Меня передернуло от предстоящей перспективы. Даже если я права и Черта это защита, трудно представить себе более страшное место…

Я оглянулась на Риверстейн, обвела взглядом темные камни, шпили башен, ворон на стене… Мне не хотелось прощаться, и я лишь слушала песню, что пели мне духи моей земли. И изо всех сил сжимала зубы, обещая вернуться.

Мы достигли Черты на третий день нашего путешествия.

В Северном Королевстве уже отчетливо пахло весной, она наступала со всех сторон, властно отодвигая зимнюю стужу. Теплый ветер обдувал наши лица, и мой Эххо, носился вместе с ним, словно обезумевший от радости щенок со сворой бродячих псов.

Я постоянно рассматривала нити силы, что окружали нас, пытаясь найти и увидеть их взаимосвязь. Возле Риверстейн они почти все были зеленоватые, потому что тянулись от моего источника, но чем ближе к Черте мы приближались, тем чаще стали встречаться и другие цвета: розовые, синие, белые, оранжевые… Даже знакомые мне красные нити от лабиринта Хаоса. Это напоминало паутинку, что накрывала весь подлунный мир, и я удивлялась, что не замечала этого раньше. И все эти нити тянулись в Черту… Я рассказала Арххарриону, о том что вижу.

— Но я пока не понимаю, что мне нужно искать. Где вход?

— Значит, просто смотри, — ответил он, — и говори мне, если заметишь, что-то необычное, хорошо?

Так что я пыталась смотреть.

Мы ехали вдоль Черты уже пятый день, делали привалы прямо возле островков пепла, быстро перекусывали и отправлялись дальше. Ночевали в ближайших поселениях, если была такая возможность, а несколько раз пришлось устроиться спать на земле, под защитным контуром, что устанавливали Шайдер и Данила.

Первый раз, когда мы остановились на ночевку в местной харчевне, Рион совершено невозмутимо взял меня за руку и потянул за собой в комнату. Я попытался смутиться, тогда он развернул меня к себе, посмотрел в глаза.

— Ветряна, — спокойно сказал он, — мне плевать на моральные принципы, на мнение окружающих и на все остальное. Я больше никогда тебя не отпущу, понимаешь? Мне хватило тех месяцев, что ты жила в Риверстейн. Если тебя беспокоит чужое мнение, я с радостью надену на тебя брачные браслеты у ближайшего источника, и ты станешь моей парой прямо сейчас. Ты согласна?

Он кинул взглядом узкий коридор харчевни, в котором мы стояли и усмехнулся.

— Прости, наверное, ты ждала другого… предложения. В более подобающей обстановке. Правда, я не уверен, что знаю, как это делается…

А я смотрела на него и понимала, что не нужно мне никакая другая обстановка, и вообще все это не важно.

— Согласна? — повторил он, всматриваясь в мои глаза с напряженным ожиданием.

— Мне не важно чужое мнение, — сказала я, — но все же… давай подождем.

В темных глазах мелькнула грусть, но лишь на миг.

— Хорошо, — медленно сказал он, и вдруг подхватил меня на руки, — но учти, я не собираюсь делать вид, что между нами ничего нет. Ты моя, Ветряна.

Я согласно кивнула, потянулась, чтобы обнять его.

Через восемь дней пути, когда все уже начали уставать от серого пепла, вдоль которого мы ехали, мне показалось, что нитей силы стало больше. Я не стала сразу говорить об этом, переживая, что это мне лишь почудилось. Никто из моих друзей ни словом, ни взглядом не торопил меня, напротив, все старались подбодрить и утешить, когда я впадала в отчаяние.

— Ветряна, не переживай, — гладила меня по голове Солмея, — у тебя получится! Никто кроме тебя не видит эти нити, к тому же, мы не проехали еще и половины пути! Арххаррион сказал, что нужно обогнуть всю Черту со стороны Королевства, и если ты нечего не увидишь, то проделаем такой же путь со стороны подлунного мира.

И вот мне показалось, что нитей стало больше. А уже на следующий день, я убедилась, что мне не кажется. Нити сгущались, и вскоре, стали стягиваться в одну точку, словно свиваясь.

Я остановила лошадь, внимательно рассматривая их. Рион встал рядом, но нечего не говорил, и не мешал мне.

— Здесь, — тихо сказала я.

Друзья слаженно посмотрели на серую полосу пепла, за которой начинался черный песок. Даже отсюда мы чувствовали жар и силу Черту, вытягивающую из нас жизнь.

— Вот и в Черте побываем, — весело сказал Данила, — думаю, там не хуже чем в наших Пустошах! Вот то дыра, так дыра! А здесь всего-то песочек…

Мы рассмеялись, хоть особо смешно не было, но напряжение ушло. Проверили сферы силы и повернули лошадей к Черте.

— Возле песка придется спешится, — сказал Шайдер, — на песок лошади не пойдут, даже если обвязать им морды тряпками.

Серый пепел закружил вокруг нас, поднимаясь от каждого шага и забиваясь в рот и нос, мешая дышать. Хоть и обвязали лица платками, а все равно пепел пробивался даже сквозь ткань. Через несколько часов, когда мы уже напоминали друг другу серых призраков, пепел закончился, захрипели лошади, и впереди показался песок.

Мы спешились, сняли седельные сумки, распредели между собой, и отпустили лошадей. Обезумевшие от ужаса лошадки, почуяв свободу, рванули в сторону земли. Только Кайрос задержался, преданно постоял возле Шайдера, перебирая ногами. Лорд Даррелл погладил своего коня по шее, что-то тихо ему говоря, и хлопнул по крупу. Кайрос мотнул головой, и рванул за остальными рысаками, поднимая тучи серого пепла. Шайдер перекинул через плечо седельную сумку и молча пошел в сторону Черты. Мы потянулись за ним.

Кроме меня и Арххарриона никто из моих друзей не ступал еще на черный песок. И хоть я им рассказывала, как выглядит Черта, но даже мои красочные рассказы не могли сравниться с реальностью.

Вскоре пепел остался позади и вокруг нас потянулись безбрежные пески, разбавленные островками перевернутых каменных изваяний и черных водоворотов. Мы молчали, не желая растрачивать силы на разговоры. Арххаррион был прав, в Черте, казалось, не действовали законы пространства и времени, принятые во всем остальном мире, здесь не было неба и горизонта, чернота сливалась с белесой дымкой на разном расстоянии, и порой возникало тошнотворное впечатление, что мы движемся вверх ногами, отчего начинала кружиться голова. Здесь не было солнца или луны, свет небесных светочей не проникал сквозь серое марево, покрывающее Черту, словно заключая в кокон. Постоянно меняющийся и плывущий пейзаж вызывал желание сесть на песок, чтобы унять головокружение от этой зыбкой реальности.

Единственное, что не позволяло впасть в отчаяние и окончательно потеряться, это нити силы, что вели меня. Правда, и они здесь выглядели по-другому, словно всполохи света, искры, от которых у меня болели глаза, и в которые я вглядывалась до рези, боясь их потерять.

А через несколько часов на нас напали змеемонстры.

Сдержанная Солмея вскрикнула от неожиданности и испуга, когда возле нее образовалась воронка, и оттуда выскользнуло длинное шипастое тело. Мужчины отреагировали мгновенно: Анташар закрыл собой сирену, и одним ударом перерубил тварь пополам.

— Они нападают группами, — ровно сказал Арххаррион, в его руках уже синели клинки.

И точно, через мгновение, песок вокруг нас забурлил, выпуская страшные порождения Черты из своих недр, и наружу выскользнуло сразу несколько змеемонстров. Мужчины атаковали их одновременно, Ксеня сразила одного змея, метко кинув кинжал, и даже Солмея ловко крутила гвард, одна я стояла внутри круга сражающихся. Магии в черте не было, а оружием я не владела совершенно.

Атаку мы отбили, и черный песок успокоился, но Арххаррион не спешил разделить всеобщую радость.

— Этих тварей в песках слишком много, — хмуро сказал он, — но самое плохое, что сейчас мы потратили огромное количество силы. Похоже, для этого они и нападают.

Мы растеряно переглянулись. И правда, даже я, которая вообще не принимала участия в сражении, ощущала себя уставшей. А Данила и вовсе выглядел бледным.

— Используем сферы? — спросила я.

Рион покачал головой.