— Он защитит тебя от всех несчастий.

Быстро подскочив почти вплотную, она потянулась к Тервии, словно собираясь заключить её в объятия. Та тоже развела руки в стороны, но вместо того, чтобы обнять подругу, повернула голову. Женщины лишь на миг коснулись друг дружки дряблыми щеками, издав при этом чмокающий звук. Ни дать ни взять — две светские львицы на какой-нибудь тусовке из числа тех, что так любят транслировать по молодёжным каналам.

«Есть вещи неизменные во всех мирах», — с философским безразличием подумала Ника.

— Все только и говорят о твоём Мерке! Подумать только — целый корабль женщин! Он, что, решил заняться работорговлей? — затараторила Сасса, отступая. — Или хочет открыть бордель? Я не слишком в это верю. Но расскажи, всё же в чём тут дело? Умоляю! Иначе, я просто умру от любопытства.

Но, прежде чем гостья успела что-то сказать, хозяйка перевела взгляд на её спутницу.

— Кто это с тобой? Неужели одна из дикарок? А она симпатичная. Не боишься…

— Чего же ей опасаться, госпожа Сасса? — резко оборвала её Ника.

— Вы знаете наш язык? — свиные глазки толстухи стали почти нормальной величины.

— Он не только ваш, — жёстко усмехнулась девушка. — Но ещё и мой.

— Дорогая госпожа Луила! — повысила голос Тервия, привлекая к себе внимание. — Позволь представить тебе нашу гостью — Нику Юлису Террину, внучку сенатора Госупла Юлиса Лура. Она возвращается в Империю из дальних стран и несколько дней поживёт у нас.

— Простите, госпожа Юлиса, — толстуха сделала неуклюжую попытку поклониться. — Я подумала… Ваш вид…

Она сделала неопределённое движение рукой.

— Вот поэтому я и советую ей купить парик, — наставительно проговорила супруга морехода. — С такой причёской в вас трудно узнать… радланку.

— Да, да, — энергично затрясла брыльями щёк Сасса. — Вот я и спуталась.

И тут же, спохватившись, затараторила ещё быстрее:

— Ой! Я так разволновалась, что совсем забыла о правилах приличия и долге гостеприимства. Прошу вас в дом.

— Прости, госпожа Луила, — с явным сожалением развела руками Тервия. — Но сегодня мы очень спешим. Одолжи мне своего повара. Я купила замечательного угря, но боюсь, что моя Кривая Ложка его только испортит.

— Ну, хотя бы выпейте вина! — взмолилась хозяйка, шутливо пригрозив. — Иначе я на тебя обижусь.

— Если только по стаканчику, — улыбнулась гостья.

Кивнув, толстуха закричала резким, противным голосом:

— Чрита!

«Тут и кухня на том же месте, — хмыкнула про себя Ника. — Интересно, такое только у этих двоих, или тут все дома построены по типовому проекту?»

Отодвинув в сторону занавешивавшую проход циновку, во двор вышла похожая на воблу рабыня, держа в руках поднос, на котором красовался ярко начищенный сосуд для смешивания вина с водой и три солидных оловянных стакана.

— Собираешься устроить праздник? — причмокнув, спросила Луила с ревнивыми нотками в голосе.

— Да, — Тервия торопливо вытерла губы и, явно извиняясь, пояснила. — Мерк пригласил только Тренца Фарка и своего племянника с жёнами. Муж говорит, что большое торжество проведёт только после того, как выполнит все данные богам обеты. Вот на него мы обязательно пригласим тебя с мужем.

— Если начать праздновать до того, как почтишь богов, они могут обидеться, — согласилась собеседница, и встрепенувшись, спросила. — Вам теперь и свадьбу придётся отложить?

— Решим сегодня вечером, — вздохнула Тервия и сделала ещё один глоток. — Хорошее вино. А вы как считаете, госпожа Юлиса?

— Неплохое, — кивнула девушка.

— Вам, наверное, приходилось пить и получше? — с самым невинным видом поинтересовалась Сасса.

Супруга морехода криво усмехнулась.

«Издевается, стерва толстая», — с раздражением подумала Ника, любезно улыбнувшись.

— И хуже тоже.

Потом добавила:

— Вкус вина во многом зависит от того, с кем его пьёшь. Поэтому оно у вас великолепно.

Собеседница как-то неуверенно засмеялась, явно не ожидая такого ответа.

Тервия, улыбнувшись, метнула на девушку озадаченный взгляд.

Повар, низенький, толстый, лысый, с ярко начищенной медной табличкой на кожаном ремешке, внимательно выслушав хозяйку, задал несколько уточняющих вопросов. Из ответов на которые путешественница с огромным удивлением поняла, что блюдо, которым госпожа Картен собирается угостить родичей, готовится из мяса и рыбы. Точнее — из поросёнка и угря!

Представив себе столь странное сочетание, Нике ещё сильнее не захотелось идти на праздник. Важно кивнув, повар пообещал явиться стразу же после того, как соберёт все необходимые инструменты и приправы. Держась с большим достоинством, он вёл себя так, словно речь шла, по меньшей мере, о сложной хирургической операции, и даже табличку носил не как знак своего рабского состояния, а будто орден или почётную медаль.

Тепло попрощавшись с подругой и пообещав непременно зайти в самое ближайшее время, Тервия в сопровождении внучки сенатора и рабов отправилась дальше по своим делам.

Опасаясь, что она вновь будет навязывать ей покупку парика, Ника сама решила задать тему разговора.

— Вы выдаёте замуж Вестакию?

— Да, — кивнула Тервия, поправляя накидку. — Ей уже пятнадцать лет. Пора думать о будущем. О своей семье.

— И жених имеет отношение к Тренцу Фарку?

Женщина рассмеялась.

— Это его сын Румс — десятник конной стражи.

Подобное звание или должность не произвели на её собеседницу большого впечатления.

«Странно, — хмыкнула про себя Ника. — Неужели папаша-консул не смог найти отпрыску местечко потеплее? И как Картен согласился отдать свою красавицу дочь за человека столь низкого общественного положения?»

Очевидно, её мысль всё же как-то отразилась на лице, потому что губы Тервии сурово сжались, а в глазах вспыхнуло раздражение.

«Вот батман, — выругалась девушка. — Никак не научусь притворяться как следует».

Не желая портить отношения с женой морехода, она попыталась хоть как-то исправить возникшую неловкость. Вновь пришлось вспоминать местных философов и их словоблудие.

— Я многого не знаю о вашем прекрасном городе, госпожа Картен, — заявила она, тщательно подбирая слова. — Но уверена, что такие достойные родители, как вы, очень ответственно подошли к выбору жениха для своей дочери.

Собеседница смягчилась, а Нике захотелось прополоскать рот и обязательно выплюнуть воду.

— Для девушки, чьи предки водили в бой многотысячные армии, «десятник» звучит не так привлекательно, как «генерал».

Усмехнувшись, женщина постаралась добавить в свои слова изрядную порцию яда.

— Но в Канакерне, где всего пятьдесят конных стражников, это не такой уж маленький пост. У Румса блестящее будущее. Его командир уже стар и скоро просто не сможет сесть на коня. Тогда ничего не помешает Румсу с помощью друзей и родственников занять его место. А после стратега — это второй военный в городе. И возможно вы не знаете, но в конных эфебах служат дети самых богатых и влиятельных горожан. Это очень почётно. Не даром среди всадников до сих пор нет ни одного метека.

— О! — уважительно протянула путешественница. — Это очень удачный выбор. Думаю, ваша дочь счастлива.

— Конечно! — не задумываясь, сказала Тервия. — Сегодня вечером вы сами убедитесь, что Румс — очень достойный мужчина. И семьи наши давно дружат. Мерк знает Тренца Фарка ещё с эфебии.

— Я правильно поняла, что у Румса есть старший брат? — продолжила расспросы Ника, чувствуя, что собеседнице нравится этот разговор.

— Да, — подтвердила женщина. — Враст давно помогает отцу в торговых делах. Сейчас он с караваном в Империи. Возможно, на праздник заявится его жена Сулвия…

Госпожа Картен поморщилась.

— Неприятная особа. Считает, что если она племянница первого консула, то имеет право учить всех благочестию. Будьте с ней осторожны, госпожа Юлиса.

— Спасибо, — поблагодарила девушка. — Я обязательно последую вашему совету.

Тервия увлеклась, и Нике пришлось минут двадцать выслушивать развёрнутые характеристики самого Тренца Фарка и всей его родни, вплоть до двоюродного брата. Судя по азарту и безапелляционности суждений, госпожа Картен могла продолжать подобные лекции очень долго, тщательно и со вкусом перемывая косточки знакомым. Но внезапно остановилась на полуслове возле низеньких ворот с бронзовой табличкой.