– Товарищ летчик! Красная ракета! Вылет!

Положено обращаться по званию, но у Андрея на новой форме петлицы пустые, на складе шпал не оказалось.

Над аэродромом рев множества моторов, бомбардировщики выруливали на взлетную полосу, взлетали, поднимая винтами тучи пыли, выстраивались над аэродромом в круг. Андрей двигатель запустил, успел прогреть, взлетел последним, догнал строй бомбардировщиков, занял позицию значительно выше. Так удобнее наблюдать, и есть преимущество по высоте. Головой пришлось крутить во все стороны непрерывно. Скорости у самолетов большие, и ситуация могла измениться за несколько секунд. Шею воротником натер сильно, подворотничка нет и туговат воротник.

Бомбардировщики принялись бомбить колонну противника. В колонне, растянувшейся на несколько километров, в основном пехота на грузовиках и самоходные орудия. Танки оторвались вперед, развернулись широким фронтом, наступают клиньями. Вот ведущий «СБ» сбросил бомбы, да не все разом. Проходя над колонной, сбрасывал бомбы по одной каждые несколько секунд. Бомбил точно, поскольку «работал» с малой высоты, метров трехсот. Вот в чем немцы превосходили РККА, так это в зенитной артиллерии. Вместе с пехотой следовали зенитные установки, счетверенные 20-мм пушки швейцарского производства. Покупали их почти все воюющие страны – Германия, Англия, США. Бизнес, никакой политики!

Ведущий отбомбился, заложил вираж, и в это время по самолету попала зенитка. Разрывы снарядов, небольшая струйка дыма, самолет накренился на крыло и резко пошел вниз. Из-за малой высоты никто не успел выброситься с парашютом. А может – не захотел, предпочел смерть плену. Следующий бомбардировщик целенаправленно высыпал несколько бомб на зенитную установку. «Эрликон» смолк. Колонна техники остановилась, от нее убегали в стороны солдаты. Несколько грузовиков уже горели, в небо поднимались черные дымы. Бомбардировщики один за одним сбрасывали бомбы. Несколько минут, и вся группа развернулась на восток.

Все же наземные войска успели сообщить о бомбардировке. Андрей заметил четыре точки в небе, довольно быстро приближающиеся. С бомбардировщиками никакой связи нет. Ни на «СБ», ни на «И-16» радиостанций не было. На «СБ» стояли только самолетные переговорные устройства между членами экипажа. Еще на подлете немцы разделились. Двое кинулись к истребителю Андрея, вторая пара к бомбардировщикам. Андрей пошел в лобовую атаку. Звездообразный двигатель воздушного охлаждения хорошо прикрывал летчика, а пушки давали возможность если не победить, то задать немцам трепку.

Через лобовое стекло видно, как стремительно сближаются самолеты. Еще бы, суммарная скорость тысяча километров в час. Немец не выдержал, рванул ручку на себя, уходя вверх. Андрей тут же дал очередь из пушек. Попал! На брюхе «худого» сам увидел несколько разрывов. Зато с ведомым сбитого немца закрутил карусель. Бой на вертикалях заведомо проигрышный, у «Мессера» выше скорость. Один вираж, другой, удалось зайти в хвост. Еще немного, и можно будет стрелять. И в это время на левом крыле «Ишачка» разрывы снарядов. Поднял голову, а вверху еще пара «худых», ведут атаку на него. Плохо одному вести бой с превосходящими силами. На крыле дыры, в каждую голова человека пролезть может.

Правое крыло сразу вверх пошло, Андрей попытался элеронами выровнять положение – не удалось. А немец еще очередь дал, снаряды угодили по хвостовому оперению. Самолет перестал слушаться руля. Все кончено, истребитель неуправляем, дальше будет беспорядочное падение. Андрей отстегнул привязные ремни, перевалился через борт кабины. Горизонтальный руль промелькнул рядом, он чудом не ударился. Правой рукой нащупал вытяжное кольцо парашюта, но дергать не спешил, ибо немцы обстреляют. Земля приближалась стремительно. Ни немецкой автоколонны не видно, ни наших бомбардировщиков. Видимо, во время воздушного боя он отклонился в сторону. Все, пора! Он рванул кольцо. Сначала раскрылся вытяжной парашютик, потом основной купол. Изрядный рывок, и Андрей повис на стропах. Взгляд вниз. Черт! Там лес и кустарник. Попробовал подтянуть стропы справа, чтобы уйти в сторону. А только высоты не хватило, да и парашюты были примитивными, практически не управлялись. Ломая ветки, прикрыв руками лицо, чтобы не остаться без глаз, ударился о землю. Несколько секунд лежал в шоке. Жив! И даже не ранен, нигде не болит и нет крови. Поднялся, отстегнул лямки подвесной системы. Посмотрел на часы. Шесть часов вечера. Солнце клонится к западу, стало быть, надо оставлять его за спиной. Повернулся и пошел на восток. Через несколько километров лес кончился. Андрей замер на опушке. Надо осмотреться, спешка может погубить. Кто здесь? Где немцы? Не зря выжидал. В полукилометре проходила грунтовая дорога, со стороны Андрея ее видно. На ней появились немецкие мотоциклисты. Разведка! Ибо заметны антенны раций. Немцы проехали быстро. Именно так немцы действовали в наступлении. Впереди разведка на мотоциклах или легких бронемашинах, поддерживают связь с основными силами. За разведкой идут танки, а уже следом пехота при огневой поддержке самоходок. Такое построение Гудериан, идеолог танковых войск Германии, подсмотрел, будучи на учебе в СССР, в танковой школе и с успехом применял.

Андрей повернул влево, к ложбинке. Так он будет менее заметен. В случае опасности можно укрыться в кустарнике. Ложбина густо заросла малинником. Перебежками перебрался к кустам. По кустарнику идти невозможно, на ветках колючки, все обмундирование порвешь и кожу исцарапаешь. Вдоль ложбины побежал. Вот где цвет обмундирования «хаки» сыграл маскировочную роль. Шел до темноты, обходя деревни. Кто знает, чьи войска там? Утром двинулся на солнце, вскоре наткнулся на ручей. Умылся, напился, встал и услышал сзади:

– Стой! Руки вверх! Медленно повернись!

Выполнил, как приказывали. Перед ним старшина-пехотинец, левая рука забинтована, в правой держит «Наган».

– Ты кто? – спросил старшина.

– Летчик. Сбили меня вчера, к своим пробираюсь.

– И я тоже.

Старшина убрал револьвер в кобуру.

– Табачком не богат? – спросил старшина.

– Не курю.

– Жаль, а пожевать?

Андрей развел руками.

– Надо в какую-нибудь деревню зайти, уж кусок хлеба дадут, – уверенно заявил старшина.

– Опасно. Мы в Западной Белоруссии, тут разные люди, не все любят Красную Армию и Советский Союз, хотя и немцев не жалуют.

– Какие-то у тебя неправильные представления, можно сказать пораженческие.

– С чего ты взял, старшина? Не нравлюсь, так шел бы ты своей дорогой.

В одиночку идти к своим плохо, не зря говорят – «всемером и батьку бить можно». Видимо, отсутствие на петлицах знаков различия, он решил, что Андрей рядовой. Ведь Андрей говорил, что летчик. Пилоты в звании рядового не бывают как минимум сержант после летной школы. Позже всем летчикам после выпуска из летной школы присваивали офицерские звания, с самого первого – младший лейтенант.

Некоторое время шли рядом, но молча. Вышли к деревеньке в десяток домов. Старшина решил идти к избам, Андрей воздержался. Старшина взял в руку револьвер.

– Эх, два патрона всего осталось!

До первой избы полсотни метров. Андрей стоял за елью. Не трусил он, осторожничал. Сначала понаблюдать надо, а потом действовать. К тому же без еды несколько дней вполне прожить можно. Или за табачком старшину потянуло?

Старшине оставалось до избы десять шагов, когда из-за плетня вышел немец. Вероятно – часовой. В стальном шлеме, на плече карабин с примкнутым штыком, неспешный шаг. Старшина вскинул револьвер, немец успел перехватить карабин в положение для стрельбы. Хлопок выстрела. Старшина развернулся и побежал к лесу, к Андрею. Из-за избы выбежали несколько солдат. Открыли по убегавшему старшине стрельбу. Несколько нестройных выстрелов, и старшина упал замертво. Эх, за что жизнь свою отдал! За понюшку табака и кусок хлеба? Гитлеровцы обступили тело убитого, один солдат поднял «Наган», выстрелил вверх, сказал что-то солдатне, те засмеялись. Андрей поднял пистолет. Еще в военном училище он отлично стрелял, выступал на соревнованиях, брал призы. И во время службы в летном отряде тоже состязался в стрельбе и показывал высокие результаты. И сейчас мог четырьмя выстрелами сразить всех. Но сколько в деревне солдат? Жалко обменивать свою жизнь за четырех пехотинцев. Как летчик он может нанести Германии больший урон. Немцы ушли. Будь у Андрея пулемет, он даже не колебался бы, открыл огонь. А пистолет – оружие ближнего боя, против карабина – хлопушка.