— Вы звали меня, госпожа? — уточнил молодой человек глубоким, приятным баритоном.

"Ему только в опере петь", — почему-то подумала Ника, утвердительно кивнув.

— Да, если вы Ин Валий Дрок — племянник господина Постума Авария Денсима.

Собеседник тревожно огляделся по сторонам, но спешившие по своим делам горожане не обращали внимания на застывшую посреди тротуара парочку.

— Что вам нужно?

Приблизившись, она тихо проговорила:

— Меня собираются выдать за вашего дядюшку. Я не хочу и прошу вас помочь избежать этого брака.

Моментально побледнев, юноша нервно сглотнул, втягивая голову в плечи.

— Это же выгодно и вам, господин Валий, — продолжила девушка с максимальной убеждённостью в голосе. — Чем меньше будет родственников у господина Авария, тем больше денег он сможет оставить вам по завещанию. А если он женится, то кроме особенно близких ему сейчас людей, придётся оставить что-то и безутешной вдове. Вам это надо, господин Валий?

— Я вас не понимаю, госпожа, — растерянно пробормотал собеседник, судорожно прижимая сумку к боку.

— Не переживайте, — поспешила успокоить его Ника. — Я не предлагаю ничего такого, за что могут преследовать по закону. Вашему драгоценному дядюшке ничего не…

Не дав ей договорить, племянник главного смотрителя имперских дорог неожиданно боднул потенциальную тётку плечом.

Девушку, никак не ожидавшую от него такой прыти, отбросило назад. Она едва не упала, успев вовремя схватиться за край трещины в грубо оштукатуренной стене дома. А Валий, развернувшись, бросился бежать, ловко лавируя между прохожими, и через полминуты затерялся в толпе.

— Вот батман! — только и смогла процедить сквозь зубы Ника, поправляя сползшую с плеч накидку.

— Чем это вы так напугали мальчишку, госпожа? — скаля крепкие, жёлтые зубы, спросил подвыпивший мужичок в добротном, но густо заляпанном пятнами плаще.

— Жениться предложила! — огрызнулась девушка, перебрасывая край покрывала через плечо и торопясь к площади, откуда к ней уже бежала служанка.

— Так я смогу вместо него! — вскричал прохожий, но Ника, схватив Риату Лацию за руку, уже тащила её к форуму.

— Ну, что там, госпожа? — не выдержав, прямо на бегу поинтересовалась отпущенница.

Вбежав на площадь, покровительница раздражённо буркнула, переходя на шаг:

— Ничего. Он сбежал!

— Как это? — удивилась спутница.

— Ногами! — огрызнулась собеседница. — Пошли скорее, Янкорь уже, наверное, хватился.

С перекошенным от страха лицом и выпученными глазами привратник дома Септисов отыскал их минут через десять.

— Куда же вы подевались, госпожа!? — возопил он густым басом, привлекая к себе всеобщее внимание. — Госпожа накажет меня, если я вас потеряю.

— Ну так нашёл же, — устало проворчала девушка, всё ещё находясь под впечатлением поспешного бегства Валия. — Значит, больше не потеряешь. Ну, давай, чего ты там купил?

— Как приказали, госпожа, — довольно осклабился здоровяк, протягивая три круглых пирога, которые до этого бережно прижимал к груди.

Не замечая вкуса явно пересоленного теста, Ника неторопливо шла мимо портика, мрачно размышляя о причинах столь странного поведения племянника Авария. Тот явно удивился, узнав о предстоящей женитьбе дядюшки, однако, вместо того, чтобы выяснить подробности, просто удрал.

Он, что, даже разговаривать о своём родственнике боится? Если это так, то значит, ни на какую помощь от него рассчитывать не приходится. Но с другой стороны — уж ежели Аварий внушает племяннику такой страх, вряд ли он расскажет ему о предложении Ники.

Потеряв весь интерес к достопримечательностям, девушка зашагала к дому Септисов, всё глубже погружаясь в пучину уныния. Из двух потенциальных помощников — один уже точно отказался, а о втором — ни слуху, ни духу. Видимо, ей самой стоит вновь посетить бани Глоритарква и ещё раз побеседовать с Гнутом Постумием.

Только, судя по настроению тётушки, об этом лучше пока не заикаться. По крайней мере, до визита в Сенат.

Вовремя вспомнив о госпоже Септисе, Ника резко поменяла планы, и разузнав у Янкоря дорогу, направилась к храму Фиолы.

Попаданке показалось, что столь раннее возвращение с прогулки после таких долгих уговоров отпустить рискует вызвать у супруги регистора Трениума ненужные подозрения. Девушка равнодушно смотрела на прекрасные скульптуры из мрамора и бронзы, глазела на храмы, украшенные искусными барельефами, несколько раз останавливалась возле уличных артистов, ловко жонглировавших остро отточенными кинжалами, но мысли её блуждали далеко от красот и достопримечательностей столицы Империи.

Внутреннее чувство всё настойчивее убеждало, что обмануть Авария с помощью нужных предсказаний его астролога, скорее всего, не получится. Одной ей это не под силу, а обращаться за помощью больше не к кому. Возможно, пришла пора подумать о плане Б? Убежать от Септисов — не проблема. И даже сделать так, что им и в голову не придёт её искать — тоже не так уж и сложно. Но как жить потом? Того золота, что у неё осталось, надолго не хватит.

Правда Наставник уверял, что в доме поместья есть тайник, где спрятано чуть ли не десять тысяч империалов. Вот только туда ещё надо попасть, и не факт, что деньги до сих пор никто не нашёл. Хотя такого количества золота наверняка хватит, чтобы соблазнить сотню астрологов и столько же предсказателей.

Значит, пока самое важное — вернуть имение.

Дабы не вызвать недовольство госпожи Септисы, Ника пришла домой задолго до сумерек, и её сразу же потащили на примерку платья.

Весь следующий день тётя и бабушка усиленно готовили девушку к визиту в Сенат. Без споров опять не обошлось. Пласда Септиса Денса желала показать её лучшим людям Радла во всём блеске, дабы те не сомневались, что перед ними наследница славного рода младших лотийских Юлисов и племянница регистора Трениума, далеко не самого последнего человека в Империи.

Не забывая о своём обещании во всём слушаться хозяйку дома, племянница тем не менее, помня наставления "папы", наоборот, предпочла бы выглядеть скромнее. Уступив тётушке в фасоне платья, она никак не хотела вешать на себя дорогие украшения, поскольку слишком хорошо знала, насколько важно первое впечатление.

Спор рисковал перерасти в скандал, но, к счастью, на обед явился глава семьи с каким-то гостем.

Выйдя из уборной, он внимательно выслушал аргументы сторон, и подумав, поддержал племянницу:

— Ни к чему нам показывать ваше богатство, госпожа Юлиса.

Скрепя сердце, супруге пришлось согласиться, затаив обиду на девушку.

Вечером регистор Трениума провёл обстоятельную беседу с госпожой Юлисой. Несмотря на шибавший в нос запах алкоголя, выглядел дядюшка очень серьёзным и сосредоточенным.

— Я должен предупредить, что кое-кто из сенаторов уже высказал сомнение в вашем происхождении. Поэтому вам предстоит очень нелёгкий разговор. И я тут ничем помочь не смогу. Во время заседания могут говорить только сенаторы или приглашённые.

— Неужели вас там не будет? — встрепенулась Ника.

— Я останусь в дверях зала, — поспешил успокоить её собеседник. — И не смогу подсказать нужный ответ.

— Ну, по крайней мере, — задумчиво протянула девушка. — Вы хотя бы сможете подать знак, если я вдруг начну говорить что-то не то.

— Знак? — вскинул брови хозяин дома.

— Ну да, — подтвердила племянница. — Например, проведёте рукой по волосам или почешите ухо…

Регистор Трениума крякнул, пробормотав:

— Я об этом как-то не думал.

— Если мне лучше замолчать, — принялась она развивать свою мысль. — Проведёте рукой по волосам или скрестите их на груди. А если я делаю всё правильно — просто улыбнитесь.

Дядюшка рассмеялся.

— Если я так сделаю, то все увидят, что вы только на меня и смотрите, и всё поймут.

— А на кого мне ещё смотреть? — деланно удивилась Ника. — Вы же здесь мой самый близкий родственник.

— Я, конечно, попробую, — усмехнулся собеседник. — Но всё же лучше надейтесь на себя и не ждите от сенаторов снисхождения.