К сожалению, дядюшка на её просьбу пока ничего определённого так и не ответил. Вечером девушке поговорить с ним не удалось, поскольку регистор Трениума вернулся домой очень поздно и в изрядном подпитии.

Из долетавших обрывков разговора, которые она подслушала, притаившись возле приоткрытой двери своей комнаты, Ника поняла, что хозяин дома изволил ужинать у сенатора Касса Юлиса Митрора. Видимо, обсуждали результаты сегодняшнего заседания Сената и те опасности, которые таит в себе отсрочка принятия решения по прошению Итура Септиса Даума о возвращении поместья покойного господина Госпула Юлиса Лура законной наследнице.

С огорчением понимая, что разговаривать с родственником в данный момент о чём-либо совершенно бесполезно, девушка вернулась в постель.

Но утром она всё же подстерегла дядюшку после принятия ванны и предельно вежливо напомнила о своей просьбе — хотя бы издалека посмотреть на дом предков.

— Насмотритесь ещё, госпожа Юлиса, — раздражённо отмахнулся тот. — Двадцать лет ждали, а уж два месяца как-нибудь переживёте. Лучше прикажите своей служанке вещи собирать. Вы завтра уезжаете ещё до восхода солнца.

— Простите, господин Септис, — стушевалась Ника, по мрачному виду и суровому тону собеседника сообразив, что с подобной просьбой больше приставать не стоит, дабы не вызвать ещё больший гнев у хозяина дома.

Поскольку поездки по гостям отменили, в город тоже не пускают, она взяла один из недавно приобретённых трактатов Комения Альтирского, и примостившись на скамеечке, углубилась в безудержный поток сознания, извергнутый на папирус знаменитым радланским мудрецом.

А получившая соответствующие указания Риата Лация с преувеличенным усердием принялась изображать хлопоты по сбору своей покровительницы в дальнюю дорогу. На самом деле большую часть вещей она уложила в сундук ещё вчера вечером, а сегодня просто делала вид, будто послушно исполняет приказ регистора Трениума. Решив проявить дополнительную инициативу, она, прихватив кое-что из нижнего белья и испросив разрешения у Пласды Септисы Денсы, отправилась в прачечную.

Бабуся отнеслась к философическому чтиву внучки крайне неодобрительно, и той пришлось, отложив свиток, долго выслушивать воспоминания Торины Септисы Ульды о муже, детях и о том, насколько правильно раньше жили люди.

Наконец, утомившись от болтовни, старушка отправилась отдыхать. Оставшись в одиночестве Ника попыталась вновь взяться за "Диалоги о законах и общественной пользе", но челюсти начали сами собой растягиваться в сладкой зевоте, и подумав, внучка решила последовать примеру бабушки.

— Госпожа! — беспардонно ворвался в её сон тревожный голос отпущенницы. — Проснитесь, госпожа!

Резко распахнув глаза, девушка невольно отпрянула, увидев совсем рядом озабоченное лицо Риаты Лации.

— Ты чего?

— Письмо вам, госпожа! — возбуждённо сверкая глазами, выдохнула служанка. — То есть записка.

— От кого? — встрепенулась покровительница, садясь и спуская ноги с кровати.

— От господина Валия! — радостно выпалила собеседница.

— Да ты что! — охнула Ника, принимая из её рук туго свёрнутую полоску папируса. — Он сам тебе её передал?

— Нет, госпожа, — опасливо косясь на полуприкрытую дверь, покачала головой отпущенница. — Финар — носильщик наш. Поймал меня у ванны, они как раз туда воду таскали, и говорит: "Твоей госпоже мол просили передать…" Я ему: "Кто?" Он отвечает: "Господин Ин Валий. Финар". Сказал, что ещё вчера хотел отдать, да случая не представилось. Говорит, что будет ждать ответа.

— Постой у двери, — скомандовала девушка, осторожно разворачивая плотный свиток.

Первые несколько секунд написанные бисерным почерком буквы нервно прыгали перед глазами, упрямо отказываясь складываться в слова.

Она несколько раз моргнула, пытаясь сосредоточиться.

"Госпожа Юлиса, я обдумал ваше предложение и готов помочь. Но мне необходимо знать все подробности. Напишите: где и когда мы можем встретиться для серьёзного разговора. Ин Валий Дрок."

— Вот батман! — скрипнув зубами, выругалась попаданка, ударяя кулаком ни в чём не повинный тюфяк. — Ну чего бы этому придурку одуматься хотя бы на пару дней пораньше?!

— Вы что-то сказали, госпожа? — с тревогой спросила застывшая у двери служанка.

— Ничего, — поморщилась Ника, едва не воя от досады. То, чего она так ждала, на что надеялась, всё же случилось, но настолько не вовремя, словно судьба решила опять посмеяться над ней, в очередной раз ткнув лицом в грязь.

"Может, заболеть? — хватаясь за соломинку, с лихорадочной тоской подумала девушка. — С моим больничным опытом разыграть какой-нибудь недуг не так уж и сложно. Вот только тогда тётка меня точно из дома не выпустит. А доверять такой план бумаге, то есть папирусу, как-то боязно. Мало ли в чьи руки может ненароком угодить моё письмо? Нет, подобные вещи надо говорить с глазу на глаз, да ещё предварительно убедившись, что никто не подслушивает".

Вскочив с кровати, она нервно заходила по комнате из угла в угол.

— Да что же всё так плохо то? — зло бормотала себе под нос Ника пытаясь отыскать хоть какой-то выход из сложившейся ситуации и тут же беспощадно отбраковывая всё, что приходило в голову.

Ситуация действительно складывалась просто отвратительно. Будь у неё в запасе хотя бы пара дней, она бы обязательно нашла способ встретиться с Валием. Но как это сделать, когда ехать в имение надо уже завтра утром? Ясно, что Септис ни за что не согласится отложить отъезд, а у неё нет никакого разумного предлога остаться в городе.

"Вот дура! — мысленно начала очередной сеанс самокритики девушка. — Сама же ему эту идею подкинула. В деревню, видите ли, ей захотелось. На свежий воздух! Да только кто мог знать, что племянничек Авария вдруг ни с того ни с сего опомнится и решит помочь дядюшке остаться холостым. Нет, задержаться в Радле никак не получится. Значит, надо как можно скорее вернуться. Принципиальное согласие Валия получено, а для того, что я задумала, время ещё есть. Спасибо сенаторам за то, что письмо в Канакерн отправили. Теперь когда ещё ответ будет?"

Успокоившись, она сама достала из сундука шкатулку с письменными принадлежностями. Риата Лация попыталась было помочь, но покровительница только отмахнулась.

— За двором следи. Кто появится — скажешь.

— Да, госпожа, — согласно кивнула служанка.

Расправив на столике клочок папируса, Ника макнула отточенный кончик пера в чернильницу и замерла в нерешительности. Попадание того, что она намеревалась написать, в недобрые руки почти наверняка гарантирует ей массу проблем. Фактически — это убойный компромат, доказывающий, что племянница регистора Трениума имела тайную связь с посторонним мужчиной.

"Ну уж такого подарка я вам не сделаю", — проворчала девушка, про себя обращаясь к неизвестным недоброжелателям, и, подойдя к стоявшей у входа отпущеннице, тихо сказала:

— Тебе надо кое-что написать. Только постарайся изменить почерк.

— Ой, а это как, госпожа? — растерянно захлопала ресницами Риата Лация.

— Ну…, — покровительница замялась. — Так, чтобы буквы выглядели не так, как ты их обычно пишешь. По-другому.

— Ах, вон в чём дело, — усмехнулась служанка. — Сделаю, госпожа. А что писать?

Секунду помедлив, Ника чётко продекламировала:

"Очень рада получить ваше письмо. К сожалению, обстоятельства складываются так, что мне придётся на какое-то время покинуть Радл. Я готова встретиться с вами сразу после возвращения. Если вы, конечно, не сможете отыскать меня за городом".

"Вряд ли субтильный племянник Авария рискнёт выбраться из столицы, — с иронией подумала девушка. — Но надо же показать, как сильно я заинтересована в нашем разговоре".

— А подпись? — прервала её размышления отпущенница.

— Ничего не пиши, — подумав, решила покровительница. — Это всё-таки тайное послание, а не письмо. Валий — не дурак, сам догадается.