Самой неприятной работой было чистить овины, и когда приходила очередь Ибрагима, у него с утра портилось настроение. А когда работы не было, казаки ходили на охоту, рыбачили, вечерами каждый развлекался, как умел. Ибрагим пробовал шить седла со старых шкур по образу купленного на базаре, получалось не очень.

Раз в неделю улан Исса собирал казаков на своем дворе. Он с братьями жил на окраине – в своих юртах. Приезжали верхом, при оружии. Исса придирчиво осматривал казацкие саадаки, проверял наличие стрел в колчанах, вот и весь смотр. «Будет ли поход?» – с надеждой спрашивали казаки. Исса отвечал уклончиво, мол, скажет Касим идти в поход, пойдут, а пока ждите…

Одним морозным утром Ибрагим с Халимом отправились на Оку. От морозов родник промерз, так что воду теперь брали на реке. Нетрудная работа: приехать, вырубить полынью да наполнить две большие бочки на санях и еще льда накидать в запас. Халим привычно бурчал, что такая работа для сабанчи, а не для воина, Ибрагим не обращал на него внимания. Когда собрались возвращаться в село, Ибрагим заметил на реке что-то странное. Не разберешь, зверь или человек. Если человек, зачем ползет?

Позвал Халима, подошли, посмотрели.

Человек! Только замерз едва ли не до смерти и побит шибко. Одет, как правоверный, но не казак. Босой, без шапки, голова обмотана оторванной полой зипуна. И бормочет что-то словно в бреду. Пригляделся Ибрагим, лицо-то знакомое, хоть и в запекшейся крови вымазано. Э, да это Мурат, тот самый торговец, что ему седло продал. Вот так встреча!

Долго не думали, решили с собой купчину взять, не замерзать же правоверному. В селе у очага отогрелся купец Мурат. И сразу начал плакать:

– Вез в Городец товары к базарному дню, а вчера вечером напали на обоз разбойники. В черных шапках все, злые, свистят. Прямо с высокого берега и навалились, людей побили, товар с санями и лошадями забрали. Меня дубиной сильно ударили, упал, мертвым притворился. Хорошо, что не добили, но шапку взяли и сапоги стянули.

Послали за Иссой, приехал десятник, послушал бедолагу и велел казакам собираться. Купчину наскоро одели и обули, взяли с собой.

Следы обоза нашлись быстро, благо ночью и утром не снежило, так по ним и до деревни добрались. Недалеко от берега мещерская деревушка в десяток землянок. Все ясно улану Иссе – местные шалят, за разбой взялись. За что их надо примерно наказать.

Торопиться не стали, Исса послал двух разведчиков посмотреть, нет ли засады. Казаки вернулись быстро, доложили:

– Вроде тихо, в деревне только бабы да дети, мужей не видно. Есть свежий след от саней, ведет в чащу. Значит, поехали прятать награбленное.

Кивнул Исса, велел дозорным показывать дорогу.

Не осторожничают разбойники, даже охрану не выставили. Грузят кули да мешки с саней в амбар, стоящий на столбах посреди большой поляны. Подивился Ибрагим: мудро придумано, в такой амбар ни зверь крупный не заберется, ни мышь мелкая. И талые воды не подмочат.

Разом налетели татары, мещеряки даже не успели за копья схватиться. Визжат только, разбегаются по сторонам да валятся один за другим под ударами татарских сабель. Вожак только и попытался сопротивляться, вскочил на сани и давай дубиной размахивать. Хотел Халим его из лука поразить, да Исса остановил, велел достать арканы. Свистнули веревки с петлями, повалился в снег вожак, от злобы зубами скрежещет.

Слез купчина с коня, подбежал к саням, начал щупать мешки да кули. Потом в амбар поднялся, там смотреть стал. Высунулся из дверной щели, улыбается, едва не плача: весь товар тут, целый. Не успели разбойники растащить.

Исса кивнул своим бойцам:

– Добро, теперь займемся деревней.

Мещерскую деревню окружили по всем загонным правилам. Перекрыли дорогу, на тропках встали парами. Никто не ушел! Собрали баб да стариков у деревянного идола со страшной мордой. По землянкам порыскали, по амбарам, только брать там нечего, разве что меда немного нашли да шкурки куньи.

Исса придирчиво рассмотрел мещеряков, выбрал девок помоложе, да баб покрепче. Велел их крепко вязать. И уцелевших мужиков тоже забрали. Притихли мужики, смотрят испуганно. Купец Мурат к одному подскочил и давай его плеткой охаживать – узнал на нем свою шапку и сапоги. Смеются татары, по делу разбойнику наказание.

Дал команду Исса, обоз двинулся в обратную дорогу. Пленные теперь станут сабанчи, дрова будут пилить и навоз вычищать. А самых строптивых на базаре в Городце продадут. Крепкие невольники нынче в большой цене!

Вечером собрались у Иссы в юрте. Улыбается улан Исса, доволен. Щедро расплатился купец Мурат, половину всего товара татарам отдал. Сам купец с кислым лицом у очага сидит, жалко товара. Но половина лучше, чем совсем ничего. Исса велел позвать в юрту Ибрагима и Халима, говорит:

– Поступи по совести, купец! Отблагодари своих спасителей отдельно. Этот тебя нашел, а вместе они тебя не бросили.

Благодарный и многоречивый Мурат подарил Ибрагиму большой кусок шерстяной ткани. Но улан Исса смотрит выжидающе, смеется:

– Ай, недорого ценишь свою жизнь, купец. Всего-то в отрез материи?

Мнется купец, но вот в глаза Ибрагиму глянул. А ведь действительно, жизнью своей он ему обязан. Не нашел бы его Ибрагим на реке, совсем замерз бы. Так и сдох бы без упокоения, и не видать ему в загробном мире райских садов. Полез Мурат за пазуху, долго там рылся и, наконец, вытащил монету с ликом римского деспота. Ту самую.

Счастлив Ибрагим, вернулся к нему отцовский подарок. Аллах справедлив! Мысленно поклялся Ибрагим, что больше не расстанется с этой монетой.

Только Халил не рад: вроде бы, вместе купчину спасли, а ему только шерстяной отрез достался, и тот меньше, чем Ибрагиму! Какой же ты везучий, шайтан одноглазый!

Пришло время рассказать о главном – о войске царевича Касима. Что было за войско? В чем была его сила? Почему русские князья так охотно брали на службу родовитых татар?

Здесь нам не обойтись без подробного описания монгольского войска времен Чингисхана и Батыя, ведь по его образу и подобию создавалось и татарское, в том числе и касимовское. И правда, зачем придумывать новое, когда и старое надежно работает?

Общая черта у всех монголов – они воины! Так их воспитывали с детства, по законам степи. Все монголы – всадники, отлично экипированные и защищенные доспехами, в поход отправлялись, имея двух запасных лошадей.

Военному искусству монгол учился с детства. У монголов говорят, что их сыновья сначала садятся на коня, а только потом учатся ходить. Каждый подросток отлично владел копьем, саблей, арканом, луком. Монгольский лук – произведение военного искусства. Это не просто деревянный сук с натянутой веревкой, это сложная комбинация из особых пород дерева, рога и воловьих жил. Изготовление и сушка лука в особых условиях занимали порой несколько месяцев, зато полученное оружие имело огромную пробивную силу и позволяло выпускать с седла более двадцати стрел в минуту на большое расстояние. Помножьте это число на 10000 (состав одного монгольского тумена), и вы поймете, какой смертоносный град обрушивался на врага монголов еще перед началом основной битвы.

Кроме того, серьезным преимуществом в бою было укороченное стремя, позволявшее воину привставать и усиливать сабельный удар, вкладывая в него вес тела.

Не забудем и о личных качествах каждого воина. В бою они – бесстрашны, и даже окруженные врагами сражаются до последнего: «…сломается сабля – грызут зубами». Русские воины того времени получили от современников менее лестную оценку: «Дерутся храбро, но если уж побегут – не остановишь».