– Как придете к Софеду, часть вещей спрячьте в лесу. Спросите в деревне Скотий конец. Там издавна селятся торговцы всякой скотиной, нужной путешественнику. Покупайте осла. Только не ошибись, госпожа. Торговцы во все времена норовят покупателю самый завалящий товар всучить.

– Алекс в скоте разбирается, – проговорила Сайо, внимательно слушая хозяйку.

– Не во всем, – буркнул парень, доводивший кинжал до бритвенной остроты. – Мне все больше с ослами приходится дело иметь.

– Тебе и не жеребца покупать, – проворчала старуха, недовольная тем, что ее прервали.

– С ослом можно в лес вернуться и вещи захватить, – продолжила она, разминая тесто. – Только тогда и идите в гостиницу. А уж брать тележку или верхом ехать, госпожа, решай сама. Из Софеда идти лучше с купеческим караваном. Меньше внимания привлечешь, да и охрана у купцов поможет от разбойников отбиться…

Хозяйка подробно рассказала о дороге на Ивар.

– В Кутир-но-Канаго полно кабаков да публичных домов. Там держи ухо востро. И за парнем своим приглядывай. Не то там всякие ловкачи есть.

– Что же там со мной могут сделать, почтенная? – спросил Алекс, откладывая точило.

– Да что угодно! – огрызнулась Нянька. – Напоить могут, в игру втянуть, девчонку посмазливее подсунуть.

«Ну, это вряд ли», – с непонятным чувством подумала Сайо, презрительно скривив губы.

– На какие еще приманки мужиков ловят? – спросила хозяйка и сама ответила: – Игра, вино да девки продажные.

– Ох, права ты, почтенная, – покачал отросшей шевелюрой парень. – Это ж женщин го… боги сотворили из одного ума да красоты писаной. Уж вас ни на что не поймаешь! Любую ловушку за кил… сто ли разглядите!

– Ты бы помолчал, когда старшие разговаривают! – рявкнула старуха. – Уважение иметь должен. В моем дома живешь!

«Вот этого говорить было не нужно», – с тревогой подумала девушка. Ожидая, что уж сейчас-то ее спутник точно укажет старухе ее место. Но молодой человек промолчал. Встал, со стуком вложил в ножны кинжал и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Зря ты так, почтенная, – проговорила Сайо. – Парень пошутить хотел.

– В болоте я видела таких шутников, – проворчала бабка, отворачиваясь.

Девушка в тайне надеялась, что уж сейчас-то Алекс не оставит без ответа оскорбление, нанесенное простолюдинкой. Но к ее огромному разочарованию, парень вернулся и как ни в чем не бывало уселся в темном углу, привалившись спиной к стене, закрыл глаза.

Хозяйка продолжила давать указания.

– В Кутире лучше всего остановиться в гостинице «Седой волк». Там поспокойнее, хотя и дороговато.

Она еще долго рассказывала: как лучше добраться до Ивара и где собираются хозяева и лоцманы судов, курсирующих по реке.

Алекс за весь день больше не проронил ни слова.

Утром, выйдя из дома, Сайо замерла, пораженная открывшейся картиной. Ночью ударил мороз. И теперь вода замерзла на деревьях, надев на каждую веточку хрустальную одежду, сверкавшую под яркими лучами солнца. Отзываясь на легкую ласку ветра, деревья тонко звенели, подобно нежным серебряным колокольчикам.

– Как красиво, – не выдержав, пробормотала девушка.

Послышался тупой удар, она огляделась. Алекс в одной рубашке ожесточенно стучал дубинками по чурбаку, негромко повторяя свое любимое заклинание.

Справив утренние дела, Сайо тихо подошла к нему и встала чуть в стороне. Глаза парня горели яростью, а от бедного полена, подвешенного за веревку к ветке дерева, летели щепки. С треском обломилась одна из палок. Молодой человек вытер пот и только тут заметил наблюдавшую за ним девушку.

– Доброе утро, госпожа, – буркнул он, сбрасывая рубаху.

– Через два дня мы уйдем, – проговорила она, глядя, как тот умывается, сам себе поливая из ведра.

– Как прикажешь, госпожа.

Девушка дернула плечом и, поджав губы, ушла в дом.

Весь день Нянька и Сайо перебирали тряпье, выбирая подходящую одежду. К сожалению, ничего лучше старого платья девушки так подобрать и не удалось, несмотря на то что после стирки оно оказалось сильно помятым.

– Я дам тебе плащ, госпожа, – утешала девушку хозяйка. – Под ним не так заметно будет. А уж потом купишь себе новую одежду.

Хорошо хоть, с нижним бельем проблем не оказалось. Нашлись две рубахи и даже короткие теплые штанишки. Все чистое, лишь сильно дырявое. Но у запасливой хозяйки нашлись и нитки с иголкой. Вот только глаз плохо видел. Пришлось Сайо самой штопать свою одежду.

Умильно глядя на нее, старуха хлюпала носом и делилась планами:

– Вот провожу вас, отдохну и начну готовиться.

– К чему, почтенная? – спросила девушка, чтобы поддержать разговор.

– Так у меня в конце зимы самая страда начнется, – ответила Нянька. – Яд стану добывать, настойки ставить, кожу снимать.

– А почему в конце зимы? – удивилась Сайо.

– После зимней спячки у них самый лучший яд, – стала объяснять хозяйка. – Тут главное не опоздать, чтобы они просыпаться не стали, но и не торопиться, а то сухого яда много не добудешь. Все делать нужно быстро. А у меня уж и силы нет, да и глаз не тот.

Она вздохнула.

– Ну, да господин наш Охло не забыл про меня. Дочку помогать пришлет. Я пятнадцать лет не видела свою девочку.

Нянька всхлипнула и вытерла слезящийся глаз.

– Жаль только, внука так и не увижу. Не пустит он его с матерью. Чтобы не убежала ненароком…

Она вдруг отвернулась и заплакала.

Сайо молча продолжала шить, накладывая стежок за стежком на застиранную ткань.

Плакала хозяйка долго. Алексу одному пришлось идти за рыбой. К его возвращению Нянька пришла в себя и встретила парня привычным ворчанием.

– Уж если взялся чистить, то делай это как следует, – бормотала она, разглядывая очередную рыбину. – Руки у тебя не из того места растут. Все за тебя переделывать приходится!

Молодой человек промолчал, взял топор и ушел рубить дрова.

– Ну что за парень?! – брезгливо сморщилась старуха. – Может, он монах? Или евнух какой?

– Вот уж не знаю, – фыркнула Сайо. – Только он пятерых воинов убил.

– Ты сама видела, госпожа? – недоверчиво спросила Нянька.

– Двоих – на моих глазах, – подтвердила девушка. – Троих я видела уже мертвыми.

– Если бы кто другой сказал, ни за что бы не поверила, – покачала головой старуха.

Но в этот день Алекса она больше не задевала.

Утром чуть свет Нянька погнала его за водой. В печке булькало, распространяя противный аромат какого-то варева. Парень поставил ведра и, поморщившись, вышел, прихватив дубовый сук, из которого он старательно выстругивал дубинку.

Сайо привычно сидела на постели, обхватив колени руками.

Нянька перебирала посуду на многочисленных полках.

– Ага! – чуть громче проговорила она. – Нашлась пропажа.

В руках старуха держала глиняную бутылочку с залитым воском горлышком.

– Теперь мы тебе такие волосы сделаем! – обратилась она к девушке. – Черные, как вороново крыло.

Та взглянула на свои русые пряди и с сожалением вздохнула.

– А Алекса мы сделаем блондином!

Однако на этот раз покладистый слуга вдруг взбеленился и наотрез отказался краситься.

– Мне и так неплохо, – ответил он на предложение Няньки.

Сайо, чувствуя, что без скандала на этот раз не обойдется, быстро спросила:

– Почему, Алекс?

– Моих примет никто не знает, госпожа, так зачем мне краситься? – вопросом на вопрос ответил парень. – Смысл какой? У меня, конечно, с памятью плохо, но у тебя-то хорошо. Вспомни, много ли ты знаешь мужчин со светлыми волосами?

– Не много, – вынуждена была согласиться девушка. – Троих или четверых.

– Значит, я буду бросаться в глаза. А нам это надо?

Старуха раздраженно фыркнула. Алекс сверкнул глазами.

– Ты прав, – поспешно согласилась Сайо. – Нам не нужно привлекать к себе внимания.

Нянька еще немного поворчала, но спорить не стала.

И хотя густой как клейстер раствор, которым хозяйка промазала ей волосы, немилосердно вонял, результатом дамы оказались довольны. Разглядывая себя в тусклое бронзовое зеркало, Сайо видела бледное после болезни лицо, обрамленное черными густыми волосами, большие зеленые глаза и выступающие скулы.