризон какой-нибудь, где до сих пор воду ведрами носят и в банях моются! Традиции у них, понимаете ли… Вызывать меня, если понадоблюсь, вот этим колокольчиком, он связан лично со мной, услышу, где бы ни была. Госпожа Маршелин уже прибыла, как придёт ваша очередь, займётся вашим гардеробом. Ужин будет через четыре часа, перед ним первое испытание, я зайду вас одеть и приготовить.

И вроде чётко всё сказала и даже вежливо, а носик морщит и на меня старается не смотреть.

Я подумала, что мне проще без горничной обойтись, чем каждый день такую кислую мину наблюдать. Надо будет уточнить у Сотбиса, реально ли это.

Лягух квакнул в сторону Тикки, ещё и языком выстрелил, совсем немного не достав до юбки. Служанка позеленела и бочком-бочком отступила подальше. Похоже, её тоже не впечатляла его уникальность и редкость, как домашней зверушки.

— Для вашего питомца всё доставят в замок в течении часа, садовник уже оповещен, к завтрашнему дню грязевая лужа для выгула будет готова. На кухне предупреждены, я буду приносить питание для вашего квакуна вместе с вашим завтраком и после ужина.

Отчитавшись передо мной по всем пунктам, освежив постель и проверив девственную пустоту моего трюмо, Тикки направилась к дверям на выход.

— С вашего позволения, я пойду, доложу господину Сотбису, что вам необходимы расчёска, щипцы и прочие мелочи.

И таким тоном это сказала, как будто я милостыню у неё просила. Нет, точно мы не подружимся!

Госпожа Маршелин заглянула ко мне через пару часов, когда я от скуки уже готова была грызть столбики у кровати. Оставили меня тут в одном халатике, ни прогуляться выйти, ни окружающий мир изучить. Я в окошко поизучала, но надолго этого занятия не хватило. А в покоях ни книг, ни журналов каких с кроссвордами! Мячика попинать — и то нет! Поэтому добравшейся до меня портнихе — а уважаемая Маршелин оказалась именно ею — я обрадовалась, как родной. Маршелин, само собой, мне так рада не была. Я у неё сегодня тринадцатая, это понятно. Но определенный интерес в её глазах промелькнул, когда она увидела мою распрекрасную синюю расцветку.

— Ой, красотка! Кто ж тебя надоумил к началу отбора косметикой из синевязи пользоваться? Совсем что ли всё плохо было с кожей?

Она закатила глаза, поцокала языком. Красивая вообще женщина, вся такая яркая, живая, полная кипучей энергией. И на меня смотрела скорее снисходительно, чем с презрением, за что сразу понравилась.

— Княжичи тебе уйму вещей заказали, но, думаю, логично будет, если мы подождем, пока эта синева сойдёт. Завтра с тканями зайду, поприкидываем, что тебе лучше подойдёт. А пока, есть у меня одна заготовка, её и подгоним, чтоб было в чём на ужин идти. Если, конечно, тебе хватит смелости его одеть.

Смелости мне хватило, тем более платье из заготовки вышло шикарным. Благородного синего цвета, лишь на несколько тонов темнее моей кожи. Поверх корсет из грубого белого кружева, такое же кружево на манжетах. Тоненькая отстрочка горловины изящной вышивкой в тон. Мне очень шло это платье, превращая мой временный недостаток в некую изюминку. Вынуждена признать — вкус у госпожи Маршелин отменный.

А при чём тут смелость? А при том, что изначально платье готовили для более стройной фигуры. И чтобы уместить в нем мои телеса, платье пришлось слегка перешивать. В силу чего вырез на груди, поначалу предполагавшийся довольно скромным, был таким, который бабуля бы моя назвала «очень хочется замуж». Там ещё корсет всё приподнимает, само платье двух моих красоток по бокам чуть стягивает… Короче, смелое вышло платье, на грани приличия. Но красивое. А я девушка без комплексов, когда на горизонте наконец маячит шанс на тот самый замуж, не до комплексов уже. И к столовой, где нам должны были объявить первое испытание, я вошла с гордо поднятой головой. Пусть смотрят и завидуют!

Возле столовой было шумно и многолюдно. Разнаряженные барышни нетерпеливо прохаживались вокруг закрытых дверей, одни шептались меж собой в тесном девичьем кругу, другие стояли в гордом одиночестве, надменно притоптывая туфелькой или постукивая пальцами по бедру.

Я присмотрелась к ним и усмехнулась. Походу, не я одна пала жертвой коварства княжичей. Я насчитала целых пять девушек, чья кожа и волосы были ядерно-розового цвета, четыре походили на орков своей зелёной раскраской, две самые высокомерные были серыми, как тучки. В уголке шушукались меж собой три блондинки, слегка припудренные перламутром, что выглядело даже красиво. И, наконец, семь девушек, включая меня, ходили с волосами, словно присыпанными золотой пыльцой.

С моим приходом смолкли разговоры, и все уставились на меня, даже не пытаясь скрыть любопытство, удивление, а многие и презрение.

— Смотрите-ка, не соврали, и правда человечка…

— Что поделать, говорят, королева решила старую традицию возродить…

— Не знаю, я о такой традиции и не слышала. Мне кажется, это княжичи таким образом решили над нами всеми в очередной раз подшутить…

— Ой, правда, помните, на прошлый прием у главы Диртлейка, они привели с собой человечку, как спутницу, и нам всем пришлось вести себя с ней, как с равной?

— Хм. Смелый вырез. Брат бы меня за такой на месяц запер в высокой башне, ещё и посадил бы на хлеб, воду и овсянку.

— Он тебя и так посадит, как только домой вернёшься! За побег и прочее.

— Вот вернусь, тогда и буду бояться! Эх, хочу тоже такой вырез… ну не такой, ну хотя бы вполовину…

— Интересно, почему она синяя? Ни у кого из нас такого оттенка нет!

— Может, это потому что она уже того?

— Нет, вспомните, Драколина пыталась арку обмануть, а сама как раз того, её фиолетовой домой отправили, и к испытаниям не допустили.

— Фиолетовый, синий — они похожие. Может, это какой-то новый способ, о котором мы не знаем?

— Ой, не с вашим серым цветом что-то говорить про новый способ!

— Знаете, вы с зелёным тоже недалеко ушли. Вон, пообщайтесь с Карминой, она сегодня розовая, расскажет вам, если вы чего не знаете!

— Дамы, тишина!

Послышался стук трости об пол, прямо как молоточек судьи на рассмотрении дела. К нам с важным видом, весь надушенный, напудренный и в новом костюме величественным шагом прошествовал распорядитель Сотбис. За ним с не менее важным видом шел слуга, неся в руках поднос с вышитым мешочком.

— Итак, милые дамы, как вы уже знаете, я распорядитель этого отбора. Отрадно видеть среди вас столько золотых, девы из Игринора — моё отдельное потчение. Прежде, чем мы приступим к первому испытанию, вам надлежит выполнить несложное задание. В порядке нумерации подходите ко мне, засовываете руку в мешочек, берете то, что первое в руку попадёт, и отходите с этим в сторону, позже я объясню, что с этим делать.

Понятно, что ничего не понятно. Посмотрела по сторонам — непонятно не одной мне. Остальные невесты тоже переглядывались в недоумении, и та, которая, по всей видимости, номер один — временно ярко-розовая девица — не очень-то спешила начинать.

— Ой, мы так перейдем уже к ужину, или нет? — нетерпеливо вздохнула перламутровая блондинка и протиснулась к Сотбису. — Давайте я вне очереди, а то эти курицы пока решатся, у меня желудок усохнет!