— Глухой Гром тебе не нравится, — то ли спрашивая, то ли утверждая, произнёс он. — И ты не хочешь идти в его вигвам.

Обещание, данное заморцем охотнику — аратачу, понравилось Фрее, укрепив её доверие к старику. Поэтому она решила по возможности ничего от него не скрывать. Да и выговориться очень хотелось. Ну, а почему Отшельник вдруг решил ей помочь, всё равно станет известно рано или поздно.

— Да, — согласилась девушка. — Я не хочу быть его женой.

— Тогда зачем согласилась? — удивился собеседник.

— А что мне ещё оставалось делать? — вздохнула Фрея, кратко рассказав, как Мутный Глаз с Глухим Громом вынудили её дать такое обещание.

— Мне показалось, что ты вообще избегаешь мужчин, — продолжал расспрашивать любопытный старик. — Ты не трибада?

— Кто? — удивилась девушка, ещё ни разу не сталкивавшаяся с таким словом, которое вообще показалось ей не аратачским.

— Я хотел сказать, может тебе нравятся женщины? Вместо мужчин.

Фрея удивлённо захлопала глазами, пытаясь понять, что же он имеет в виду?

Засмеявшись, Отшельник махнул рукой.

— Забудь, это был глупый вопрос.

— Это когда женщина с женщиной, как муж с женой, что ли? — вспыхнула она. — Вот ещё. Конечно нет.

Покачав головой, девушка смотрела в огонь, гадая, говорить или нет о том, что произошло с ней когда-то.

— Просто кое-что случилось до того, как я сюда попала, — наконец, решила Фрея, чтобы раз и навсегда избавиться от подобных вопросов. И плевать, если кто-то ещё узнает. Всё равно Расторопная Белка не станет хранить её тайну, если уже не разболтала.

— Один мужчина меня предал, а другие…

Всё-таки как же трудно оказалось произнести это страшное и позорное слово, словно вечное и несмываемое клеймо на себе ставить.

— Это было жестоко? — участливо спросил собеседник.

— Да, — кивнула она.

— Значит, память к тебе понемножку возвращается, — попытался ободрить её Отшельник.

— Только воспоминания почему-то не очень радостные, — печально улыбнулась девушка.

— Время лечит любые раны, — уверенно заявил старик.

Он собирался ещё что-то сказать, но к костру опять пришёл Глухой Гром с большой корзиной.

— Вот возьми. Здесь одеяло, платье моей жены, вяленое мясо и ещё кое-какие мелочи, которые собрала моя мать.

Фрея с трудом сдержалась, чтобы не сморщиться как от зубной боли. Вот только подарков от Кудрявой Лисы ей не хватало. Наверняка, какой-нибудь гадости напихала.

— Она тоже не верит, что ты убила Упрямую Веточку.

На этот счёт девушка сильно сомневалась, но решила промолчать. Как ни как, Глухой Гром — единственный из аратачей, кто не бросил её в беде.

Посидев ещё немного, молодой охотник ушёл.

Фрея сняла плетёную крышку с корзины. Сверху действительно оказалось большое одеяло из мягких пушистых шкур. Расстелив его у костра, девушка спросила:

— У тебя есть нитки, Отшельник?

— Что? — удивился старик, уже успевший задремать. — Нитки? Зачем они тебе?

— Хочу кое-что сшить, — объяснила она. Ну, в самом деле, не бросать же выкройки любимых джинсиков?

— Найдутся, — зевнул заморец.

Выслушав просьбу бывшей названной дочери, Расторопная Белка нырнула в вигвам и быстро вернулась со свёртком кож.

Всхлипывая и вытирая слезившиеся глаза, старушка с удивительным проворством обняла Фрею за плечи, на миг прижав к её груди.

— Прости нас, оленёнок.

И прежде чем девушка успела что-то сказать, быстро отстранилась.

— Если буду жива, заходи навестить.

— Зайду, — кривя душой, пообещала девушка.

Спрятав выкройки в корзину, которая оказалась неожиданно тяжёлой, она тихо проговорила:

— Мне нужно на поляну, где убили Упрямую Веточку.

— Что ты там забыла? — так же негромко спросил Отшельник, оглядываясь по сторонам.

Стойбище потихоньку просыпалось после бессонной ночи. То тут, то там мелькали фигуры заспанных женщин.

— Я хочу кое-что найти, — перешла на шёпот Фрея. — Это поможет доказать, что я не виновата.

— Хорошо, — очень неохотно согласился старик. — Но нам придётся сделать крюк. На всякий случай.

Поправив ремни на плечах, она кивнула, вновь обратив внимание на странную тяжесть корзины. Появилось сильное желание снять её и разобраться, что же нагрузила туда будущая свекровь. Тем не менее, девушка прошла шагов триста, прежде чем попросить спутника об остановке.

— Вот стерва! — выругалась Фрея по-русски, обнаружив под одеялом завёрнутый в полинявшую заячью шкурку камень.

Она размахнулась, собираясь забросить его в ближайшие кусты, но её остановил резкий окрик заморца.

— Стой!

Старик осторожно взял у неё серый булыжник размером в три кулака.

— Смотри, — он указал на тёмно-красную, почти коричневую кляксу, отдалённо напоминающую отпечаток крошечной ноги.

— Ну и что? — вскинула брови девушка.

— Взгляни, там должны лежать ещё три штуки.

По-прежнему ничего не понимая, она вытащила из корзины завёрнутое вяленое мясо, волчью шкуру, свёрнутое платье, две деревянные миски и на самом дне корзины действительно обнаружила три свёртка примерно такой же величины.

Каждый камень украшал свой аляповатый рисунок.

— Магия, — мрачно прокомментировал находки Отшельник. — Призвание зла.

— Какого ещё зла? — прошептала Фрея, сглотнув в горле комок.

— Не знаю, — пожал плечами старик. — Это женское колдовство.

— Ну, я их таскать не буду! — решила девушка. — Пусть тут валяются.

— Нет, — возразил более умудрённый жизнью спутник. — Ты уже носила эти камни, значит, зло пойдёт за тобой.

— И что теперь? — беспомощно развела руки она.

— Бросить их в текущую воду, — авторитетно заявил заморец. — Она унесёт кровь и глину прочь. Тогда духи потеряют твой след.

— Так это кровь? — поёжилась Фрея.

— Причём та, которая бывает у женщин в "запретные" дни, — криво усмехнулся старик. — А ещё глина и какие-то травы.

— Вот гадость! — по-русски фыркнула девушка и удивилась. — Только откуда она взялась у Кудрявой Лисы?

— Поделился кто-то помоложе, — предположил Отшельник.

— Да уж, найдутся добрые люди, — буркнула Фрея, тщательно осматривая все вещи, перед тем как вернуть их в корзину. Но ничего подозрительного ни она, ни её спутник не обнаружили.

Девушка нарвала травы, уложила в корзину, поместив сверху измазанные камни, стараясь брать их самыми кончиками пальцев.

— Тебе будет нелегко в вигваме Глухого Грома, — покачал головой старик.

— Знаю, — мрачно ответила Фрея. — Он уже решил, что главной женщиной будет его мамочка. Думал задобрить её этим. Да видно не вышло. Может, со временем успокоится?

Спутник всем видом показал, что сильно в этом сомневается, но промолчал. Скоро он привёл её к одному из многочисленных ручьёв.

Вывалив в воду камни, траву и, на всякий случай, вяленое мясо, девушка долго и с ожесточением мыла руки, вытирая их жёсткой травой.

На поляне, где закончила свои дни Упрямая Веточка, всё так же торчал почерневший пень, а примятая трава, щедро политая дождём, уже поднялась, и теперь уже почти ничего не напоминало о разыгравшейся здесь трагедии.

Сняв корзину, Фрея долго и вдумчиво ползала по поляне, посадив на платье множество светло-зелёных пятен. Сначала Отшельник терпеливо ждал, потом взялся обирать с куста уцелевшие ягоды, а когда они закончились, не очень вежливо поинтересовался:

— Сколько можно ползать? Гудящий Шмель ничего не нашёл, а он искусный охотник. Мало кто умеет лучше его разбирать следы.

— Ну, подожди ещё немного, — заканючила девушка, в душе понимая справедливость замечаний спутника.

— Ты уже полдня здесь елозишь, — совсем грубо проворчал старик. — Теперь придётся три ночи провести в лесу.

Тем не менее, он уселся, скрестил ноги и, расправив своё длинное одеяние, напоминавшее нечто среднее между сарафаном и халатом, стал копаться в кожаном мешочке, висевшем на поясе.

Фрея отыскала место, где лежала Упрямая Веточка. На траве ещё сохранились чуть заметные бурые пятна. Вспомнив, как именно располагалось мёртвое тело, девушка опустилась на одно колено и, прикрыв глаза, представила себе всю картину целиком. Откуда появился Прыжок Льва, как она встала ему навстречу, как аратач её ударил.