– Командир, ждем рассвета.

– Почему не сейчас?

– Немцы днем увидят – свой едет. Пока разберутся, стрелять не будут. Можно смотровой люк закрыть, но в щель не видно толком. А кроме того, мне поезд видеть надо, чтобы точно на мосту его встретить. Давай лучше поедим.

Командир вытащил из сидора все съестное. Закрома оказались скромными. Несколько сухарей ржаных, которыми гвозди забивать можно, и банка килек в томатном соусе. Для двоих мужиков – на один зубок.

– А ты машину осмотри, – посоветовал Манков. – У немцев всегда есть чем поживиться.

Игорь фонарь зажег. О! Не только консервы нашел и галеты, так еще две бутылки выпивки, правда – шнапс. Пойло значительно хуже водки. Поели консервов с галетами.

– Командир, как насчет фронтовых двухсот грамм?

– Сто!

– Вчера наркомовские не давали!

– Ладно, не пропадать же добру.

Выпили. Манков неожиданно засмеялся.

– Не так страшен танк, как его пьяный экипаж.

– Командир, да ты философ!

– Афоризм такой.

После еды сонливость навалилась. Все же ночь на исходе, беспокойная выдалась. Вздремнул вечером немного, так уже третью ночь выспаться не удается. Видимо, и командира сон сморил. Разбудил Игоря гудок паровоза, совсем недалеко. Одновременно поднял голову Манков, руками лицо потер, сгоняя остатки сна.

– Какой у нас план?

– Действовать буду я, командир. Сейчас выеду к железной дороге, по ней на мост. Раздавлю пулеметчиков, заеду на мост.

– Нельзя на мост. Машинист издалека тебя увидит, затормозить успеет.

Игорь подумал минутку.

– Тогда перееду на другую сторону, там караульная будка, спрячу броневик за ней. А когда поезд близко будет, чтобы наверняка его остановить, выеду на мост.

– Машина гусеничная, сама ехать будет. Как только на мост выведешь, сразу выпрыгивай и в реку ныряй. А сейчас снимай пулемет. Я его с собой возьму, вместе с лентами. Если что – поддержу огнем. Встретимся на прежней лежке.

– Понял.

Рассвело уже. Игорь пулемет с вертлюга снял. К нему в транспортере восемь коробок со снаряженными лентами.

– Заводи! Вперед!

Когда решение принято, надо исполнять.

Игорь ехал, лавируя между крупными деревьями, маленькие ломал. Не добравшись до опушки нескольких метров, остановился. Манков выбрался из бронемашины, Игорь подал пулемет, две коробки с лентами. Автомат, что оставлял Манкову, оставил себе, не забыв запасной магазин. Закрыл изнутри все четыре двери – две боковые и две кормовые.

Единственная возможность убить его – кинуть сверху гранату: у транспортера нет крыши.

Включил передачу, выехал к насыпи, повернулся на девяносто градусов. Вдоль железной дороги вела узкая грунтовка. Видимо, по ней к месту ремонта путевого хозяйства ездили бригады путейцев. Бронелюк перед водителем поднят, видимость хорошая. Но в случае обстрела лучше его прикрыть. Бронестекло несколько попаданий из винтовки или пулемета выдержит, а потом развалится. Уже четко виден мост, перед ним часовой расхаживает. Справа от моста пулеметное гнездо, видна амбразура. Игорь встал в полный рост, обернулся. Ни впереди, ни сзади поездов не видно.

Пора! Немцы вели себя спокойно, принимая его за своего. Игорь выкрутил руль.

Бронемашина немного «плужила». Колеса уже повернуты, но транспортер идет прямо.

Только спустя две-три секунды нехотя начинает поворот. Подъем на насыпь крутой, но короткий. Игорь газу поддал, вдавив педаль до упора. Колесная машина точно бы не взобралась. А гусеницы мощно толкали тяжелую машину.

Передние колеса повисли в воздухе на переломе профиля, потом транспортер тяжело перевалился на рельсы. Игорь повернул влево. Он уже на путях. Видно было, как обеспокоился часовой. Наверное, подумал – пьян водитель, не понимает, куда едет. Побежал навстречу, размахивая руками. Думал – остановится транспортер. Как же! В последнюю секунду, когда броневик был готов подмять его под себя, отпрыгнул в сторону. Пулеметчики стояли рядом с дотом, глядя на разворачивающееся необычное действо. Потом сообразили, скрылись в траншее. Через пару секунд засверкали вспышки выстрелов. На темном фоне амбразуры видны были отчетливо. Игорь сразу бронелюк опустил. Пули звонко били по корпусу, не причиняя бронированной машине вреда. Фермы моста рядом. В стороны не видно ничего, броня мешает. Сектор обзора узкий, только вперед. Игорь круто повернул машину, наехал на дзот, почувствовав, как вздыбился нос, потом гусеницы провалились. Игорь дал задний ход. Транспортер побуксовал немного, но выбрался. Игорь развернулся на рельсах.

На мосту была видна фигура убегающего пулеметчика. Один все же в последний момент успел покинуть пулеметное гнездо, сейчас бежал по мосту на другую сторону. На бегу оглядывался. Не догоняет ли его сумасшедший водитель? Игорь поддал газу. Но пулеметчик успел промчаться. Сразу после моста свернул в сторону.

Охрана не стала искушать судьбу. Бросив пулемет, убегали. Что пулемет против бронированной машины? Игорь остановился, схватил автомат, лежавший на соседнем сиденье, привстал, положил ствол на край бронелиста для устойчивости. Дал очередь-другую в спины убегавших немцев. Двое упали, остальные рассыпались в стороны. Игорь осторожно, едва высунув голову над броней, осмотрелся. Ни поездов, ни немцев не видно. Загнал бронемашину за будку охраны. Маловата будка, закрывает тушу броневика лишь наполовину. Но лучше, чем ничего. Из будки доносились гудки телефонного звонка. Вылезти и ответить? Да черт с ними, не стоит рисковать. Игорь вытащил магазин из автомата. Один патрон. Выщелкнул его, отбросил диск. Сейчас это лишний груз. Примкнул к автомату полный магазин. Поглядывал вдаль в обе стороны. Со стороны Столбцов показался дым, позже послышался гул железных колес, тяжелый выхлоп паровой машины.

Мотор броневика работал на холостых оборотах. Ремень автомата Игорь через плечо перекинул. Счет времени пошел на минуты. Неужели все жертвы со стороны группы напрасны? До приближающегося состава четыреста метров, триста. Пора! Задний ход, разворот на рельсах, первая передача, газ! Транспортер уже въехал на мост. А от паровоза до моста сотня метров. Машинист стал подавать отчаянные гудки, применил экстренное торможение. Поздно. Тяжелый состав толкал паровоз вперед. Игорь вскочил на сиденье ногами, подтянувшись, перевалил через борт, спрыгнул на деревянный настил моста, рванулся в сторону, пролез через ферму. А паровоз уже рядом. Медлить нельзя. Игорь прыгнул. Летел солдатиком. От моста до воды метров семь-восемь. В воду вошел сапогами, сразу ушел глубоко, успел испугаться, потому что рядом с ним, едва не задев, промелькнула свая, торчавшая из дна. Заработал руками, выплыл. Течением Немана его отнесло от моста. А там творилось невообразимое. Паровоз налетел огромными, почти в рост человека колесами на покатый нос транспортера, вздыбился, завалился набок. На него лезли по инерции вагоны. Железные фермы моста скрипели и стонали, но держались.

И в это время рванул котел паровоза. Перегретый пар разорвал котел, ударил в стороны, расшвыривая навалившиеся вагоны. Фермы не выдержали, обрушились. А вагоны сзади наталкивались по инерции. Игорю к берегу надо грести, спасаться, а он глаз отвести не может. Удалось!

От чувства гордости за удачно сработанное дело ударил ладонью по воде. Душу переполняло ликование. Осторожность разведчика взяла верх. Саженками погреб к правому берегу. Выбравшись, вылил воду из сапог, побежал к железной дороге. Скоро сюда прибудут немцы. Грохот был такой, что его слышали в близких Столбцах. А лежка, где договаривались встретиться с Манковым, по другую сторону моста. Надо успеть перебраться до прибытия гитлеровцев. Оскальзываясь по траве, взобрался на насыпь, перед ним на рельсах несколько вагонов. Не свалились, остались на путях. Он подпрыгнул, пересек пути, спустился по насыпи. Рядом с мостом, видимая только со стороны путей, табличка – «Мины», на немецком языке. Чтобы охране не вздумалось прогуляться. Игорь на живот лег, пополз. Руками перед собой ощупывал. Показалось, минная полоса не кончится никогда. Со стороны Столбцов уже слышится перестук колес, звук мотора. Игорь повернул голову. К мосту мчалась автодрезина. До леса уже недалеко, метров пятнадцать. Но не вскочишь, не побежишь. Обполз стороной одну мину, другую. Успел до приближения дрезины под деревья заползти.