Между тем немцы усиливали напор на город. Наши войска вели упорные и кровопролитные бои за окружающие город деревни – Тимянку, Минчу, Севрюни, Семеновку, Поканобичи.

Но численность войск 21-й армии и истребительных батальонов была намного меньше двадцати пяти гитлеровских дивизий. Причем полнокровных, укомплектованных боевой техникой, не страдающих от нехватки боеприпасов и продовольствия. Танки, пехота, артиллерия и авиация немцев действовали согласованно и оперативно благодаря насыщенности войск радиосвязью. За несколько дней, с 14 по 19 августа, немцам удалось перемолоть огнем значительные силы РККА. Немцы понесли огромные потери – до 80 тысяч солдат и офицеров, около двухсот танков. РККА в боях за Гомель потеряла только пленными 78 тысяч бойцов. Немцам достались трофеи – 144 танка и более 700 пушек.

Немцам удалось просочиться на окраины города утром 19 августа. В самом городе сопротивление им оказали только особый батальон Гомельского гарнизона майора Н.С. Исаева, ополченцы, милиция и подразделения НКВД, в том числе бойцы войск по охране тыла. Только как противостоять танкам и самоходкам, если у тебя в руках стрелковое оружие?

Погранцы бывшей заставы во главе с Федором заняли оборону у кроватной фабрики, вернее – у ее разрушенных корпусов. Городской бой – один из самых сложных видов боя. Противники могут находиться в соседних зданиях, на расстоянии броска гранаты. Немцы продвигались по улицам. Если встречалось активное сопротивление в виде пулеметного гнезда, пехота пряталась, вызывала по рации танк или самоходку. Два-три выстрела, путь расчищен и снова пехота занимает квартал за кварталом.

У погранцов отряда Федора только винтовки и ручной пулемет. Когда в конце улицы показались пехотинцы в серых мундирах, Федор приказал:

– Огня без команды не открывать! Подпустим поближе и залпом.

Немцы сначала осторожничали, перебегали от дома к дому. Потом, не встречая сопротивления, осмелели, высыпали на середину улицы. Дистанция – двести метров.

– Бойцы. Прицел двести, заряжай!

– Огонь!

Заработал ручной пулемет, грохнул нестройный залп. Немцы сразу понесли потери. Кто уцелел, бросились к домам, за деревья в отрытые горожанами щели для защиты от бомбардировок.

И никакого ответного огня. Через десять минут послышался рев танкового мотора.

– Бойцы, всем покинуть позиции. Через двор в соседний корпус – бегом!

Соседнее здание было наполовину разрушено бомбой уже месяца полтора назад. Федор присмотрел его еще до боя, как запасную позицию. Правда, обзор и углы обстрела оттуда хуже, но это лучше, чем рыть окопы. От пуль кирпичные стены защищают хорошо, но не от снарядов.

В конце улицы показалась самоходка, пуская сизый дым, доползла до ее середины. Долбануть бы ее, да нечем, у бойцов даже противотанковых гранат нет. А под огнем немецкой пехоты к самоходке не приблизишься, если бы и были гранаты.

К самоходке метнулся пехотинец. Наверное офицер и фельдфебель. Сейчас целеуказание дает. Через минуту самоходка открыла огонь. Снаряды били в опустевшее здание. Огонь, дым, пыль. Но все впустую. Самоходка выпустила десяток снарядов. Едва пушечная стрельба стихла, пехота поднялась в атаку.

Погранцы не стреляли, ждали приказа. Федор выжидал, когда немцы подберутся поближе. Каждая пуля его бойцов должна найти свою цель. Он замыслил сделать два-три залпа и сразу покинуть позицию. Самоходка стоит на месте и ее экипаж сейчас наблюдает за зданиями. И через секунды, после огня из зданий, уже выстрелит. Терять своих людей Федор не хотел. Не стоит проявлять геройство, упорствовать и нести потери. Его задача, как командира, – нанести противнику максимально возможный урон, сохранив жизни своих бойцов.

– Парни! По моей команде делаем по два прицельных выстрела и сразу уходим за здание.

Расчет на быстроту. На самоходке 50-мм пушка, больших разрушений кирпичному зданию не нанесет, но укроет от огня.

– Огонь!

Один дружный залп, второй. Захлебывался огнем ручной пулемет.

– Уходим!

Бойцы успели выскочить на лестничную площадку, как разорвался первый снаряд, но уже в пустом помещении. Пока бежали по лестнице вниз, разорвался второй. Федор еще подумал: «Очень быстро, экипаж хорошо подготовлен, с таким темпом шесть-восемь снарядов в минуту могут выстрелить. Какой же боезапас на самоходке? Сорок-пятьдесят-шестьдесят снарядов?»

Выбрались из здания, залегли. Как только выстрелы стихли, Федор скомандовал:

– Первое отделение – направо, второе – налево. Немцы сейчас в атаку поднимутся. Три выстрела делаем и за здание. Вперед!

Предчувствие его не обмануло. Немцы уже бежали к зданию. Его погранцы залегли.

– Огонь!

До немцев не более ста метров. Федор сам прижался к стене здания для остойчивости, открыл огонь из автомата короткими очередями. До этого момента он не стрелял. «ППД» был создан под пистолетные патроны пистолета «ТТ», дальше ста метров стрелять бессмысленно, только попусту переводишь патроны. С удовлетворением увидел, как его выстрелы достигли цели. Двоих пехотинцев точно убил. Всего же на улице после неудачных атак валялись около полусотни трупов пехотинцев, его же погранцы потерь пока не понесли.

– Уходим!

Погранцы забежали за здание. Федор осторожно выглянул из-за угла. Немцы решили сменить тактику. Самоходка решила выдвинуться вперед. Вернее, это не самоходка была, а штурмовое орудие «Stug III» довоенного выпуска, на базе танка «Pz Kpfw III». Имело такой же корпус, ходовую часть, пушку, только вместо вращающейся башни – неподвижную рубку. В сороковом и сорок первом годах немцы выпустили 732 машины модификации А, В и Е. Пулеметов данные штурмовые орудия не имели. Только в 1942 году на модификации «Ausf G» он появился.

Самоходка двинулась вперед. По трупам своих солдат, что лежали на проезжей части, не поехали. Самоходка свернула в сторону. Круша заборы, хозяйственные постройки, двинулась по участкам частных домов. Самоходка решила обогнуть здания и расстрелять защитников. Отступать или стоять до конца? Приказа отступать не было, командование надеется на его заставу. Федор приказал пулеметчикам:

– Отсекайте пехоту от самоходки. На второй этаж! Остальным собирать тряпье! – Бойцы сначала его не поняли. Федор пояснил: – Старые брошенные телогрейки, еще лучше промасленные тряпки. Быстро!

Уж чего, а ветоши и промасленных тряпок на любом предприятии всегда хватало. Уже через несколько минут бойцы принесли ведро с ветошью и изодранную промасленную робу.

– У кого зажигалки? Ко мне.

Таких нашлось трое. Федор подозвал к себе Агаркова и Борисова. Это самые его подготовленные бойцы.

– Парни, вам трудное задание. Думаю, сейчас сюда заползет самоходка. Пехоту мы от нее отсечем. Заберитесь на нее сзади, это самое безопасное для вас место. Тряпье на моторный отсек и на верх башни, там смотровые щели. Тряпье поджечь и сразу отбегать.

– Товарищ лейтенант, – подал голос Агарков. – Она же железная, не загорится.

– Не загорится, – кивнул Федор. – Только экипаж от дыма задохнется. Или люки для вентиляции откроет, если сдохнуть не захочет. Тогда туда гранату.

Противопехотные гранаты были, две штуки.

Каждому бойцу по одной вручили. Самоходка уже близко. Несколько пехотинцев бежали за ней, укрываясь за корпусом.

– Задачу поняли?

– Так точно!

– Пока найдите себе укрытие, только не в воронке или окопе, иначе гусеницами раздавит.

А Федор к погранцам:

– Первое отделение – обойти здание справа. Не высовываться, залечь. Как только самоходка рядом будет, бейте по пехоте. Второе отделение – на второй этаж. Задача – если кто из пехоты уцелеет, перебить!

Бойцы кинулись выполнять приказ. Федор тоже в здание забежал, устроился на лестничной площадке между первым и вторым этажами.

Сейчас главное – уничтожить или отсечь немецкую пехоту от самоходки. Самоходка без пехоты в городском бою легкая цель, если есть противотанковые гранаты. Но они попробуют ее обездвижить или поджечь, уж как получится. Шансов не много, но при удаче все может получиться.