Однако, гость, узнав стоимость подобной услуги, отказался, сославшись на усталость.

Рано утром, толком не позавтракав, писец разбудил возчика, ночевавшего в общем зале, после чего, попрощавшись с хозяином постоялого двора, отправился в Этргию, посчитав свою миссию в Кинтаре выполненной.

Впрочем, он скоро пожалел о том, что не поел как следует. Но стойко переносил недовольное ворчание желудка, сосредоточившись на предстоящем процессе. Олкад планировал строить защиту на незнании Юлисой местных законов и на тех чрезвычайных обстоятельствах, которые привели девушку к священной горе. В целом всё казалось связно и логично. Единственное, что внушало опасение, — это расплывчатость обвинения. Молодой человек всерьёз опасался, что верховный жрец храма Дрина приготовил ему какую-то ловушку.

В Этригии писец первым делом рассчитался с возчиком, не забыв стребовать с него расписку, и направился к трактиру "Щедрость Ангипы".

Солнце уже перевалило за полдень, но он рассчитывал, что Патр Крой и его двоюродный дядя по матери все ещё ждут. Не каждый день им предлагают пообедать в столь дорогом и шикарном месте.

Ещё издали заметив эту парочку, Олкад удовлетворённо перевёл дух. Хотя, судя по всему, родственники уже начали ругаться. Мет Фулий Хоб хотел уйти, а сосед эмоционально уговаривал его подождать ещё немного.

В отчаянии оглядевшись, он наконец заметил торопливо приближавшегося писца. Покрытое щетиной лицо Кроя расплылось в довольной улыбке.

— Ты что творишь? — тем не менее делано нахмурился он. — Мы тебя уже ждать замучились! Пригласил встретиться, пообедать, а сам пропал. Теперь смотри, чтобы еда нам понравилась.

— Так серьёзные люди не поступают, — поддержал его дядя. — Вдруг я срочно понадоблюсь господину Серваку? У меня нет никакого желания выслушивать его упрёки из-за того, что кто-то опаздывает на встречу.

— Простите, — развёл руками Олкад, хотя извиняться перед всяким сбродом казалось довольно унизительным. — Клянусь Семрегом, меня задержали важные дела.

— Тогда пошли! — довольно потёр руки Крой.

— Подожди, — остановил его благородный порыв писец, доставая из кошелька два риала. — Вот возьми. А мы с господином Фулием пообедаем и потолкуем.

Всё ещё опухшая с похмелья физиономия соседа обиженно вытянулась, в потемневших глазах сверкнул злобный огонёк, быстро погасший от блеска серебра.

— Тогда пусть Динос порадует вас добрым вином! — хмыкнул Крой, подбросив на ладони монетки.

А Олкад радушным жестом пригласил, кажется, нисколько не удивлённого подобным развитием событий Фулия в "Щедрость Ангипы".

Обеденное время заканчивалось, поэтому они без труда отыскали в просторном светлом зале свободный столик. Когда к ним подошла красивая, но явно уставшая подавальщица, спутник бросил на Олкада выжидательный взгляд, и дождавшись утвердительного кивка, торопливо сделал заказ.

"Ого! — мысленно охнул молодой человек. — Пусть Семрег лишит меня своей милости, если я ещё раз приглашу этого прохвоста за стол".

Нисколько не удивляясь столь изысканному выбору довольно скромно одетых посетителей, рабыня попросила их немного подождать.

— Что вам от меня нужно, господин Ротан? — без обиняков спросил немолодой, сухощавый мужчина в длинной тунике из толстого шерстяного сукна.

— Пока что только узнать, кто из магистратов будет завтра судить?

— Господин Проб Фаб Лиса с преторами Кпилием и Лунием, — тут же отчеканил собеседник, и подавшись вперёд, понизил голос. — Так это правда, что вы взялись защищать ту бродяжку, которую сам верховный жрец Клеар обвинил в святотатстве?

— Да, — не стал скрывать писец. — Только она не бродяжка. А что твой покровитель говорил об этом деле?

Фулий уже открыл рот, но тут как раз вернулась подавальщица и выставила перед каждым из них по большой миске улиток, сваренных в козьем молоке, лепёшки и тонкой работы кувшин с разведённым вином.

— Господин Сервак сказал, что в Этригии уже давно никого не судили за святотатство, — как только рабыня ушла, заявил коскид. — Последний раз года три назад какой-то гончар попал на рудники за нескромные ругательства в адрес Диолы в её храме.

— И больше ничего? — нахмурился Олкад, гадая, брать счёт за этот обед у трактирщика или нет?

Выковыривая из раковины очередную улитку, собеседник бросил острый взгляд на застывшего в нетерпеливом ожидании писца.

— Моего уважаемого покровителя совершенно не интересует судьба какой-то девицы, подвернувшейся под руку преосвященному Клеару. Сядет она на кол или пойдёт на рудники — ему наплевать, господин Ротан.

Сделав добрый глоток, Фулий проговорил ещё тише:

— Хотя я слышал — она самозванка.

— Моя подзащитная та, за кого себя выдаёт, — нахмурился адвокат.

— Так говорят, она сказала, будто принадлежит к какому-то древнему роду, — усмехнулся коскид. — Аристократка.

— Это её род, — возразил молодой человек, и не желая развивать скандальную тему, наполнил бокалы. — Я в Этригии человек новый, но если выиграю этот процесс, на меня обратят внимание.

— Обязательно, господин Ротан, — рыгнув, солидно кивнул собеседник. — Я же говорил, у нас не часто судят за святотатство. Народу на форуме будет много.

— Вот поэтому мне обязательно надо доказать невиновность моей подзащитной, — тем же тоном продолжил Олкад. — Вы-то наверняка знаете всех значительных людей города.

— Это точно, — вальяжно кивнул опьяневший Фулий.

— Тогда, может, вы поможете найти тех, кто убедит господина Фаба отнестись к моей подзащитной снисходительно, принимая во внимание её пол и возраст?

Глаза у собеседника стали почти трезвыми. Явно набивая себе цену, он выдержал драматическую паузу, со вкусом доедая последнюю улитку, и, вытерев жирные губы рукой, негромко произнёс:

— Чтобы вас услышали — нужны веские аргументы.

— Думаю, мы их отыщем, — храбро пообещал молодой человек.

— Даже если их потребуется… много? — с сомнением прищурился коскид.

— Всё зависит от точного количества, — уклончиво ответил адвокат, добавив со значением. — Разумеется, услуги посредника тоже будут оплачены. Если всё получится, я готов и впредь продолжить наше сотрудничество.

— Я подумаю, что можно сделать, — солидно кивнул Фулий.

— Только поторопитесь, — попросил Олкад. — Суд уже завтра.

— Я знаю, где вы живёте, и сообщу обо всём уже сегодня вечером, — пообещал собеседник. — А сейчас мне пора.

Он ещё раз утробно рыгнул.

— Как бы господин Сервак не хватился.

"Даже спасибо не сказал, смрадный сын Такеры!" — мрачно думал писец, выкладывая на стол пять риалов с мелочью.

Пока он ходил к себе на квартиру, пока переодевался, день склонился к вечеру. Караульный у всё ещё распахнутых ворот тюрьмы кивнул ему, как старому знакомому. За праздники здесь уже успели привыкнуть, что непонятно откуда появившуюся девицу, нагло причислившую себя к известному по всей Империи знатному роду, навещает не только смазливая рабыня, но и этот чужак-адвокат, рискнувший выступить против обвинений, выдвинутых самим верховным жрецом храма Дрина. Эдил Акв, видимо, давно ушёл, а, может, сегодня вообще не появлялся, продолжая праздновать. В его рабочем кабинете вольготно расположились три стражника в компании кувшина браги и кучки мелких, сморщенных яблок.

Узнав Олкада, они вразнобой ответили на приветствие, и один из них, отворив дверь в тюрьму, зевая, сказал:

— Куда идти — сами знаете, господин Ротан. Только поторопитесь. Скоро стемнеет, а я ради вас фонарь зажигать не стану. Масло нынче дорого.

Молодой человек без труда понял намёк, но на этот раз не стал потакать алчности тюремщиков, покладисто кивнув.

— Я быстро.

— Эй, гляньте, опять адвокат к той меретте пришёл! — встретил его гнусавый юношеский тенорок.

Его обладатель стоял вплотную к решётке и буравил писца наглыми глазами. Точнее одним левым. Правый заплыл большим синяком.

Олкад пренебрежительно скривился, не унижаясь до разговора с подобным ничтожеством. Прочие узники откликнулись на появление посетителя ворчанием и негромкими ругательствами.