Я уже сама хотела поднять меч, но рука отозвалась болью.

«Ну, и хлипкое же у тебя тело! — возмутился дух меча. — Впервые вижу такого неподготовленного воина!»

Уж какое есть!

«И правда: уж какое есть, — внезапно покорно согласился он. — Прости!»

На миг меня юноша прекрасный от тех колдунов заслонил, в нежных шелковых одеждах, с волосами почти совсем распущенными. Просто появился предо мной, раскинув руки. Я и не успела его толком разглядеть. А он шагнул ко мне, совсем вплотную, заставив замереть… от холода. А потом он… вошел в меня. Слился с моим телом. А меня… отбросило.

Я в ужасе смотрела, упав на колени, как я со стороны с громким кличем поднимаю меч. Как со звоном скрещиваю с кем—то оружие. Как наступает на меня какой—то массивный мужчина. Как кровожадно ухмыльнувшись, я пинаю его между ног коленом, а когда он, охнув, зажмурился на миг, то лезвие моего меча, пылающее алым светом так, что видно было даже вдалеке, срезает ему кисть руки. Его вопль. Мой размах. Его голова с шеей, отрубленной наискосок, падает ко мне, проходит… сквозь мои полупрозрачные ноги. Я ору от ужаса, но меня никто не слышит! А мое тело… и дальше двигается самовольно!

Оно срезало голову другому коню — несчастная животина дернулась и затихла — и перерубило живот и внутренности ближайшему противнику. Лезвие с мерзким чавканьем вгрызлось тому в плоть, вышло снаружи, выступило и вернулось обратно, вслед за властной рукой. Тело упало, уже безжизненное. Опустевшие глаза смотрели на черное небо.

— Уведите лошадей! — рявкнул в плаще с каймой.

Мое тело хищно рванулось на него, выбросив вперед меч. Он… упал наземь, пропустив оружие над собой, чтоб внезапно, подняв ноги, пнуть в живот. Мое тело изогнулось на его ногах, попыталось прорубить ему глаз лезвием меча. Он… вскинул руку, выпуская синий луч из ладони. Мое тело захватило в синий кокон, снесло в сторону, об высокое дерево приложив. Оно мешком упало возле большого корня.

Меня тряхануло. А потом… у—у—у, как больно!!!

— Совсем никчемная! — сказали надо мной.

Я, невольно пальцы сомкнув, сцепила их на чьей—то щиколотке. Холодной.

— Пусти! — дернулся парень надо мной.

— Нет уж! — с усилием улыбнулась. — Пусть нас обоих убьют!

Я не видела его. От боли во всех мышцах и внутренностях отбитых сложно было даже вдохнуть, не то, чтоб двинуться или даже поднять голову. Но почему—то была уверена: то дух меча говорит со мной. И, странно, я чувствовала его ногу под моими судорожно сведенными пальцами. Волна боли прошлась по телу, едва захотела почувствовать пальцы.

— Совсем слабая… — вздохнул он, присел возле. — Прости.

Возмутиться хотела, но меня от боли скрутило. Как вдруг… чьи—то мягкие губы коснулись затылка. И словно легкий мерцающий голубой шелк смахнули на меня. Легкий—легкий. Неуловимый. Ощутила какой—то кокон в теле, тускло—голубой, вдруг вытянувшийся к этому куску странной ткани. Налившийся светом, разбухший.

Мое тело внезапно уперлась тонкими пальцами в землю, поднялось, закряхтев. Я опять смотрела за ним со стороны. За тем, как его упорный дух в моем измазанном грязью и кровью теле с усилием встает, опираясь на одно колено. Упрямства у него было побольше моего.

Сверху спрыгнув, возле него приземлился тот, в плаще с каймой, меч с усмешкою занес. Я невольно зажмурилась. Страшно смотреть, как тебя перерубают мечом. Даже если смотришь со стороны. Это тело все равно ощущается как нечто родное.

Вскрик. Вопль торжествующий.

Глаза распахнула.

Глава колдунов отскочил, закрывая плечо разрубленное.

Захвативший мое тело… висел. Просто висел напротив земли, ногами упираясь в ствол дерева. Нет, изогнулся.

Меня тряхнуло, обхватило плотной болью… вышибло под ноги и под струю крови. Жуткие горячие капли проходили сквозь меня.

А тело… тело мое, пробежав по стволу, по тонкой ветке пошло. И колдуны растерянно смотрели за ним, головы запрокинув. Он пошатнулся — кто—то ухмыльнулся — и взлетел. Словно крылья, развивались за его спиной волосы. Словно крылья огромной птицы.

— Ф—феникс! — ахнул кто—то.

А за моей спиною и правда распахнулись огромные крылья! Никогда не видела себя такой!

Крылатая я упала вниз хищной птицей, к земле еще одного воина пригвоздив.

Меня затрясло, тело подернулось дымкой несуществующее.

Тяжко… до чего же тяжко, когда глаза залепила горячая кровь!

Вышибло на ноги умирающего.

Захвативший мое тело выпрямился и меч выдернул.

Он, кажется, собрался драться до конца!

— Боюсь, до твоего! — устало улыбнулся он.

To есть, она. To есть, я. Которая уже была не мной.

— Кажется, это не она! — ткнул в мою сторону уцелевшей рукой их командир, с каймою кровавой. — Ее аура то уплотняется, то становится тонкой и смутной! У нее то мощный вклад ци в удары по аурам или в лезвии меча, то совсем ничего.

— Но кто завладел ее телом? — возмутился воин со шрамом. — Эй, демон, что тебя надо?!

А я, взволнованно сев, внезапно различила сияние странное за спинами их. Зеленоватое. Лежавшее сгустком по земле. Нет, над чьим—то распростертым телом. Убитым. Странным каким—то убитым. Кажется тем, кого они избивали, когда я вмешалась.

— Куда важнее, что ее тело выглядит слишком хлипким для него! — ухмыльнулся их главарь, перекладывая меч в левую руку, поднимая ту. — Вперед, о братья!

Сердито и шумно выдохнув, укравший мое тело меч перехватил обоими руками. Но изрек насмешливо:

— Что ж, чем ставки выше… — обращаясь, кажется, уже ко мне.

Видит, что уже проиграл, но все равно еще двигается! Невольно я восхитилась им.

— Я еще не проиграл! — рявкнул он в мою сторону.

И, провернувшись, от лезвия чужого уклонился. Напружинился, вскочив… и замер на краешке чьего—то лезвия. Обуви подошву меч врага раскроил, но нога босая стояла на наклонном лезвии спокойно, не режась. Ох, как он только смог?!

«А вот учись, девка!»

— Беда, брат Хэ У! — проорал внезапно появившийся всадник.

— Да что там? — сердито развернулся главарь.

— Император изволил отправить евнуха с посланием в твое поместье! Я едва сумел выбраться из дворца, чтоб тебя предупредить! Если не успеешь… — тут он заприметил меня — дерущуюся — и замолк.

— Братья, сегодня отступим! — поморщившись, вскричал Хэ У.

И вдруг… прямо на меня посмотрел. Лишенную тела!

— Твой приятель—демон тебе не помощник, крошка. Они очень много всего просят взамен. Тем более, сожрать такую хилячку, с таким мизерным резервом ци, ему ничего не стоит!

— Мне ничего не стоит сожрать тебя самого! — внезапно кровожадно ухмыльнулся похититель моего тела.

— Нет, демон, — ухмыльнулся уже и Хэ У. — Пусть я сегодня уйду, но ты мало всего поимеешь с этого тщедушного женского тела. Тем более, ему еще надо оправляться после всех побоев и ран, что ты получил. Если попросту от них не скончается. А нет — так мы с тобой еще повоюем.

— Жду не дождусь, — ухмыльнулся демон.

— Вот именно, не дождешься: она издохнет, а в мертвом теле без ее души ты — никто. Бесплотный дух! — Хэ У внезапно резко обернулся.

И… снес голову своему воину, еще раненному и живому! Тот замер с вытянутой к нему по земле рукой.

Колдуны метнулись на лошадей — одного подхватил к себе Хэ У — и скрылись в ночной мгле.

Меня тряхануло, а потом…

— О боги!!! — взвыла я.

К счастью, тело человеческое слишком слабое, чтобы вместить в себя слишком много боли. Миг — и нету ничего.

Мое тело на земле. Две лошади мертвые в стороне. Труп колдуна, своим убитый. Еще четыре трупа.

Что—то померкло в моем теле, бестелесном. Том, которое на другое смотрело. Комок дернулся внутри, потянувшись к бездонному небу.

Светящийся зеленым юноша поднялся. Только что лежал ничком, миг— и уже стоит. Нет… идет ко мне по воздуху. Развиваются длинные волосы. Шуршат девственно чистые одежды. Он или не он в грязи лежал вымазанный? Но я не могу повернуться, чтоб посмотреть…