Но сегодня с ханом любимая воспитанница Маги-Салтан, и хоть она ему приходится внучатой племянницей, Шигалей ее ласково зовет дочкой.

Шах-Али, подсвечивая факелом, быстро запер изнутри первую дверь, потом вторую, железную, велел дочке подождать и привычно начал зажигать факелы на стенах и плошки с маслом. В этот момент Хасан протиснулся в узкое окошко и вспорхнул на большой ящик. Девушка от испуга прижалась к хану, но он рассмеялся и нежно погладил ее по щеке.

– Не бойся, дорогая Маги-Салтан, это же Хасан – мой самый надежный страж сокровищ. Знаешь, почему самый надежный? Он не ворует! Берет немного, и то, только когда я сам дам. Как плату за верную службу! Кстати, он умеет говорить и благодарить за подарки. Ну-ка, Хасан, выбирай! Знаю, что тебе больше всего по вкусу.

Шах-Али подошел к небольшому сундучку и откинул крышку. Девушка восторженно вскрикнула. Сундучок был доверху наполнен драгоценными камнями, волшебно искрящимися в свете лампы. Рубины, алмазы, сапфиры и изумруды… А также бирюза и яшма, нитки жемчуга… Ворон радостно каркнул: «Рахмат!» и перелетел на крышку сундука. Долго выбирал, наконец, подцепил клювом большой красный камень.

– Я так и знал! – рассмеялся Шах-Али. – Он всегда выбирает рубин. Я ведь дружу с ним с детства, с этим вороном. Да, мне не было и двенадцати, когда уланы моего отца изловили Хасана и посадили в клетку, чтобы позабавить нас с братом. Говорящий ворон как-никак. Мой бедный брат Джан-Али, он так смеялся, когда Хасан говорил «Рахмат»… Этот ворон ездил со мной в Казань, жил во дворце. Выходил из клетки и важно вышагивал по коврам, его боялись даже дворцовые собаки. А тамошние визири и вовсе считали его посланником шайтана.

Маги-Салтан невольно улыбнулась. Она уже слышала эту историю, но ей нравилось, как преображался вечно хмурый дядюшка, рассказывая о прошлом, о Хасане и о себе. Шах-Али продолжил:

– Когда мне пришлось бежать из Казани и скитаться в лесу, мы едва его не съели. Так были голодны. Но, к счастью, встретили рыбаков. А потом, много позже, я его в новой золотой клетке подарил Сююмбике, хотел порадовать… Вот, выпустила Хасана, но он всегда рядом со мной… А она…

Хан не договорил, тяжело вздохнул, открыл следующий ларец. В ларце блестели золотые перстни с самоцветами. Хан взял перстень с изумрудом, надел его на мизинец, полюбовался зелеными искорками в свете факела.

– Эти камни привезены из Персии и из далекой страны Индии. Слышала о такой? Богаче этой страны нет в мире! Это – страна чудес, там так жарко, что все ходят голые, все растет из земли само, и в год собирают три урожая. Даже землю там пашут не на лошадях, а на огромных животных – слонах. Это очень большой зверь с рукой вместо носа и с клыками. Видишь вон там, в углу, длинные клыки? Вот такие у слона зубы. Они очень ценны, из них вырезают самые лучшие гребни и амулеты! Мне привезли эти клыки из Индии для нового трона. За большие деньги! Трон индийского хана тоже сделан из слоновой кости и украшен золотом и драгоценными камнями.

Маги-Салтан внимала дядюшке, боясь прервать его рассказ, а Хасан тоже слушал Шигалея, склонив голову набок. Он вообще любил слушать этого мудрого человека, а тот, кажется, вошел во вкус. С трудом открыл тяжелую крышку еще одного сундука.

– Здесь – золото! В этом мире, дорогая дочка, ничего нет ценней золота и драгоценных камней! Именно золото и камни заставляют людей совершать разные поступки, и прекрасные, и самые ужасные. Здесь старые греческие монеты с ликом византийских деспотов, а здесь – древние дирхемы, видишь, какие они плоские. На каждой из монет начертаны слова хвалы Аллаху и имя правителя провинции, а также год чеканки. Смотри, вот эта монета и дата на ней… В этом году я еще не родился, и дед мой еще не родился, а монета блестит как новая. Таково оно, золото! В этом сундучке новые корабленники. Видишь, отчеканен корабль, это самые тяжелые золотые монеты из страны Англии, там тоже живут христиане, поэтому здесь крест. Но любому купцу, поверь мне, все одно, что имя Аллаха, что крест, лишь бы золота было больше, – здесь Шах-Али коротко рассмеялся. – Такова она, купеческая порода, будь то правоверный, христианин или иудей… А вот меха. Это соболь! Потрогай, какой мягкий! Помнишь, я тебе на именины подарил шубу из соболя. Теплая? Так вот, одна такая шкурка стоит двадцать золотых флоринов. Эти монеты привозят генуэзские купцы в Крым, где соболь стоит еще дороже!

Шах-Али отложил шкурку в ворох ей подобных и открыл следующий сундук, доверху набитый золотой посудой. Здесь были изящной работы кувшины, мисы, сулеи, кубки, подсвечники, подносы и ковши. Хан взял небольшой кувшинчик, погладил его резную поверхность.

– Великий мастер делал. Посмотри, какие формы, какой благородный изгиб, какой тонкий узор. Но… в нашем мире это ценится мало. Для большинства гораздо ценнее вес этого кувшина. Знаешь, когда-то все это стояло в большом зале моего дворца. Все эти кувшины и кубки просто радовали взор, мой, моих жен, моих гостей. А потом охрана поймала улана, который во время пира украл со стола золотую чашу. Вот так, сунул за пазуху и хотел вынести. Он вовсе не был беден, тот улан, просто напился и решил порадовать подарком молодую жену. Нет, я не стал его казнить и не стал рубить ему руку по закону, просто велел высечь в назидание другим. Воровать – грех! Но и вводить людей в искушение – тоже грех, пусть лежит здесь, а поесть можно и с серебра. – Касимовский царь помолчал несколько мгновений и закончил иронично: – Хотя серебро тоже воруют…

Шах-Али аккуратно положил кувшинчик обратно, взял два кубка.

– Эти кубки – подарки от великих князей. Этим пожаловал меня князь Иван на пиру после взятия Казани. Хм… Кубок вместо трона – не самая лучшая замена. Но да ниспошлет Аллах ему здоровья и долгих лет. Воистину – он великий правитель! А это подарок от князя Василия, мир его праху. На том пиру он пожаловал меня кубком и Каширой. А потом сослал в Белоозеро, где от холода у моих жен стучали зубы, и они не могли заснуть из-за крыс, которые бегали ночами по их ногам…

Шигалей вернул кубки в сундук и захлопнул крышку.

– А что здесь? – спросила Маги-Салтан, указывая на длинный ящик.

– Это драгоценные ткани. Шелк и бархат. Ты знаешь, что лучший шелк добывают из червей в далеком Китае?

– Да? – Девушка провела ладонью по гладкой поверхности рулона сочного алого цвета. – А я думала, в стране Персии.

– Персы просто украли секрет шелка у китайцев и привезли червей к себе, – поведал Шах-Али. – Да, отвратительные такие белесые червяки, которые постоянно едят листья тутового древа, а потом вьют из своей паутины коконы. Из них прядут шелк. А лучшую алую краску добывают из мерзких слизней, похожих на наших улиток. Их находят на берегах теплых морей. Вот так бывает в жизни: самые отвратительные и мерзкие существа дают самые красивые в мире ткани.

– А почему тот сундук больше других? – спросила Маги-Салтан, показывая на окованный железными полосами огромный сундук в коридоре меж двух дверей.

– Это казна, – как-то скучно ответил Шах-Али, вернулся в коридор и достал из-под тяжелой крышки прут тусклого белого металла толщиной в большой палец. – Русское серебро, полугривенки, рубли. Налоги, таможенная пошлина, ясак, выход от русских князей – все стекается в этот большой сундук. И, признаюсь, звон чистого серебра меня радует. Но когда приходит время платить жалование моему двору и войску, сундук сразу становится легче. И это огорчает.

– Но почему он стоит в коридоре отдельно?

– Потому что моим нукерам не нужно знать, что хранится здесь, за железной дверью. Зачем вводить людей в искушение? Людям вполне хватает звонкого серебра. Видишь, сейчас сундук почти полный, а когда-то я радовался пяти рублям, полученным от юного князя Ивана там, на Белоозере. Но жизнь изменчива, и вот когда на дне этого сундука не останется и мелкой монеты, тогда и царству придет конец.

Шах-Али небрежно бросил брусок серебра обратно в «казну», вернулся в сокровищницу подошел к следующему сундуку, откинул крышку.