В башне «Пантеры» мощная 75-мм пушка, при попадании с близкой дистанции у «Т-34» шансов нет.

Игорь решил дот уничтожить. За домами к перекрестку побежал, взяв двух разведчиков для прикрытия. Забрались в квартиру углового дома, на третий этаж. Из дота если заметят, сделать ничего не смогут. Ни пушка, ни спаренный с ней пулемет не поднимутся на такой угол. Игорь окно открыл. Башня «Пантеры» внизу как на ладони. И до нее метров пятнадцать. Стрелять не очень удобно, поскольку фаустпатрон под мышкой держать надо. Сделано специально, для удобства стрельбы по танку из окопа или траншеи, когда цель выше стрелка. Тем не менее изловчился, выстрелил. Башню облаком огня закрыло. Разведчики, что Игоря прикрывали, кашляют, глаза руками трут, ругаются. Струя газов за Игорем ударила, пыль и мусор подняла. Игорь разведчиков предупредить забыл, что при выстреле из гранатомета сзади стоять нельзя. Граната летит вперед, в цель, а из трубы пусковой назад бьет реактивная струя пороховых газов.

Игорь пустую трубу под ноги швырнул. С башней «Пантеры» внешне ничего не произошло. Не загорелась и не разрушилась. Но попадание было, он сам видел. Выждали немного, спустились на улицу.

– Парни, прикройте, я к доту.

Подполз Игорь. От башни горелым пахнет. В броне маленькая дырочка, как будто гвоздем проковыряли. Прикладом автомата по трубе постучал. Тишина. Расчету дота гибель. Игорь к разведчикам вернулся.

– Надо к танкистам идти, путь свободен.

Время за боями пролетело быстро. В сумерках стрельба в городе стихла. Разведчики расположились в брошенной жителями квартире на третьем этаже. Здесь безопаснее, но часового поставили, как всегда. В полночь на пост заступил Игорь.

Через полчаса послышался стук сапог по мостовой, тихие разговоры. Выглянул Игорь из окна вниз. Мать моя! Немцы, много, при оружии. Идут со стороны зачищенных кварталов. Как они туда попали и куда идут? Впрочем, это второстепенное. Игорь подскочил к спящим разведчикам, растолкал одного, другого.

– Будите всех, только тихо. И готовьтесь к бою.

Делать все быстро и бесшумно разведчикам не привыкать. Заняли позиции у окон.

– Огонь! – скомандовал Игорь.

По немцам ударили со всех стволов. Для врага очень неожиданно. Пошли потери, немцы кинулись врассыпную – в подъезды домов, в проходы, в переулок. Но стрельба Игоря возымела воздействие. Те из солдат, что спали в других домах, проснулись, взялись за оружие. И вот уже стрельба идет во всем квартале, стихла не скоро. Снова улеглись. Утром два десятка трупов насчитали, а еще кровавые следы в дома вели, в переулок.

Игорь по рации с Гуковым связался, доложил.

– Откуда они взялись? Через нас в город никто не входил.

– Не могу знать. Наверное, отсиживались где-то.

– Бери двух человек, обследуй, чтобы впредь неожиданностей не было.

– Так точно!

– За себя сержанта Хижняка оставь.

– Есть!

А где искать немцев? Хоть бы одного пленного взять и допросить. Так многих огнем положили, другие уйти успели.

Пошли выполнять приказ. Игорь видел, откуда направлялась колонна, пошли в противоположную сторону. Такого количества людей в заброшенных домах не спрятать, тем более дома подвергались зачистке. Он раздумывал, где они могли прятаться? Суть не в том, чтобы место обнаружить. Раз прошла одна группа, за ней могут последовать другие. Немцы до войны и во время ее построили множество бункеров, довольно вместительных. Страна серьезно готовилась к войне, не удивительно. Обследовали квартал, другой. Вдруг ефрейтор Сухобродов Игоря толкнул.

– Это что за надпись у входа?

Игорь прочитал и выругался. Как же он не подумал? Вход в метро! А подземка соединяет все районы города, и все ветки через центр проходят, где сейчас оплот сопротивления. Игорь приказал Сухобродову:

– Возвращайся к нашим, пусть Хижняк с Гуковым по рации свяжется. Немцы по туннелям метро прошли. Необходимо срочно выходы блокировать. Не знаю – пулеметы поставить или танки. Не дать возможность войти или выйти.

– Так точно.

Сухобродов убежал. Игорь смотрел вслед, пока разведчик не скрылся за баррикадой.

– Ну, что, Филиппов, пойдем, глянем?

Вход на станцию был простенький, не то что в Москве. Там каждая станция отделана мрамором, гранитом. Вниз вели ступени, дальше темень и непонятный шум. Игорь фонарь включил и едва не вскрикнул от испуга. На платформе тысячи людей, в основном гражданских – дети, старики, женщины. Из военнослужащих – раненые, с повязками. Вот где жители прятались, не все ушли. От бомбежек, от обстрелов, от страшных русских.

Игорь на пару шагов отступил по ступеням, чтобы повыше быть. Откашлялся, обратился на немецком:

– Я русский солдат! В городе части Красной Армии. Немецкое военное командование контролирует только район Тиргартен. Через считаные дни войне конец. Выходите все, гражданские – идти к окраине. Для вас развернуты полевые кухни. Всем гарантируем жизнь. После Победы вернетесь в свои квартиры и дома. Военнослужащим выходить в последнюю очередь, с оружием. Оружие складывать слева от входа. Там же садимся на мостовую. За вами подойдет конвой. Раненым окажут медицинскую помощь. Как только станция очистится, вниз пойдут наши солдаты. Всем ясно? Начинаем!

Немцы нация законопослушная, исполнительная, приказу подчинились. Люди выходили на улицу, жмурились от солнца, которого не видели несколько дней. Собирались группами, не решаясь идти.

– Ком! Ком! – Игорь показал направление.

И люди пошли. Гитлер обманул. Русские уже в их столице. И Геббельс обманул. Говорил – придут страшные русские, всех будут убивать. Игорь сказал Филиппову:

– Беги к нашим, пусть радируют в отдел. Идут гражданские, пусть не стреляют. И вышлют конвой и машину для оружия. Тут раненых солдат полно, пусть медика пришлют.

– Старшина, а как же ты? Их же внизу сотни.

– Захотелось бы стрелять, начали бы внизу. На станции. Жить всем охота. Обратно подмогу приведешь, бойца три-четыре.

Гражданские закончились, из метро стали выходить военные. Впереди несколько офицеров. Ранены, но держатся гордо. Ремни с кобурами швыряли на мостовую. За ними, по рангу, унтер-офицеры, ефрейторы, солдаты. Швыряли автоматы, карабины, патронные сумки.

Груда оружия росла, как и количество вышедших военных. Игорь прикинул – уже сотни две, а все продолжают выходить. Да если бы бросились бежать, он один бы не остановил. А поняли, Германия войну проиграла, не спрячешься нигде. Падение Берлина и капитуляция – вопрос дней. Сначала на Игоря с испугом смотрели. Не обманет ли, не выстрелит? Потом садились, на лице спокойствие проступало. Войне конец, а он жив, повезло.

И в это время фашисты взорвали туннель метро, проходящий под Ландверканалом, чтобы препятствовать скрытному проникновению советских бойцов в разные районы города, в первую очередь к имперской канцелярии. Вода хлынула в туннели метро, где укрывались жители и раненые. Поезда не ходили, электричество было отключено, и носилки с ранеными устанавливали прямо поперек рельсов. За считаные минуты пятнадцать километров туннелей были затоплены. Немцы не пощадили даже своих. В давке, в панике были задавлены многие, а тысячи захлебнулись. Всего погибло более пятнадцати тысяч.

Игорь по истории знал о взрыве, но не предполагал, что сам столкнется. Сначала он услышал глухой звук, из входа метро рванулся поток воздуха. Игорь спустился на несколько ступеней, отчетливо услышал звук воды, крики. Из туннелей на опустевшую платформу бежали люди. Игорь побежал вверх, нашел группу офицеров. Старший по званию гауптман.

– Господин гауптман. Эсэсовцы взорвали Ландверканал, вода поступает в туннели метро.

Игорь специально упомянул эсэсманов. В вермахте их недолюбливали. Игорь продолжил:

– Отберите двадцать-тридцать крепких солдат, спуститесь на платформу. Помогите жителям спастись. Вы поможете Германии в ее тяжелый час.

Офицер сразу поднял унтер-офицеров, отобрал три десятка солдат, из тех, что не имели ранений и выглядели физически крепкими. Сам возглавил группу, повел на станцию метро.