– Феклистов, тебя поздравить можно?

– С чем?

– Как же! Отдел раскрыл тяжкое и громкое преступление. В городе только и разговоров. А тут вы бац! Преступник за решеткой, деньги возвращены.

– Капитан Щеглов меня уже поздравил.

– Отлично. Ваш отдел к празднику что-нибудь готовит?

– Вы про день рождения товарища Сталина?

– Это само собой. Будет собрание, текущий момент и все такое. Новый год же на носу. Каждый отдел готовит какой-нибудь номер. Песню там или танец.

– Владимир Григорьевич, мне в детстве медведь на ухо наступил. Мало того, еще и потоптался. Слуха, короче, нет.

– И у Фролова?

– У него еще хуже, – соврал Николай.

– Что за отдел непутевый! – махнул рукой замполит и ушел.

Николай постоял минуту, переваривая. Это их-то отдел непутевый? Пусть бы замполит хоть одного воришку поймал, а то языком только работать может, организовывать массы на трудовые свершения. В кабинете хлопнул тощим уголовным делом по столу, аж пыль полетела.

– Коля, ты чего? – спросил Андрей.

– Замполит угро непутевым отдел назвал.

– Плюнь и забудь. Кто на земле пашет, как мы, тех и понукают. Закон курятника.

– Глаза бы не видели. Давай по сто за успешное окончание дела?

– Не откажусь.

Заперли дверь на ключ. Засечет начальство, что в рабочее время на рабочем месте пьянствуют, мало не покажется. И успешное и быстрое раскрытие дела не зачтется. Выпили по стопочке, жизнь показалась веселее. Только Николай бутылку в стол убрал, в дверь постучали. Андрей вскочил, отпер дверь. В кабинет вошел эксперт Григорий.

– Что вы заперлись?

И сразу носом потянул. Чутье на выпивку у Гриши отменное. Соберутся сотрудники тяпнуть по чуть, Григорий уже тут.

– А почему без меня? Плеснете?

– На много не рассчитывай.

Николай прямо под столом налил в стакан, Григорий моментом водку выпил.

– Душевный у вас отдел, не то что другие. Жлобы!

– Гриша, а ты не пробовал сам купить?

– Да ну вас!

Эксперт ушел. Зачем приходил – непонятно.

– После торжественного собрания – праздничное застолье, танцы. Приходи с зазнобой, – неожиданно сказал Николай.

– А удобно?

– Сотрудники с супругами придут, удобно. Тридцатого декабря будет.

Андрей на календарь посмотрел – пятница.

– Я с Марией поговорю.

День прошел в повседневной суете – мелкая кража из продмага, в частном домовладении у бабки двух кур украли. Вечером после службы Андрей к Марии направился. Не виделись несколько дней. Она только что приехала из Москвы, на щеках еще румянец от мороза.

– Андрей! Рада тебя видеть. Чай будешь пить?

– Буду.

Хорошо было в домашнем уюте посидеть. На службе казенщина, в общежитии голые стены. После затянувшегося чаепития Андрей спросил:

– Ты что в пятницу делаешь?

– Пока планов нет.

– У нас в райотделе небольшое торжественное собрание, потом ужин, танцы. Придешь?

– Приду.

– Вот и славненько. Пошел я.

Не хотелось уходить. В доме Марии тепло, уютно, покойно, комфортно. В общежитии, кроме того, что казенно, еще и холодно, и запахи не самые приятные – мокрых пеленок, селедки, гуталина от сапог. Милицейское общежитие. Почти все сотрудники в сапогах, чистят ваксой по утрам, запах насыщенный, в нос бьет.

Андрей с каждой зарплаты откладывал понемногу, хотелось подарок своей девушке купить. Не баловал он ее, не с чего было, жалованье скромное. В обеденный перерыв сбегал в универмаг: надо присмотреть покупку. Народу в преддверии праздника было много. Он прошел вдоль витрин. Что нравилось, было дорогим, а что по деньгам – уж очень незатейливо.

Кто-то деликатно тронул его за рукав. Андрей обернулся – директор собственной персоной.

– Здравствуйте, товарищ следователь.

– Я не следователь, оперативный сотрудник уголовного розыска.

– Все едино – милиция. Что вас привело в наш храм торговли?

Директор был явно в прекрасном настроении. Похищенное вернули, покупателей перед праздниками полно, а стало быть, и выручка будет, поэтому выражался витиевато.

– Девушке подарок выбираю.

– О! Прекрасно. Позвольте вам помочь! На какую сумму рассчитываете?

Андрей имел при себе пятьдесят рублей, десятая часть месячного денежного довольствия. Но сказал, как есть.

– Пойдемте со мной.

Прошли в подсобку. Андрею неудобно было. Вроде как служебным положением пользуется. Успокаивал себя – за деньги же покупает, не взятка. Директор оставил его на пару минут, вернулся с коробкой.

– Нравится?

И открыл коробочку. В тусклом свете в подсобке украшение не показалось.

– Простите, Андрей, кажется.

– Именно.

– Давайте в мой кабинет пройдем, там свет приличный.

Поднялись, Валентин Елизарович настольную лампу включил. И вот тут украшение заиграло. Серебряная брошь в виде бабочки с расправленными крыльями, тончайшая работа, все перепонки на крылышках – как у живой бабочки. Крупные глаза из янтаря.

– Видите ли, брошка – подарок универсальный. Для кольца или перстня надо знать размер пальца, носильную вещь – шапочку, кофточку – мерить. Да и не знает никто, понравится ли девушке или женщине цвет, модель, длина рукава.

Ясно стало, что директор в этих вопросах большой дока.

– Спасибо, вы меня выручили. Сколько я должен?

– Ровно пятьдесят рублей.

Андрей отсчитал деньги. Коробку во внутренний карман куртки уложил. Одной проблемой меньше. Конечно, женщинам нравятся цветы в подарок, сладости, милые безделушки. Но Андрей был прагматиком, жизнь научила. Сейчас зима, цветы померзнут на морозе, пока донесешь. Сладости съедятся, да и не факт, что Мария их ест, даже если нравится, потому как молодые девушки фигуру берегут. А брошь – в самый раз. И не массивная, что больше зрелой женщине пойдет, а изящная, девушке молоденькой к лицу.

В круговерти ежедневной пятница подошла. Если бы Феклистов не напомнил, забыл.

– Ты чего не при параде?

– Ой! Запамятовал.

– В обеденный перерыв в общежитие беги. Форму надень, да чтобы сапоги блестели. Отдел наш отметят, надо, чтобы мы с тобой выглядели соответственно. Да, после семнадцати неофициальная часть. Духовой оркестр, танцы. Зазноба-то твоя приедет?

– Обещала.

Николай хихикнул.

– Обещанного три года ждут. После торжественного собрания мог бы и сам за ней сбегать. И девушке приятно, и польза.

– Какая?

– Ох и дурень ты, Андрей! Как только ты опером работаешь? Тебе бы в дворники. Не знаешь женской психологии. К слабому полу с подходом надо.

В обеденный перерыв в общежитие побежал. Форма чистая, отглажена, свежий воротничок подшит. Подумав немного, награды на китель нацепил. Не для хвастовства – показать, на войне не в тылах отсиживался, свой вклад, пусть и небольшой, в Победу внес. Когда в отдел вернулся, шинель форменную снял, Николай вокруг него прошелся.

– Орденоносец в отделе есть, это хорошо. Пусть другие службы завидуют. У нас во всей районной милиции таких трое.

Торжества были приурочены к дню рождения вождя. Некоторая странность была в датах. Иосиф Виссарионович по метрикам родился 18 декабря 1878 года, но официальной датой считалось 21 декабря 1879 года. Праздник считался едва ли не главнейшим. К юбилею генералиссимуса трудящиеся совершали подвиги на рабочих местах, выдавая по две-три нормы.

– Время, неудобно опаздывать, пошли, – поднялся со стула Николай.

Он тоже был в форме, но похвастать наградами не мог. Вошли в кабинет начальника, он был велик, все совещания проходили здесь. Штат сотрудников был невелик. На Андрея сразу внимание обратили, зашушукались. Опер таких собраний не любил, пустое времяпрепровождение. Но от коллектива отрываться нельзя, да и парторг расценит неправильно.

Сначала начальник долго перечислял успехи, засыпал цифрами раскрываемости преступлений, привел несколько примеров, упомянув уголовный розыск. Затем слово взял парторг. Долго, витиевато и ни о чем.

Андрей на часы поглядывал. Мария уже приехать из Москвы должна. Небось, прихорашивается.