— Она взрослая девушка, какого черта эти нравоучения? — повышаю голос и гневно сжимаю кулак.

— Потому что я видела, в каком состояние была Ливия! Только ты ведешь себя так, будто ничего не произошло! Будто твое поведение в норме вещей!

Гнев душит, как змея, обвитая вокруг шеи, я уже собираюсь нагрубить, но вовремя торможу, отключаю телефон и упираюсь ладонями о подоконник. Достали… Снова травлюсь очередной сигаретой и заказываю вместо кофе бутылку виски. На журнальном столике замечаю книгу в твердом переплете, падаю в кресло и заинтересовано открываю. Это не книга. Это альбом. Скорее всего, фотографии, сделанные Осборн. На первых страницах в основном детишки, и я ловлю себя на мысли, что впервые смотрю на работу Ливии под другим углом. Снимки впечатляющие. Я не шарю, но умом понимаю, что она любит фото, поэтому в них столько… души?

Колючка выходит из ванной одновременно со стуком в дверь, мрачно оглядывая бутылку виски и фрукты, которые оставляет девушка из персонала. Осборн с опозданием замечает альбом в моих руках и заметно напрягается.

— Положи на место… пожалуйста.

— Милый бегемотик, — показываю взглядом на плюшевую пижаму и криво улыбаюсь. — И-и-и… фотки крутые.

— Спасибо.

Переворачиваю страницу и выгибаю удивленно бровь. Отрываю взгляд от снимка и перевожу на Осборн, показывая пальцем на фото.

— Это ведь я.

— Да, это ты.

Переворачиваю еще страницу.

— И это.

Еще.

— И тут тоже я. Как интересно, однако, — кошусь на помрачневшую девушку, откручиваю пробку и наливаю в стакан янтарной жидкости. Рассматриваю задумчиво очередной снимок, где я еще с пепельными волосами стою на сцене с Телекастером. — Это ведь Нью-Йорк?

— Да, Нью-Йорк, — коротко подтверждает Ливия, даже не отпираясь, но в голосе ощущается волнение.

— Да-а-а… — прищуриваюсь и провожу пальцами по гладкой поверхности. — Да, ты тогда пришла в парике, прикидываясь брюнеткой, — щеки Ливии розовеют, и в карих глазах читается шок. Ухмыляюсь, вспоминая тот концерт. — Наверное, думала, что я не узнал тебя… Это было слишком очевидно. Ты стояла напротив, выбиваясь из общей массы, и не отрывала восхищенного взгляда. Я постоянно видел твои… зеленые глаза. И кольцо на цепочке… — Ливия тихо выдыхает и отводит беспокойный взгляд. — Ты решила, что прикинуться фанаткой — очень умно. Ошибаешься. Я тогда подумал… — допиваю залпом алкоголь и отталкиваю стакан, глядя на девушку исподлобья. — Я тогда подумал, что за дешевый маскарад? Я хотел встретиться, но ты запряталась. И тогда я решил «ну и пошла ты, Осборн».

Она молчит, по-прежнему глядя отстраненно на стену, поджимает губы и скрещивает на груди руки. Молчание убивает и бесит. Я быстро наливаю в стакан, осушаю одним махом и в два шага оказываюсь рядом с Осборн.

— Таскаешь альбом с моими фотками…

— Их несколько штук, не преувеличивай, — выдыхает хрипло девушка, и волна неудержимого желания захлестывает с головой.

Поддаюсь незнакомому импульсу, обнимаю ее за шею и приподнимаю лицо, ныряя на неизвестную глубину кофейных глаз. Ласкаю большими пальцами кожу, ощущая вибрирующие волны феромонов вокруг нас. Впитываю каждую черточку, пока взгляд бегает по ее лицу, и замирает на приоткрытых манящих губах.

— Ты же не думаешь, что я буду с тобой спать, после того, как ты выставил меня перед своими друзьями тупой шлюхой, унизив и облив дерьмом? — ловлю каждое слово губами и улыбаюсь. Моя обиженная колючка. — Это абсурд.

— Но тебе же нравится, — касаюсь своим дыханием, почти целуя Ливию. — Я знаю, что да.

— Это ничего не меняет…

— Меняет.

Я перестал получать полноценный экстаз от секса с другими, но поцелуй с Ливией зажигает миллиарды огней. Когда она отвечает, и языки переплетаются в диком танце — планеты сходят с орбит. С силой сжимаю влажные волосы на затылке, неистово впиваясь в губы, и отключаюсь от реальности. Забываюсь в наших общих мыслях, которые переплетаются, словно прозрачные нити. Не можем оторваться, исступленно и бурно целуясь, почти до потери пульса. Крышу срывает, когда Ливия обхватывает губами мой язык и посасывает, слегка прикусывая. Беру ее под задницу и опускаюсь на кровать, разводя коленом бедра. Отрываюсь лишь на мгновение и встречаю пылающий взгляд, от которого плавится долбанная стена.

— Даже сейчас? — целую в шею, водя медленно языком.

— Даже… сейчас, — слышу неуверенный голос и тихо смеюсь. Провожу носом к ключице, опуская мягкую ткань, и дарю легкие поцелуи, но Осборн резко выползает из-под меня. Взвинченная, с порозовевшими щеками, красными губами и огненными глазами. Так и хочется ее хорошенько тра…

— Я так понимаю, ты собираешься ночевать здесь? — она поправляет волосы, показывая на бутылку виски, пока мой взгляд гуляет по ее телу, мысленно снимая плюшевую ткань. Осборн делает несколько шагов, морщится, но не подает вида, что ей больно. Ищу глазами коробочку, срываю упаковку и киваю подбородком.

— Иди сюда, одноногий Джо. Побуду сегодня твоим личным доктором Хаусом, — играю бровями и подзываю пальцем, саркастично усмехаясь. — Все же часть вины лежит на моей пи***сти, от которой тебя перестали держать ноги.

Ливия закатывает глаза, и комната заполняется раскатистым смехом. Она все же устраивается рядом и удивленно осматривает лодыжку, когда я втираю мазь.

— Поразительно… уже не так болит.

— Конечно, мои пальцы творят чудеса, — губы расползаются в дерзкой улыбке, встречая угрюмое выражение колючки.

Осборн тяжело вздыхает, крутит у виска и гасит свет, забираясь под одеяло. Что за… Она совсем охренела так просто заваливаться на боковую, потому что кое-кто спать еще не собирается. Снимаю вещи, окидывая неудовлетворенным взглядом горку из одеяла, и скрываюсь в ванной. Включаю прохладную воду, чтобы снять возбуждение, хотя это проблематично. Через стенку в кровати Ливия, а картинки, мелькающие в голове, далеки от приличия.

Она либо притворяется, что спит, либо… видит десятый сон. Ложусь рядом, перебирая пальцами мягкие пряди, и осторожно касаюсь щеки. Ливия уснула, но мои мысли блуждают по ночным просторам, не находя успокоения. Вместо того, чтобы взять вещи и свалить, я притягиваю девушку за талию, зарываясь лицом в ароматные волосы. Прикрываю глаза, и блок питания отключается. Впервые за последние месяцы нормально сплю, не просыпаясь в бреду весь потный и со сбитым дыханием. Мне тепло и хорошо, будто нежусь в объятиях океана под ласковым солнцем на пляже рядом со стеклянным домом. Так круто, что не хочется открывать глаза и встречать новый гребаный день; поставить на repeat и жить вечно в этом миге.

Утро начинается с пряного запаха корицы и кофе. Еле разлепляю глаза, в которые бьет яркий свет, и морщусь. Сквозь пальцы фокусируюсь на окружающей обстановке, вспоминая, куда на этот раз занесло. В поле зрения попадают стройные ноги в джинсах, бордовый свитер и…

— Доброе утро. Тебя не дозваться, — звучит ироничный, но строгий голос Осборн.

— Я уснул? — хриплю, не скрывая удивления. Приподнимаюсь на локти, взлохмачиваю волосы и ловлю растерянный взгляд Ливии.

— Да, впал в зимнюю спячку, как медведь, — колючка надпивает из чашки, вопросительно поглядывая. — Кофе? У нас мало времени, — она стучит пальцами по запястью, указывая на невидимые часы. — Фотосессия.

— Угу, — все еще конкретно торможу, тру ладонями лицо и еле выползаю из кровати под надоедливое жужжание Осборн, которая стоит, будто надсмотрщик, и караулит каждое движение. — Я там обязательно нужен? Садизм просто из теплой постели на дубарь выходить.

— Ты вообще-то участник группы, поэтому…

— Поэтому не продолжай, — кривлюсь и натягиваю штаны, прекрасно зная, что колючка смотрит. — Я прямо чувствую твой пошлый взгляд, а все могло бы быть иначе, если бы кто-то не захрапел… Мы точно спешим на эти дурацкие съемки?

— Не считаешь это… м-м-м… странным? — встречаю раздраженный взгляд и приподнимаю бровь.

— Что «это»? — беру кофе, сигарету в зубы и приоткрываю окно, щелкая зажигалкой.