Когда торжественная часть закончилась, парторг объявил перерыв.

– А потом будут танцы под духовой оркестр пожарной охраны.

Оркестров в городе было два. Один – пожарников, а второй из пенсионеров и инвалидов, играющих на похоронах и нещадно фальшививших.

Андрей набросил шапку, шинель, почти бегом помчался к дому Марии. А девушка уже из дома вышла, столкнулись у калитки.

– Ой, как тебе форма идет, Андрей!

Он поцеловал ее в щеку.

– Поторопимся, а то танцы начнутся.

Андрей в кабинет уголовного розыска ее провел, помог одежду снять. Когда сам шинель сбросил, Мария взвизгнула:

– Это твои? – И дотронулась пальцами до наград.

– Нет, взял из музея поносить, – отшутился Андрей.

– Вечно у тебя шуточки!

А снизу, с первого этажа уже оркестр гремел.

Слитно, сплоченно – Марш советских авиаторов.

– Все выше и выше, стремим мы полет наших птиц, – запела Мария.

– И в каждом пропеллере дышит спокойствие наших границ! – подхватил Андрей. – Бежим.

Танцевали долго. Вальс сменялся буржуазным танго. Андрей танцевал плохо: когда учиться было?

Мария пожаловалась после:

– Ты мне все ноги оттоптал, медведь!

– А ты научи.

– Как же я научу, когда мы видимся редко? Даже не каждую неделю.

– Служба такая. Преступники жизнь людям портят. Кто-то же должен их арестовывать!

Потом, когда все расходиться начали, Андрей проводил ее до дома. Шли не спеша. Погода прямо предновогодняя. Легкий мороз без ветра, тихо снежинки падают. У дома Андрей обнял девушку, поцеловал в губы. Поцелуй затянулся. Когда оторвался от сладких губ, Мария засмеялась:

– Орденоносец! Я думала – ты никогда не отважишься!

– Обидеть боялся, – сконфузился опер.

– Мне домой пора. Мама заждалась, да и на учебу завтра.

– А мне на службу. До Нового года считаные дни. Надо встретиться обязательно.

– Новый год – праздник семейный, домашний. Приходи к нам, мама рада будет, пирожков напечет.

– Так мама рада будет или ты?

– Не придирайся к словам.

Мария крутнулась на одной ноге, юркнула за калитку. Андрей подождал, пока она в дом зайдет, побежал в общежитие. Ноги в сапогах мерзли на снегу. Завтра суббота, отработает день – и выходной. Выспаться можно, с Марией погулять. Уснул с улыбкой.

Утром в отделе Николай носом потянул.

– Да не пил я, не пил.

– А чего такой довольный?

– Вечер удался, потанцевали всласть.

Отдохнуть ни сегодня, ни завтра не удалось.

Уже через час затрезвонил телефон. Николай снял трубку.

– Угро, Феклистов у аппарата. Да, понял, выезжаем. Эксперт пусть выходит.

Трубку на телефон бросил.

– Едем. Инкассаторов у сберкассы убили.

Андрею собраться – только куртку надеть. Через минуту уже у дежурного были. Тут же Григорий с чемоданчиком отирался. Вид помятый слегка, видно – перебрал немного вчера. Уселись на мотоцикл. Григорий с чемоданчиком в коляске. На ходу продувало изрядно, зима все же. Повернули на Советскую. У сберкассы народ толпился. Постовой милиционер любопытных разгонял.

– Расходитесь, граждане!

Отходили немного дальше, но не уходили. Николай поморщился. Все следы затопчут. Он повернулся к зевакам:

– Граждане, кто свидетель? Вы!

– Нет, нет, меня тут не было.

Толпа быстро рассосалась. Свидетелем быть никто не пошел. Опера подошли к сберкассе. На мостовой стояла инкассаторская машина. Дверца со стороны водителя открыта, сам он убит, головой и грудью на рулевом колесе лежит.

– Гриша, фото сделай.

На тротуаре ничком лежал убитый инкассатор, из-под него натекла лужица крови. Кобура расстегнута, револьвера в ней нет. Видимо, перед смертью успел оружие обнажить, но применить не успел. Куда револьвер девался? Из окна сберкассы женщины-сотрудницы выглядывают.

– Андрей, иди в кассу. Опроси – как, что? Может, видел кто-то нападение. Узнай, сколько денег было, одна сумка или две. И еще. По-моему, инкассаторы поодиночке не работают. Тогда второй где?

– Понял.

Андрей взбежал по ступенькам, взялся за дверную ручку. Увидел, как из переулка выезжает машина прокуратуры. Преступление серьезное, прокуратура обязана быть. Убийство, хищение денег, а может, и оружия.

– Здравствуйте, товарищи сотрудники! Я оперативный сотрудник уголовного розыска, – представился он. – Я присяду за стол, пожалуйста, подходите по одной. Начнем со старшей.

Старшей в сберкассе оказалась совсем молодая женщина. Сначала назвала себя Ниной, сразу поправилась – Нина Павловна.

– Давайте по порядку. Инкассаторы приезжают к вам регулярно?

– Да, порядок такой. Утром привозят деньги, вечером забирают.

– Сколько человек должно быть? Я инкассаторов имею в виду.

– Я поняла. Всегда двое.

– Так было и на этот раз?

– Я сама не видела. Из банка позвонили, предупредили, что выехали. Через четверть часа три хлопка на улице, я даже не поняла, что это выстрелы.

– Странно. Убиты водитель и один инкассатор. А второго нет. Сколько денег должны были привезти и в скольких сумках?

– Триста тысяч, обычно три сумки, поскольку купюры мелкие, по десять, по двадцать пять и пятьдесят рублей.

– Время обычное?

– Да, как всегда.

– Самого происшествия вы не видели?

– Я за своим рабочим столом сидела, окна над тротуаром у нас высоко. Отсюда даже крыши машины не видно.

Андрей повернулся к окну. В самом деле, видно только голые кроны деревьев и вторые этажи домов напротив. Опросы двух других женщин сберкассы не дали ничего нового. Андрей вышел на улицу, поздоровался с прокурорскими.

– Что скажешь?

– Старшая в сберкассе говорит – инкассаторов должно быть двое, порядок такой. Водитель с мешком не ходил никогда, его дело баранку крутить. Машина всегда одна была.

– А у банка других машин нет, – кивнул Петр Федорович. – Вот что, Андрей. Иди в банк, конкретно в отдел инкассации. Выясни все по инкассаторам. Туда людей непроверенных не берут. И на каждого личное дело в кадрах посмотри. Сдается мне, второй каким-то боком должен быть причастен к убийству. Либо наводчик, либо сам своих товарищей убил. Николай, ты свидетелей поищи. Были выстрелы, по-любому кто-то оглянулся, в окно посмотрел. Если были сумки с деньгами, куда делись? Не пешком же бандит ушел. Кстати, Андрей. Выясни в банке, были ли еще сумки с деньгами в машине? Они могли следовать по маршруту, и сберкасса могла быть не одна. Отсюда вывод: в машине могли быть еще деньги. Феклистов, ты машину осматривал?

– Не успел, трупами занимались.

– Предварительные выводы?

– Убиты оба из револьвера. Объяснимо. Гильз нигде нет, в барабане остались. И хлопки не громкие. «ТТ» грохочет как пушка.

– Логично. Судмедэксперт при вскрытии пули из тел извлечет, по пулегильзотеке эксперты сверят, не наследил где еще этот ствол.

– Сомнительно. Опытный бандит после «мокрого» дела оружие выбросит. Проще из-под полы другое купить. После войны оружия много. Фронтовики привезли, урки в бывших под оккупацией районах достали.

– Не учи ученого. Андрей, ты еще здесь?

Андрею хотелось послушать предварительные версии. Но дело – в первую очередь. Балашиха – город небольшой, до банка дошел быстро. О происшествии там уже знали. Андрея к управляющему провели. Опер документы предъявил, за стол по-хозяйски уселся.

– Попрошу личные дела водителя и инкассаторов принести. Кроме того, мне необходимо побеседовать с начальником отдела или как там он у вас называется, где инкассаторы служат.

– Напрямую они банку не подчиняются, но расположены в нашем здании. Сейчас распоряжусь.

– Тогда вы лучше меня проведите к ним.

– Пожалуйста.

Управляющий банком даже рад был. Начальником отдела инкассации оказался бравый мужчина в форменной нежно-синей гимнастерке, с нашивками за ранения на правой стороне груди. Бывший фронтовик. Отношение к фронтовикам у Андрея было более теплое, уважительное. Не в тылу просидел человек. Управляющий Андрея представил.