— Что случилось, господин? — взмолился Гернос.

Но Алекс в ответ только улыбнулся:

— Скоро узнаешь.

Тайное убежище людокрадов сильно изменилось. Пол чисто вымели, мусор и ненужный хлам, валявшийся по углам, затащили в клетку. У задней стены сложили кучу свежего камыша, на которой спали малышня и слуги.

Немой слуга замешивал тесто, а Анукрис резала последнюю репу. Увидев в проходе фигуру молодого человека, она радостно улыбнулась, но когда разглядела его лицо, озабоченно спросила, присаживаясь на табурет:

— Что-то случилось?

— Боги помогают нам, — громко сказал Александр. — Твой муж вернулся.

Молодая женщина побледнела и прижала руки к груди.

— Как?

— Теперь он первый пророк храма.

— А Сетиер? — вскричала Анукрис, подаваясь вперед.

— Умер, — усмехнулся юноша. — Моотфу и всех мождеев арестовали. Скоро будут судить. Сейчас в Абидосе заправляет какой-то важный чин из столицы, в свите которого и приехал твой супруг. Так что ты можешь возвращаться домой.

Бледная, как алебастровая статуя, молодая женщина сидела с открытым ртом и смотрела в никуда остекленевшими глазами.

— Господин, — робко сказал ничего не понимающий Гернос.

— Это те важные люди, о которых я говорил в подземелье, — разъяснил Алекс. — Помнишь?

Евнух кивнул.

— Они помогали Повелителю смерти, и боги покарали их! — громко сказал юноша, обведя пристальным взглядом всех собравшихся.

— Что нам делать, господин? — продолжал расспрашивать настырный евнух.

— Ты же хотел вернуться домой в Нидос? — удивился Александр. — Не думаю, что новые власти города станут этому мешать. Только о том, что ты был помощником Повелителя смерти, лучше помалкивать. Пусть считают тебя простым рабом.

— Я понимаю вас, господин, — низко поклонился Гернос.

Друг что-то промычал, тыкая пальцем то в себя, то в Алекса.

— Нет, — грустно покачал головой тот. — Я не могу принять твою службу. Прости.

Губы немого скривились, подбородок задрожал.

— У меня нет ни дома, ни золота. Я сам не знаю, где буду завтра!

Друг упал на колени и попытался обнять его ноги.

Юноша взял его за плечи и с усилием поставил на ноги.

— Ты будешь служить госпоже Анукрис! — вскричал Александр. — Она не бросит вас.

Парень обернулся к молодой женщине, но та продолжала пребывать в полном ступоре.

— Но разве вы не вместе? — недоуменно проблеял евнух и тут же заткнулся, втянув голову в плечи.

— Эй! — рявкнул парень, продолжая держать плачущего слугу. — Ты о них позаботишься?

— Что? — встрепенулась Анукрис.

— Я говорю, ты возьмешь на службу Друга?!

— Да, — кивнула она. — Конечно!

Услышав такое, жалобно замычал и второй слуга, все еще стоявший с выпачканными в тесте руками.

Молодая женщина гордо выпрямила спину.

— Вы оба можете служить мне, если захотите.

— А что будет с нами, господин? — робко спросил Тумин.

— Госпожа поможет всем! — Александр чувствовал себя почти счастливым, сбрасывая с плеч многочисленную обузу. — Давайте собираться!

Он отпустил немного успокоившегося Друга и, улыбаясь, хлопнул в ладоши.

— Быстро!

Слуги засуетились, юноша взял табурет и подсел к столу.

— В городе говорят, что верховного жреца пришлют из Амошкела. Но когда это будет, еще неизвестно. А пока всем будет распоряжаться твой муж, — тихо сказал он пригорюнившейся Анукрис. — Все очень хорошо складывается. Ты останешься дома со своей семьей.

Парень придвинулся ближе.

— И еще я слышал, что усадьбу Сетиера передают Небраа, а его семья после похорон переедет в ваш дом. Теперь ты станешь настоящей, знатной госпожой.

Она вдруг резко выпрямилась, и злобная гримаса исказила зареванное лицо.

— Да! И у меня будет много слуг! И огромный сад с большими деревьями и красивыми цветами. И пруд! Такой, что я смогу плавать по нему на лодке! А ты так и останешься нищим бродягой!

В подвале воцарилась гробовая тишина. Не ожидавший подобной отповеди Алекс встал.

— И вовсе незачем так орать, — негромко произнес он, направляясь к стене, где на сундуке лежало его оружие.

За спиной в голос заревела Анукрис.

— Выносите все отсюда! — зло скомандовал юноша, вешая секиру за спину.

Слуги и мальчишки словно очнувшись ото сна, стали торопливо таскать вещи к выходу, и вскоре все трофеи, взятые в подземелье Повелителя смерти, оказались наверху.

А Анукрис продолжала сидеть за столом, шмыгая носом и вытирая слезы куском грязной тряпки.

— Ты идешь с нами или останешься здесь? — поинтересовался Александр, не глядя на опухшее лицо с покрасневшим носом и сжатыми в нитку губами.

Не получив ответа, он хмыкнул, и поворачиваясь, небрежно бросил через плечо:

— Догонишь, я подвал закрывать не буду.

Она присоединилась к ним через несколько минут. Без слов взяла радушно предложенную юношей корзину и, ни на кого не глядя, зашагала по тропинке.

— Мы все в неё не уберемся, господин, — пробормотал Гернос, глядя на лодку.

— Сделаем два рейса, — равнодушно пожал плечами парень. — Первыми я отвезу госпожу, мальчиков и слуг. А потом вернусь за тобой.

Друг что-то грустно промычал, вытирая глаза.

— У госпожи Анукрис скоро будет очень большой дом, где понадобится много слуг, — Алекс изо всех сил старался, чтобы его голос звучал как можно убедительнее. — Там и тебе место найдется.

Усадив первую партию пассажиров, юноша подошел к евнуху.

— Возьми золото, отбери папирусы с самыми нужными рецептами, заверни в одеяло и спрячь где-нибудь поблизости. Понял?

— Да, господин, — удивленно кивнул Гернос.

Перед тем как отчалить, Александр нашел в зарослях запасное весло и вручил его Другу. После десятка неудачных гребков они сумели синхронизировать движения, и лодка пошла гораздо быстрее. Оставшийся на берегу евнух, ежась то ли от набегавшей с реки прохлады, то ли от страха, ушел в камыши. Анукрис уселась на носу и, не оглядываясь, стала смотреть вперед.

Из-за паводка обычно ленивое течение Лаума стало гораздо быстрее. Сильно уставший за предыдущий рейс юноша почувствовал, что они могут не попасть в устье канала, тогда до усадьбы Небраа придется добираться пешком. А ему не хотелось демонстрировать всему городу столь экстравагантное возвращение жены первого пророка с каторги.

— Друг! — крикнул он. — Греби быстрее!

Сам Алекс упорно работал веслами, несмотря на нарастающую боль в мышцах. «Придурки, — мысленно ругался он, сдувая набегавший на глаза пот. — Не могли сделать по паре уключин! Лучше бы этот доктор Франкенштейн не пацанов резал, а занялся нормальным прогрессорством! Тащил бы свое «бремя белых темным сынам этой земли»!»

Им все же удалось войти в канал. Парень перевел дух и глянул на крышу дома. Ни единой тряпочки не висело на перилах. Вода поднялась, затопив мостки и тропинку. Теперь река плескалась всего в паре метров от забора, и на её мелких волнах покачивались привязанные к колышкам лодки. Среди которых одна особенно выделалась размерами и причудливой росписью. На носу у неё сидел широкоплечий мужчина в белой рубашке. Рядом с ней по берегу взад-вперед расхаживала стройная женщина в желтом платье.

— Мерисид! — закричала Анукрис. — Это я!

— Не кричи, пожалуйста, — попросил Александр.

Молодая женщина злобно сверкнула глазами, но замолчала. Так теперь стала орать служанка!

— Госпожа! Моя госпожа! — разнесся над водой звонкий голос бывшей храмовой танцовщицы.

— Ну не могут бабы не вопить! — процедил юноша по-русски.

Мальчишка расположившийся к нему всех ближе испуганно оглянулся. Алекс попробовал изобразить добрую улыбку своей потной, злой физиономией.

Не успел их «крейсер» ткнуться носом в зеленый берег, как Анукрис спрыгнула и, разбрызгивая воду пополам со слезами, бросилась к Мерисид, чтобы еще сильнее разреветься в её объятиях. Вымотавшийся, словно солдат-новобранец на курсе молодого бойца, Александр морщился как от зубной боли, глядя на «трогательную» встречу служанки и госпожи.