– Он не только храбрый, но и исключительно благородный человек, – проговорил Роно. – Хотя и не очень умный.

– Почему? – хитро прищурился старик, поглаживая пустой рукав.

– Глупо ссориться с Тайным Оком Сына Неба из-за государственного преступника. Даже если он твой вассал.

– Барон рисковал не из-за Гатомо, – покачал головой наместник. – А из-за его земли, которую в случае конфискации пришлось бы выкупать у Канцелярии Сына Неба.

– Но она все равно осталась бы у Токого, – все еще не понимал Чубсо.

– Или у сегуна. Если бы он первым внес деньги. Ты же знаешь, кто имеет право распоряжаться землей империи?

– Только Сын Неба и сегуны, – автоматически ответил дознаватель.

– Вот! – наставительно поднял палец наместник. – Отними сегун землю у Токого, тот завалит Канцелярию Сына Неба жалобами. А если Канаго выкупит ее? На что жаловаться?

– Выходит, барон в первую очередь о себе думал? – спросил Чубсо.

– Конечно! – подтвердил наместник. – Как и все люди.

Холодный ветер звенел голыми ветками кустарников. По берегу ручья, вытекавшего из большого фонтана, намерз лед. Две девушки в теплых накидках стояли в беседке, глядя на воду.

– И что он ответил? – спросила Сайо.

– Свино-сей благородный человек, – с горечью ответила Сабуро и, копируя голос неудавшегося жениха, прогнусавила: – Поскольку всякая надежда соединить наши судьбы потеряна, нам не стоит больше поддерживать столь тесные отношения. Трус!

– Ты зря так говоришь, – возразила подруга. – Он действительно поступил как благородный человек, когда отказался с тобой встречаться.

Какое-то время девушки молчали. Солнце пряталось за горизонт. Тени деревьев стали гуще, показались первые звезды.

– Он трус и никогда не любил меня, – наконец, возразила Ясако. – Настоящий мужчина никогда не отвергнет любимую женщину.

– Ты уже совершила одну глупость, – продолжала увещевать её Сайо. – Свино просто не хочет, чтобы ты сделала другую.

– Я ее делала не одна! – повысила голос подруга.

– Тихо! – прошипела воспитанница Айоро, показав глазами на слуг, разжигавших огонь в большой медной чаше светильника. – Ты же можешь забеременеть, – продолжила она вполголоса.

– Вздор, – упрямо возразила Сабуро. – Я могу достать настойку, что пьет моя мать. Согласись, Свино просто боится!

– Он боится за тебя! – с жаром проговорила Сайо. – Ты же знаешь, что во дворце ничего нельзя скрыть. Рано или поздно о вашей связи узнают. И для кого это станет большим позором?

Подруга молчала, кутаясь в облезлый шарф.

– Отец же тебя убьет.

– Ну и пусть! – голос у Сабуро задрожал. – Все равно уже ничего не исправишь! Моя жизнь кончена! Отец или муж! Какая разница, от чьего меча умирать!

Подруга обняла ее за плечи.

– Не смей так думать! Ты молодая, красивая, умная. Впереди вся жизнь.

Она еще что-то говорила, утешая ревущую Ясако. Постепенно рыдания становились все тише, переходя в редкие жалкие всхлипы.

– Уже поздно. Пора по домам, – сказала Сайо. – Как бы нас не хватились.

– Да, – согласилась подруга, вытирая нос. – Конечно!

Они прошли по центральной аллее до ворот внутреннего замка. Часовые знали девушек в лицо, поэтому сразу открыли калитку. Оказавшись во дворе, они остановились.

– До встречи в школе, – помахала рукой Сабуро, направившись к казармам соратников.

– До встречи! – ответила Сайо и стала подниматься по ступеням дворца.

Обладая прекрасной памятью, девушка свободно ориентировалась в его запутанных переходах. К тому же стоявшие на постах соратники всегда могли подсказать правильное направление. В первые дни Сайо опасалась, что придется часто видеться с Минамо Ёсо. Но, к счастью, он и его воины охраняли личные покои сегуна. А комнаты Первого всадника располагались вне внутренних покоев, и тут на часах стояли обычные соратники.

Кувора с поклоном встретила ее у дверей. Из-за неплотно прикрытой двери гостиной доносились женские голоса.

– У госпожи гости? – спросила она служанку.

В отличие от подавляющего большинства вилл, в стенах и полах замка были проложены глиняные трубы, по которым зимой циркулировал горячий воздух от больших кухонных печей.

– Да, Сайо-ли, – ответила та, принимая накидку. – Госпожа Дзимо с дочерью.

– Госпожа ничего не просила мне передать? – на всякий случай осведомилась воспитанница.

– Госпожа сказала, чтобы ты присоединилась к ним, как только вернешься.

Сайо вовсе не хотелось принимать участие в очередной пустой беседе. Но она не могла игнорировать волю опекунши. Пришлось нацепить на лицо одну из улыбок и шагнуть в заботливо распахнутую Аби дверь.

– А вот и лучшая ученица моей школы! – раздался сильный и мелодичный голос, как только девушка вошла в ярко освещенную гостиную.

В глубоких креслах расположились госпожа Айоро с бокалом красного вина и пожилая, но отчаянно молодящаяся дама в сине-зеленой коюбе. В высокой прическе блестели крупные жемчужины. Женщина также держала в руках бокал. Сбоку от нее расположилась беременная женщина с чашкой чая.

– Если я кому-то и обязана своими успехами, то только твоим мастерицам, госпожа Дзимо, – учтиво поклонилась Сайо.

– Учат всех одинаково, – отмахнулась женщина. – Жаль, учатся по-разному.

Дамы засмеялись.

– Если начнется война, школу придется закрыть, – вздохнула Дзимо.

– Будем надеяться, что она долго не продлится, – Айоро сделала солидный глоток. – Вряд ли варвары представляют серьезную угрозу для наших войск.

– Многие в Хайдаро считают вождя варваров талантливым полководцем и опасным противником, – возразила Дзимо. – Особенно после гибели старого сегуна.

– Ах, моя госпожа, – всплеснула руками хозяйка. – Нельзя же рассказывать такие вещи в присутствии беременной женщины.

– Ты права, дорогая Айоро-ли! – Дзимо подняла бокал. – Давайте лучше говорить о приятном.

– О чем же? – спросила Сайо, наливая себе чай.

– Например, о твоей свадьбе, – женщина очаровательно улыбнулась, блеснув желтыми зубами.

– Боюсь, об этом говорить еще рано, – пришла на помощь воспитаннице Айоро.

– Почему? – возразила Дзимо. – Вот уже месяц во дворце только и разговоров о двойном сватовстве. Эта история станет легендой. В один день двое достойных молодых людей попросили руки прекрасной девушки.

– Похоже на сюжет романа, – робко улыбнувшись, проговорила дочь Дзимо.

– Часто в жизни случается такое, что не придумать самому талантливому сказочнику, – сказала Айоро.

В дверь постучали.

– Войди! – разрешила хозяйка.

– Господин Айоро просит зайти госпожу Сайо, – поклонилась Аби.

– Извините, что покидаю вас, милые дамы, – с нескрываемым облегчением проговорила девушка. Тема беседы нравилась ей все меньше и меньше.

У входной двери девушку ждал помощник Первого всадника. Немолодой соратник с густыми усами поклонился, придерживая меч.

– Господин Айоро прислал меня проводить тебя, Сайо-ли.

– Я благодарна ему за заботу, – ответила девушка.

Рабочий кабинет Первого всадника располагался в пятидесяти шагах от жилых покоев. Стоявшие по бокам воины сохраняли каменную неподвижность, когда помощник распахнул перед Сайо богато изукрашенные позолоченной бронзой двери.

Большие окна в комнате были закрыты темно-зелеными бархатными шторами. Многочисленные светильники освещали развешанное по стенам оружие, шкафы с книгами и рулонами карт. Айоро терялся на фоне огромного письменного стола, где он с увлечением орудовал пером.

– Ты звал меня, господин? – тихо спросила девушка.

Какое-то время опекун продолжал писать, разбрызгивая чернила. Сайо терпеливо ждала, разглядывая богатое убранство кабинета.

– Да, – наконец буркнул Айоро, отбрасывая в сторону исписанный лист. – Я прошу тебя завтра с утра заехать в усадьбу. Отыщи в библиотеке книгу барона Лунопо «Болезни боевых лошадей и разнообразные способы их излечения».

– Хорошо, мой господин, – поклонилась воспитанница.