В Васпуракане же ярким свидетельством блеска той эпохи становится храм Святого Креста, возвышающийся в Ахтамаре. Он был построен по повелению Гагика Арцруни на озере Ван между 915 и 921 годами. Этот храм, весь расписанный изнутри фресками и украшенный снаружи великолепными барельефами не имеет себе подобного в армянском зодчестве.

В многочисленных художественных достижениях этого времени, начиная с градостроительства в Ани и зодчества в Ахтамарском храме до литературного творчества Григория Нарекаци, армянский народ, испытывая на себе влияние различных культур (византийской, грузинской, сирийской и арабской), осуществляет их новый синтез и создает совершенно самобытные и оригинальные произведения.

Эпоха княжеской Армении характеризуется, помимо экономического роста и относительного культурного расцвета, также серьезными переменами в жизни Церкви. В X веке по всей стране возникают многочисленные монастыри, которые сразу же становятся важными центрами религиозного и культурного возрождения страны: монахи переписывают рукописи, много переводят, а также сочиняют собственные произведения. Самые одаренные вардапеты воспитывают молодежь.

Другой стороной религиозной жизни, которой отмечен весь период арабского владычества, является деятельность сект: павликианской (по имени одного из основателей) и тондракийской (по-армянски — тондракян, по названию села Тондрак, находящегося в провинции Туруберан).

Обе секты отрицали существование вечной жизни и отвергали богослужение, священство и епископство. Некоторые арменоведы советской эпохи видели в этих сектах предшественников революционных движений, ведущих классовую борьбу против феодальной системы. Такая точка зрения нуждается в некоторой корректировке. Инакомыслие павликиан и тондракийцев было в первую очередь религиозным, хотя — как всегда происходило в том широком явлении, которое называют средневековым сектантством, — оно принимало формы общественного противостояния и порой перерастало в народное движение, которое вело борьбу, иногда вооруженную, как с церковной иерархией, так и с феодальной знатью.

Секта павликиан особенно широко распространяется в Восточной Армении в конце VII и в начале VIII века. С этой сектой борется католикос Ованес Одзнеци (717-728), сочинив с этой целью трактат, опровергающий учение павликиан. Кроме того, он в 719 году специально созывает в Двине Собор, который принимает решение о применении карательных мер против сектантов, и получает в этом поддержку халифа. Благодаря энергичным действиям Церкви, к середине века павликиане исчезают. Однако они продолжают действовать в Западной Армении, где пользуются популярностью вплоть до конца IX века, а затем перемещаются в Анатолию и на Балканы.

Секта тондракийцев, созданная Смбатом Зарехванци в первой половине IX века, очень быстро распространяется в различных провинциях страны и пользуется широкой популярностью в X и XI веках. Против тондракийцев подвизаются многие вардапеты и другие духовные лица; среди них был Анания из Нарека, наставник и основатель монастыря, в котором жил поэт Григор Нарекаци.

Деятельность тондракийцев стала причиной нескольких народных восстаний, сопровождавшихся захватом монастырей и разорением церквей и мест паломничества верующих. Это приводит к тому, что около середины XI века византийские войска разрушают деревню Тондрак — оплот движения — и обрушивают гонения на его членов. В результате движение тондракийцев вскоре прекращает свое существование.

Самым поразительным проявлением культурного возрождения Армении на пороге нового тысячелетия становится творчество гения литературы и духа, святого и поэта Григора Нарекаци. Он — вершина и гордость армянской литературы, а его Книга скорбных песнопений — величайший памятник и одно из высочайших достижений мировой культуры.

В Армении Григора Нарекаци читают, на него ссылаются, им восхищаются, его любят... Для армян он своего рода национальный символ, наивысшее выражение самого «армянства». Блестящий интеллектуал и поэт, Григор в то же время один из тех народных святых, которые близки по духу простым людям. «Способным понять, пожалеть и помочь в житейской беде, совсем "своим" — таким представляется из века в век Нарекаци армянскому народу», — отмечает русский литературовед С. Аверинцев. Можно сказать, что Григор для армянской души — то же, что для русской Сергий Радонежский или Серафим Саровский. Но эти два русских святых, эти два выразителя национального духа, великие праведники, близкие народу, всем нуждающимся и страждущим, не оставили нам литературных произведений.

«Гений редко бывает также и святым (самый несомненный пример — Августин); но гений и святой в одном лице, про заступничество которого рассказывали бы в народе такие мягкие по тембру легенды, какие связывает армянская агиография с именем Григора, — это, кажется, единственный в своем роде случай», — подчеркивает также Аверинцев. И, в самом деле, творения Августина и Григора Нарекаци с точки зрения глубины содержания, эмоциональности выражения и изящества формы, а также их значения для истории культуры действительно близки друг другу; однако блаженный из Гиппона — святой-интеллектуал, никогда не пользовался таким широким народным почитанием.

Возможно, в ряду всемирно известных святых ближе всех к Нарекаци стоит Франциск Ассизский. Оба они монахи и поэты, оба жили в период экономического подъема своей страны, отмеченный противоречивым религиозным брожением, оба отвечали на духовную растерянность, вызванную деятельностью сект, не враждебным противостоянием, а свидетельством нового образа святости. Наконец, обоих настолько любит народ, что они оказываются в центре богатой устной фольклорной традиции, породившей многочисленные рассказы и легенды. О «бдящем» из Нарека, о его детстве, жизни в монастыре, чудесах, происходивших на его могиле или по его ходатайству, армянский народ рассказывает истории, сходные с теми, которые мы находим в «Цветочках», повествующих о «бедняке» из Ассизи. Однако те немногие стихотворные строки, которые оставил нам Франциск, хотя и говорят о его несомненном поэтическом даре, не идут в сравнение с обширным литературным творчеством Нарекаци.

О жизни Григора Нарекаци известно немного. Он родился около 950 года, по преданию, в семье богослова и словесника Хосрова Андзеваци, автора различных толкований на литургию. После смерти жены Хосров становится епископом; однако позднее его предадут анафеме по подозрению в ереси. Впрочем, по мнению значительной части современных исследователей, Григор Нарекаци, сын епископа Хосрова и автор Толкования на Песнь Песней, — лишь тезка великого поэта, немного превосходящий его возрастом. В любом случае не вызывает сомнений, что еще подростком истинный Нарекаци поступает в монастырь деревни Нарек, расположенной на южном берегу озера Ван. Этот монастырь был основан незадолго до этого Аланией из Нарека — крупным богословом и полемистом. Григор приходится ему дальним родственником и станет его учеником. В Нарекской обители Григор, по-видимому, выделяется в традиционных для вардапетов занятиях — таких как богословское и литературное творчество, переводы, воспитание послушников. Недаром ему сразу же поручают обучение юных; правда, сам он называет себя «последним из учителей и младшим из поэтов»: «других поучаю, сам же неопытен; постоянно учась, никогда не достигаю истины познания». В Нарекском монастыре Григор проживет до самой смерти, наступившей, по армянской традиции, в 1003, но по мнению современных исследователей — в 1010 или 1011 году.

Таким образом его жизнь, как и его поэзия, бедна внешними событиями; почти целиком она протекает под защитой монастырских стен, в молитве и в духовных размышлениях, в преподавании и в поэтическом творчестве. И, главное, — в тишине, нарушаемой лишь плеском озерных волн и завыванием ветра. Но если внешние голоса, которые он слышал, чаще всего были голосами стихий, то намного громче звучал для него внутренний голос, голос собственного сердца, постоянно погруженного в беседу с Богом и в трагический диалог с самим собой.