— Так что случилось с вашим сыном?

Мать сжалась ее. Отец напрягся. Ки Ю с надеждой, с мольбой подняла глаза.

— Зачем ты?.. — отец окрикнул на нее.

— Нет уж, скажите.

Что—то мне удалось вложить в этот короткий набор слов. Сгорбившись, хозяин поведал о своей беде.

Жили они скромно. Старшую дочь выдали второю женою за купца, но далеко. А потом скотина стала болеть. Был прошлый неурожайный год. Словом, хотели уже отдать кому—то Ки Ю, младшую дочь. Третья—то еще пару лет как ушла к праотцам. Но внешности Ки Ю была не самой особой, да и кто из нищих соседей хотел лишний рот в свой дом в голодный год? В общем, отец, сердце скрепя, думал отдать ее в бордель. Пусть уж хоть там поносит шелка, да хорошо поест. Ки Ю жутко плакала. Да брат, единственный сын, заупрямился. «Нет уж, — сказал, — не позволю вам осрамить мою дорогую сестру! Если вам так уж приспичило — продавайте меня».

Но как отдать единственного сына и наследника в рабы? Как лишиться престарелому отцу главного своего помощника? Но парень уперся. Парень настоял на своем. Ушел в город, в поисках лучшей работы. А в тот год как раз продали драконий храм под театр. To есть, под бордель. Вот сын и устроился туда охранником. Тамошний хозяин много обещал, но почти никто не хотел: боялись драконьего проклятия. А вот Лэй пошел.

Ничего так получал, в выходной раз в месяц домой приносил исправно свою выручку. Они вот купили курей и скот. Немного подарили соседям. Нельзя же спокойно жить, когда рядом кто—то умирает с голоду. Копили меньшой на приданное. Отец, правда, на поле надорвавшись один, покалечил ногу. Как—то скрывал, потом сын прознал, отругал. На Ки Ю вот начали парни посматривать, сватов подсылать. Но родители, ослепнув от счастья, не торопились. Не торопились, увы. Посматривали жениха получше. А вот дня два назад кто—то обокрал тот бордель. Два дня двух тамошних стражников — и там же несчастного Лэя — пытали. Казнят сегодня вечером или завтра утром.

— Так что же вы не взяли мои деньги? — от удивления сказал это вслух.

— Да мы свои пробовали, — хозяин смутился. — Выкупили свиданье на немножко. Но тюремщики сказали, что рассердился на нашего бедного сына сам господин Син. А это…

— Уж не глава ли стражи Шоу Шана? — я дернулся.

— Он, господин, — мужчина вздохнул.

Мы помолчали смущенно.

— Словом, господин, не спасут дурня моего ни боги и ни деньги.

— Разве что продать душу демонам, — сказала Ки Ю.

Отец огрел ее по затылку чашею из—под воды. Платье замочил. Она торопливо закрыла рукою грудь, тканью промокшей облепленную. Выскочила из—за стола.

— У—у, дрянь! — отец проворчал. — Демонам?!

А я, стало быть, около Шоу Шана. Где, по слухам, видение то было о драконе! Хм, дракон… дракон, видимо, совсем близко! Вот и старый тот шаман растолковал недавнее гадание…

Но думать о драконе было как—то совестно, когда смотрел, как уныло хозяева давятся едою. Вроде почти беззвучно всхлипывала за домом Ки Ю, а все равно звуки те ножами резали по сердцу.

— Слышали новости? — вломился в дом просто одетый человек. — Над Хуанхэ видели дракона!

— Где?! — я вскочил.

— Да тут… — селянин смутился, чужого человека увидев. — Невдалеке. Дракон обвивал девочку, играющую на гуцине. Там сотни сложились светлячков…

— Иди ты! — хозяин отмахнулся.

— Ох, прости, — смутился незваный гость, помолчав и потоптавшись смущенно, взгляд поднял: — Может, сходим, помолимся?

— А где мы еще не были? — криво улыбнулся несчастный отец.

— Да это… туда… — его приятель рукою указал, да мне пояснил уже: — К Хуанхэ.

— Скажешь тоже! — возмутился мой спаситель. — Драконы позволили замарать свой храм, а я должен им молиться? Да разве будь они живы, будь в силе, вытерпели бы такое?!

Будь они в силе?.. А нашто мне полудохлый дракон? Разве его кровь поможет Ну О?

Сердито бороду растер.

Хотя… полудохлый дракон всяко лучше, чем никакой. Тем более, что—то случилось с колдовскими моими способностями. Решено! Пойду в Шоу Шан!

Тихо всхлипнула за домом Ки Ю. И снова ножом по сердцу. Тьфу!

— Хозяин! — строго сказал я, заставив их замереть. — Можно мне поговорить с тобою наедине?

Хозяйка и гость тут же ушли. Притихла за домом Ки Ю. Покуда мать ее не оттащила. Судя по воплям несчастной, за волосы.

— Не помогут нам ваши деньги, господин, — тихо сказал вдруг этот умный человек. — Оставьте себе. Вам, кажется, они нужнее. А мой сын уже не жилец.

— Но вы меня спасли! — вскричал я.

Его благородство и тупизна меня вывели из себя. У него сын на грани смерти! Единственный сын! Будь у меня сын, тем более, один, я бы и не задумывался! Я бы… я бы сам богатея, свалившегося внезапно, обобрал, да прикопал, прирезав. А он… тьфу, ну что за человек!

— Вы не знаете господина Сина! — отец сгорбился и заплакал. — Деньги тут не помогут. Я бы и душу отдал свою, но, увы… простые люди не надобны ни демонам, ни здешнему богу.

Я не был ни богом, ни демоном. Но судьба бросала мне вызов. Долг благодарности обжигал изнутри как кипяток, в котором сварили Ну О, сжег мою плоть.

— Я могу его выкрасть из тюрьмы, если не удастся стражу подкупить.

— Вы?! — селянин поднял на меня испуганные глаза.

— Я — воин, — сжал рукоять верного меча.

— Но… — несчастный отец запнулся. — Но, кажется, сами вы прячетесь, мой господин?

Тут смутился уже я.

— Откуда?..

— Кажется, из горелой усадьбы вы, — тихо сказал, покосившись на обгорелый мой плащ.

Неужели, новости о пожаре и о смерти евнуха так быстро обежали окрестности?! Это значит, что вскоре гонец из местных достигнет императорского отца — и отец, возможно, за выяснением обстоятельств толпу воинов пришлет! Столичные воины могли еще видеть мое лицо. Не отпустят. А я, похоже, как и прежде против воинства целого выступить не смогу! Кажется, всего—то у меня и осталось, что верный меч и мускулы. Ах да, память еще. Я как воин еще немного продержусь. Или сгорела не только усадьба, где я жил в ссылке? Но разумнее будет приготовиться к самому худшему. Тем более, я покуда не знаю точно, временно ли иссяк мой запас сил или насовсем.

Тихо спросил, строго глядя селянину в глаза:

— Вы поэтому поспешили меня укрыть, когда нашли?

— Просто по—человечески, — он вздохнул. — Я уже не верю никому. Ни императору, которому плевать на народ, ни богам, ни демонам.

Помолчав, твердо сказал:

— Я украду вашего сына!

За драконом буду гоняться потом, да, может, он еще больше за это время проявится. Знаки же были в окрестностях Шоу Шана, так что и драконья морда может появится где—то здесь. Я этого поганца убью!

Да и просто… драка с драконом — основное. Но к нашей битве надобно подготовиться. Спереть парня, на которого въелся глава стражи Шоу Шана — это сложное дело, но оно, если мне повезет, будет достаточно сложным, чтобы силы мои нынешние проверить. Надобно узнать, что я еще могу, узнать слабые свои стороны до встречи с драконом.

— Но куда ж он пойдет? — отец снова вздохнул.

— Уйдет далеко. Я денег дам ему в дорогу. Но беглый Лэй всяко лучше мертвого, разве нет?

Вспыхнувшая в его глазах надежда, вспыхнувшая и погасшая — вот его ответ. Мне стало досадно, что мой спаситель совсем не верит в мои силы.

— Я возьму с собой Ки Ю — она укажет на него. Там, кажется, ок был не единственный страж…

— Ах, Ки Ю… — селянин приподнялся. — Благословляю вас! Да хранят вас боги!

— Да что вы?! — возмутился. — Я вовсе не собирался ее похищать! Я только предложил спасти вашего сына!

Он долго смотрел на меня. Не веря, смотрел. Потом сказал, поставив меня в тупик:

— А жаль.

— Честно, и в мыслях не было такого!

— Вы, кажется, хороший человек, — мужчина отвернулся.

Я вспомнил десятки, если не сотни людей, которых недавно убил и заживо сжег, и смутился.

— Если вы не верите мне, пусть со мной ваша жена пойдет, укажет на него. Или вы.

— Я уже почти не хожу, — он грустно похлопал по крепкой палке рядом с собой.