– Отведите его в камеру, – распорядился начальник отдела.

Когда арестованного увели, Белый сказал:

– Интересно, он не врет?

– Какой ему смысл? Да завтра ночью станет известно…

– Завтра в обед бери отделение бойцов и выезжай на место. Согласно радиограмме готовь костры и встречай незваного гостя. Лучше живым и целым, конечно, нам его допросить надо. Кстати, обязательно возьми Суханова и рацию.

– Если после приземления парашютиста надо будет радио дать, шифровальщик нужен.

– Будет тебе шифровальщик! И наша рация в отделе будет работать на прием. Если что, твой радист свяжется.

Казалось, они предусмотрели все, Федор не забыл даже о бутылках с бензином – для быстрого розжига костров. Но вышло как в той пословице: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги…»

Выехали после обеда на двух грузовиках. Полуторка вмещала всего двенадцать человек, да и теми кузов был набит битком. А еще был агент-радист, радист Фуфаев и шифровальщик отдела Крутицкий. Кроме того, предполагалось обратно везти парашютиста и груз, явно тяжелый. Потому было понятно, что одной машиной не обойтись. В армию к тому времени поступили по ленд-лизу американские мощные грузовики «Студебеккер», но они распределялись в пехоту и артиллерийские части. СМЕРШу же полагались машины небольшой грузоподъемности. Чай, не пушки таскать на прицепе надобно.

По прибытии на место Федор приказал бойцам собрать в лесу ветки и по центру поля сложить в линию костры. Также он раздал бойцам по бутылке с бензином.

– По моей команде дрова обольете и подожжете. Но не раньше! Спички есть у вас?

– Так точно!

К каждому будущему костру он определил по два бойца. Мало ли, вдруг спички у одного отсыреют…

– Подожжете – и на край поля! Если кто-то убегать будет, задержать. Стрелять разрешаю только в крайнем случае и только по ногам. Все слышали? Сержант, ко мне!

Подбежал командир отделения:

– Сержант Журба.

– Пока светло, сержант, найди на краю поля укромные места для бойцов. Как только они зажгут костры, пусть сразу прячутся туда. При свете костров они сверху как на ладони видны будут. И – никакого курения! Огонек от самокрутки на триста метров виден…

– Так точно!

Солдаты разбрелись по лесу, собирая валежник и складывая его в кучи по центру поля, а Федор подошел к машине.

Оба грузовика стояли под деревьями. Сверху их не должно быть видно, а сбоку не будет видно из-за темноты. Федор еще подумал: зачем Суханова-то брали? Возьмут парашютиста, и зачем тогда шифровку давать, если Белый планирует заканчивать радиоигру? На Курской дуге уже третий день кровопролитные бои идут, дезу поставлять нет смысла. Немцы продвигаются вперед, но с трудом, неся огромные потери.

Солдаты приготовили дрова, рядом положили бутылки с бензином. Бойцы разбежались по укрытиям, и если бы не кучи валежника в ряд, ничего не изменилось, пустынно и тихо…

Начало темнеть. Федор время от времени поглядывал на часы – время тянулось медленно.

Небо было ясным и звездным, дул легкий ветерок – 2–3 метра в секунду. Погода благоприятствовала парашютной выброске.

Около полуночи послышался гул моторов. Судя по звуку, самолет был немецкий, транспортный.

Федор сразу посмотрел на часы. Рано! Немцы – народ пунктуальный, до выброски еще полчаса.

Самолет прошел немного в стороне и дальше, курсом девяносто. Наверное, не их, мало ли куда немцы хотят сбросить груз или парашютистов?

Через двадцать пять минут в небе снова раздался гул моторов, причем приближался он с востока, из нашего тыла. Скорее всего, возвращался этот же самолет.

– Зажечь костры – и в укрытие! – закричал Федор.

К валежнику подбежали бойцы, и через несколько секунд вспыхнули три костра. Солдаты же бегом вернулись в укрытие.

Самолета в темном небе видно не было, он угадывался по звуку. Вот звук моторов стал более громким – самолет снизился и заложил вираж. Потом Федор и стоявший рядом с ним сержант одновременно увидели смутно белеющий купол парашюта. Затем в вышине раздался еще хлопок – это раскрылся еще один парашют, и Федор подумал – все.

Самолет описал полукруг, и в небе раскрылся еще один парашют, третий… Федор недоумевал – ведь немцы сообщили о грузе и об одном парашютисте…

Самолет стал удаляться.

– Сержант, бери бойцов и бегом к месту посадки! Гасите купола!

Если не погасить купол парашюта, даже небольшой ветер потащит груз. Парашютист погасит свой купол сам.

Федор поднял голову – под куполами виднелось что-то темное. Где груз, где агент? Не выдержав, сам рванул к первому из приземлившихся парашютов.

Уже на подлете первого к земле увидел – болтается груз в мешке, какие используют немецкие десантники, – большом, на шнуровке.

Федор побежал к мосту, куда должен был сесть парашютист.

И точно, под этим парашютом был человек. Он ударился о землю ногами, повалился на бок, и из этого положения стал подтягивать стропы, чтобы погасить купол.

Подбежав к нему, Федор выхватил пистолет:

– С прибытием!

Парашютист был в летном комбинезоне и в шлеме, и последнее помешало ему понять, свой к нему подбежал, или нет.

– Руки подними, чтобы я их видел!

Федор обыскал парашютиста, вытащил из его кармана «ТТ». Очень кстати подбежали два бойца.

– Тяните нижние стропы, – скомандовал Федор, – гасите купол, собирайте его.

Прибежал сержант:

– Товарищ старший лейтенант! На двух парашютах мешки – тяжелые!

– Собирайте парашюты и груз, несите к грузовикам. А ты вставай! – обратился Федор к парашютисту.

Парашютист был ошарашен. Прямо с неба – и в руки НКВД… По крайней мере, он так думал.

– СМЕРШ! – предупредил вопросы Федор. – Будешь говорить – поживешь, начнешь героя из себя корчить – получишь пулю. Прямо здесь и сейчас! Сгниешь в ближайшем овраге, если волки раньше не сожрут…

Федор преувеличивал, нагнетая страх: летом волки и близко к человеческому жилью не подходят. Но первые минуты решают многое. Сломает он агента морально – тот будет сотрудничать.

Агент молчал. Федор уже замахнулся на него рукой с зажатым в ней пистолетом, но агент отшатнулся, и Федор ударил его ногой в пах – сильно, без жалости. От неожиданности и боли агент упал, скрючился и схватился руками за причинное место. Из допросов арестованных агентов в разведшколах Федор знал, что немцы пугали своих подопечных зверствами НКВД, а затем и новой структуры – СМЕРШа.

Для агента наступило состояние шока. Не успел приземлиться, как вот он, сталинский подручный. И бьет жестоко!

Немного отойдя от боли, агент стал дышать ровнее, а не всхлипами.

– Встать! – крикнул ему в ухо Федор. Агент замешкался, и Федор выстрелил у него под ухом.

– Говорить будешь? Из какой разведшколы, кто начальник, какое задание ты имел?

Отрицать очевидное было бы нелепо, ведь агента взяли, когда он еще и парашют отцепить не успел. В ответ на вопросы агент пытался придумать что-нибудь вразумительное, но у него это не получалось.

– Раздевайся! – приказал Федор.

– Как? Зачем раздеваться?

– На куски резать тебя буду!.. А одежонка пригодится еще…

Агент, все-таки не до конца веривший немцам в разведшколе, окончательно струхнул. Трясущимися руками он расстегнул пуговицы и стянул с себя летный комбинезон. Под ним оказалась советская форма.

Федор бесцеремонно залез к нему в нагрудный карман и достал документы. Понятно, что они были фальшивыми, но ему было интересно взглянуть на качество изготовления. А кроме того – все ли секретные знаки учли немцы?

Агент был в форме лейтенанта интендантской службы. Прикрытие удобное, офицеры этой службы могут перемещаться по тылам для расквартирования войск и закупки продовольствия у населения.

Федор включил фонарик, изучил документы. Удостоверение личности, вещевой и продовольственный аттестаты, комсомольский билет – даже сфабрикованное письмо из дома со штемпелями… Все в полном порядке, даже секретные знаки, введенные месяц назад, присутствуют. Быстро работают! И дивизия такая есть, как раз под Великими Луками стоит. Стоило агенту избавиться от парашюта, летного комбинезона и отойти от места приземления – попробуй придерись!