Присев на корточки и повернувшись боком, Алекс принялся осторожно резать грубую верёвку кусочком обсидиана.

По двору время от времени проходили люди в доспехах и без. Стражники приволокли мужика в заляпанном кровью хитоне и втолкнули в клетку.

Шмыгнув разбитым носом, новый сосед сел напротив юноши, так что верёвку пришлось оставить в покое.

— Ты кто?

— Жертва каприза судьбы.

Узенький лобик под жёсткой рыжей шевелюрой наморщился в мучительном мыслительном процессе.

— Я говорю, звать тебя как.

— Алекс Дрейк.

— Не слыхал, — мужичок почесался и шумно испортил воздух.

— А как звучит ваше благородное имя?

— Чего? — угрожающе набычился новый обитатель клетки, похоже действительно не понимая вопроса.

— Ты кто, я спрашиваю?

— Лот Ржавой, — гордо представился тот.

— Звучит грозно, — покачал головой юноша.

Приняв иронию за восхищение, невольный сосед раздулся от гордости.

— Меня весь Нидос знает. Вор я. Вот только сегодня не повезло. Видно давно Едру жертву не приносил. Хозяин не вовремя явился. Я его, конечно, зарезал. Да тут стража налетела. Теперь в каменоломни. Но я и там не пропаду.

Внезапно он осёкся.

— А чего у тебя руки связаны?

— Не знаю, — искренне ответил Александр.

— А за что посадили?

— Человека убил, — вздохнул парень. — Вернее троих.

— Троих? — недоверчиво сощурился Лот.

Алекс горестно кивнул.

Дальнейшему разговору помешал старший десятник.

— Пусть боги помогут тебе, Ржавой, — попрощался юноша, выбираясь из клетки.

Молодой человек подумал, что его поведут в казарму, но вместо этого они двинулись в обход. С одного бока к зданию примыкала клетушка канцелярии, а с другого располагалась лестница. Как и положено, помещение для интимного общения властей с узниками помещалось в подвале.

Один из стражников остался снаружи, а второй вместе с командиром проводили Александра вниз.

Мрак низкого, каменного подвала с трудом рассеивало робкое пламя в очаге. Но даже такого освещения оказалось достаточно, чтобы разглядеть спускавшуюся с потолка верёвку с петлёй. Короткая многохвостая плеть висела на вбитом в щель между камнями колышке. Пара каких-то неприятного вида крючьев лежали на приступочке возле огня.

В кресле с высокой спинкой темнела грузная фигура. Авл Тум подвёл юношу к толстой колоде и толчком заставил сесть.

— Зачем к тебе приходил Скунд Арбон Квинтум?

— Не знаю, о ком вы говорите, господин стратег? — попытался развести связанными руками Алекс.

— Тебе напомнить, негодяй? — негодующе вскричал толстяк, и старший десятник тут же съездил парню по скуле. Да так, что того как ветром сдуло со своего сиденья. Зажатый между пальцами кусок обсидиана едва не выпал. В голове зашумело, Александр сплюнул на пол.

— Вы бы, господа, перед тем как драться, объяснили в чём дело.

— Тебя, дурак, спрашивают о тех людях, которых ты сегодня убил, — снизошёл до объяснения Авл Тум.

Юноша, кряхтя, вскарабкался на колоду. Пользуясь царившей в подвале темнотой, он принялся вновь царапать уже сильно разлохмаченные верёвки.

— Я не знаю, кто из них кто. Они же пришли меня грабить.

Титус Норд разразился громким булькающим смехом.

— Да у него столько денег, что тебе и не снилось, дурак. Нужны Скунду твои гроши!

Какое-то время Алекс озадаченно молчал.

— Тогда зачем же они приходили?

— Ты признаешься в том, что ни с того ни с сего убил трёх человек? — деланно удивился стратег.

— А как бы вы поступили на моём месте? — огрызнулся парень. — Я принёс деньги. Захожу и вижу, как какой-то бандит держит у горла моей женщины нож, а ещё двое начинают выкручивать мне руки.

— Так они тебе ничего не сказали? — с заметным беспокойством спросил главный нидосский силовик.

— Не успели, — растерянно кивнул Александр. — Да и не о чем мне с ними было болтать.

— Ты что же в одиночку убил всех троих? — уже совсем другим тоном поинтересовался Титус Норд.

— Жить очень хотелось, господин, — пожал плечами парень. — Я слышал, налётчики свидетелей не оставляют.

— Как же ты с ними справился? — хмыкнул стратег.

— Боги помогли.

— Спустились с неба, чтобы за тебя заступиться? — вскинул брови толстяк.

— Нет, конечно, — глуповато улыбнулся Алекс. — Просто направляли мою руку.

— Посмотрим, как они помогут тебе на этот раз, — нехорошо усмехнулся главполицай. — Посади его к Чудному Сыку.

Десятник глумливо захихикал.

— Да за что же это? — заголосил юноша. — Я же ни в чём не виноват!

— Стражник Голд Арум заявил, что Скунда Арбона Квинтума ты убил уже на улице, — наставительно заявил стратег. — А это уже преступление. Придётся отвечать по закону.

— Это не так, у меня и свидетели есть! — продолжал упорствовать Александр. В клетку к какому-то «ссыку» ему совсем не хотелось.

— Вот на суде и расскажешь, — рассмеялся стратег.

— Пожалейте, господин! — взмолился парень, продолжая резать верёвку.

— Пошёл, — взмахнул жирной ладонью Титус Норд.

Десятник со стражником поставили его на ноги.

— Сам пойдёшь или как?

— Пойду, — пробурчал Алекс.

За его спиной оказалась низкая дверь из толстых, оструганных плах.

Авл Тул отодвинул бронзовый засов и втолкнул юношу в просторное помещение, разделённое решёткой на несколько клеток. Навстречу им поднялся толстый стражник в кожаных доспехах с коротким мечом на боку.

— Это кто?

— Убийца, — ответил старший десятник. — Стратег велел посадить его к Чудному Сыку.

— Ему такие нравятся, — хохотнул надзиратель, вытаскивая меч.

— Ты чего? — нахмурился Авл Тул.

— Верёвку хочу разрезать.

— Не надо, Уль, — остановил его воин. — Этот гусь хвастался, что ему боги помогают. Вот пусть они здесь о нём и позаботятся.

— Любимец богов, значит, — криво усмехнулся толстяк.

— Эй, вы чего удумали? — вскричал Александр. — Кто завязал, тот пусть и развязывает!

Уль схватил его за грудки и, обдав густым запахом лука изо рта, насмешливо фыркнул:

— Для таких как ты, сопляк, здесь я бог, да ещё господин стратег.

— Может он и тебе жертву принесёт? — насмешливо предложил старший десятник.

— Я мальчишками не интересуюсь, — скривился толстяк. — Хотя…

— Опасно считать себя с богом, — насмешливо глядя в заплывшие глазки надзирателя, проговорил юноша. — Они и обидеться могут.

И Уль дрогнул. Отпустив рубаху, он взял Алекса за плечо и потащил к большой клетке, откуда за ними с интересом наблюдали шесть пар глаз.

Маленькие, узкие окна под самым потолком ещё давали достаточно света, чтобы рассмотреть его будущих сокамерников.

Возле двери, опустив голову, с безучастным видом сидел одетый в лохмотья старик. Двое парней чуть старше Александра притулились в дальнем углу. А в середине, прямо на освещённом солнцем пятачке расположились трое мужчин, занятых, судя по всему, какой-то игрой.

Тот, что в центре, выделялся странным дёргающимся лицом. Он то морщил узкий лоб, собирая кожу в многочисленные складки, то гневно сводил брови, от чего кожа натягивалась. По щекам пробегал нервный тик, а тонкие губы постоянно подёргивались, словно их обладатель вот-вот разревётся.

На физиономиях тех, кто сидел по бокам, чётко читалась надпись невидимыми буквами: «холуй». Прервав свои занятия, все трое с любопытством разглядывали Алекса.

Позвенев ключами, толстяк тюремщик открыл дверь и втолкнул его внутрь. Усевшись неподалёку от старика, парень, уже не таясь, продолжил орудовать уже расколотым кусочком обсидиана.

— Господин, — крикнул один из холуёв. — Чего это у него руки связаны?

— Спроси сам, — ответил стражник. — А я пока по нужде схожу.

— Смотри, Сык, нам новенького привели, — хохотнул второй прихвостень.

Чудной одним движением встал, распрямив сложенные по-турецки ноги, и мягкой, кошачьей походкой направился к Александру.

— Чего это у тебя пальчики дрожат? — мягким, бархатным голосом спросил Сык. — Не бойся, тебе понравится.