— Бабуль, можешь зайти в комнату поговорить? — спросила Алена, чувствуя подмышками две то ли горячие, то ли ледяные струйки.

Дима скинул кроссовки и прошел первым. Алена усадила его на диван и положила букет на стол. Бабушка затворила дверь и замерла. Дима подскочил с дивана, не успев на нем устроиться.

— Бабушка, это Дмитрий.

Старушка кивнула. Дима поздоровался во второй раз. Первое приветствие он адресовал им обеим еще на кухню.

— Мы решили пожениться. Завтра.

После этой фразы бабушку пришлось усадить на диван и разом выдать заготовленную историю. Она беспомощно кивала, глядя мимо внучки и новоиспеченного жениха, и потом вдруг спросила:

— Мать-то знает?

— Нет, — грохнула ответ Алена.

— Эта вся свистопляска из-за моей новой работы, — вступил Дима тихим голосом.

— Мы бы так не гнали коней, если бы не необходимость как можно быстрее получить визу. Но я люблю вашу внучку и рад, что у нас все так быстро решилось. Свадьба — это ж на один день, а потом просто жить, так, Ленкин?

Алена кивнула.

— А как же платье… — выдохнула ошарашенная бабушка.

— У меня есть платье. Завтра увидишь. Ну все, Диме пора.

Алена вытащила его в прихожую и почти открыла дверь, но пришлось подойти к телефону.

— Аленка, я тебя поздравляю! Нифига себе новость! Я, конечно же, все отменю и приеду. Только адрес скажи!

Алена закрыла ладонью трубку.

— Ты адрес в Гатчине знаешь?

Дима продиктовал, и она повторила его для Полины.

— Не провожай, — Дима нагнулся к ее щеке. — Лучше маме позвони. А я пойду свою морально подготовлю к встрече с невесткой.

Алена потянулась к нему и поцеловала в губы. Но Дима не ответил на поцелуй.

— Давай, до завтра. Я в девять за тобой заеду. Обойдемся без прически, согласна? Венок с фатой на распущенные волосы. Прямо Калиакра, верно? До завтра!

Алена закрыла дверь и быстро отошла от нее, чтобы не слышать удаляющихся шагов. Вот так Дима уже почти поставил крест на ее прежней жизни. Завтра он распишется на чистом листе, с которого придется начинать жизнь по новой. Сумасшедший год! Просто сумасшедший…

— Аленка, Америка? Как же так…

Она повернулась к стоящей в дверях бабушке.

— А вот так, бабуль! Я разве виновата, что дядя Сэм всех нормальных парней сманил?

Она схватила трубку и набрала номер матери, чтобы сказать:

— Мама, я завтра выхожу замуж. Приезжай в Гатчину.

Дима отвернулся от матери и поправил галстук. Она не ушла из прихожей. Ее силуэт в длинном синем платье продолжал маячить у контура зеркала. Дима обернулся.

— Мам, ты один раз уже пыталась меня отговорить. Во второй раз зачем это делать? Я теперь взрослый дядька и понимаю что к чему.

Она сделала шаг, но сын отступил, чтобы сохранить прежнее расстояние.

— Нет, не понимаешь! — начала отповедь мать. — Ей нужна Америка, а не ты.

Дима обернулся.

— Мы начали встречаться, когда об Америке не шло и речи, так что не надо, ладно?

Мать кивнула, тряхнув уложенными волосами.

— Начали встречаться… Что-то я не слышала о ней ранее. Только твои вечные стенания о Юле. Кого ты пытаешься обмануть и зачем? Скажи честно, где ты взял эту девчонку, и зачем она тебе нужна?

Дима еще раз поправил узел синего галстука.

— Я уже сказал, где с ней познакомился. Я программер, чего ты от меня ждала? Чтобы я на улице знакомился? С чешками и болгарками — я ни танцевать, ни пилить не собираюсь. Мам, ну порадуйся, что я не еду черти куда один. Я там уж подавно ни с кем не сумел бы познакомиться. У меня сегодня свадьба, а не похороны. Сделай лицо попроще!

Мать отвернулась, но не ушла.

— Я вообще не хочу, чтобы ты уезжал в Америку.

— Мам, это не обсуждается. Я зубами выгрыз этот перевод и так же упорно буду выгрызать грин-карту! К Ленке это уж точно не относится. Я бы все равно уехал. Только один, если бы Лена не согласилась ехать со мной. Да я, может, и потерял бы ее совсем, пока раскачивался, а так меня приперли к стенке обстоятельства. Мам, я никогда не жил один. Мне плохо одному. Я писать начал, понимаешь, как идиот, чтобы придумать себе окружение. Мам, чего ты хочешь в конце-то концов?! Не рада за меня, не ходи на свадьбу, но я буду улыбаться, ясно?

Он выскочил на лестницу и побежал вниз, чтобы дождаться приятеля у подъезда. Егор опаздывал, и Дима чуть не оторвал карман, проверяя, на месте ли кольца. Он надеялся, что сегодня школьный приятель воздержится от комментариев — он уже обвинил его в идиотизме, достаточно одного раза. Постороннему он действительно кажется идиотом, но ведь не так важно, что думают другие. Главное, что сейчас он уверен в правильности принятого решения. Он сойдет с ума от работы, если не будет спешить домой. А он не будет, если его никто не будет ждать. Даже если они с Ленкой в итоге разбегутся, сейчас она вытащит его из болота. В новой стране скучать не придется. А Ленке какая разница, где делать первые шаги. В Питере она уже разочаровалась в своих перспективах, так что ностальгировать особо не должна. Впрочем, все лечится отсутствием свободного для грусти времени, то есть учебой.

— Зачем ты кольца на машину нацепил? — спросил он Егора еще в открытое до упора окно.

Тот пожал плечами:

— Свадьба все-таки. Ты там повесь пиджак на вешалку прямо на мой. Я бы на твоем месте в плавках в ЗАГС пришел. Мы тут сдохнем с такой погодкой. Давай уже, шевелись!

Дима захлопнул заднюю дверь и сел вперед.

— Я тут нашел недалеко от Лениного дома свадебный салон…

— Чего вам просто было не расписаться, а?

Дима усмехнулся.

— У нее это в первый раз. И вдруг в последний?

— Ага, держи карман шире… Разбежитесь, как пить дать. Найдет себе настоящего америкоса и гудбай.

— Чего ты мне свадебное настроение портишь?

— А оно что, у тебя есть?

— Представь себе!

Невесту он забрал с десятиминутным опозданием.

— А бабушка где?

— За мамой уехала, — устало ответила Алена и шмыгнула носом. — А у меня насморк.

— Ну тут я тебе ничем не могу помочь. Может, есть какие-то волшебные капли? Забежим в аптеку? Заодно купим мамам валерьянки. Или в вино-водочном коньячка?

— Знаешь, Дима, не смешно. Мало повязать галстук…

— Пиджак в машине, — оборвал он ее так же грубо. — Пошли уже, а то свое счастье прошляпаем. Нам еще белые туфли нужны! А такими темпами придется покупать белые тапочки!

Алена промолчала и закрыла дверь.

— Ты паспорт не забыла?

Алена подняла на вопрошающего глаза и даже чихнула, едва успев спрятать нос в кулак.

— Я ничего не забыла.

Дима протянул руку, и Алена ее приняла и совсем не хотела отпускать, когда он представлял ее приятелю. Ему самому не понравился взгляд Егора — он не обещал ему фотомодель, но и уродкой его избранница не была. Без претензии, но у нее все на месте, и вообще Егору следовало бы за собой для начала последить. За пивным животиком в особенности.

Дима рад был, что выбрал ближайший магазин — пусть и наценка, но настроение у Лены должно исправиться, как только она действительно станет невестой. Но начали они с обуви. Пришлось перемерить немало, пока они решились купить, вместо туфель, босоножки. С платьем вышло куда легче. Может, потому, что все три консультанта были к их услугам, или оттого, что клиент не обозначил бюджета. Только попросил что-нибудь под босоножки. Алена не сдержалась и улыбнулась, но тут же исчезла под фатой.

— Калиакра готова, — объявил он через час и отправил невесту в салон причесок, а его дорога лежала в аптеку.

Голова у самого трещала, и даже если сейчас он сумеет удержать Лену на плаву на время регистрации, то первый супружеский день они точно проведут в постели — хорошо, если без температуры. Он протянул Алене спрей от насморка и сделал комплимент, чувствуя, что впервые в жизни кривит душой — без макияжа невеста нравилась ему куда больше, но что-либо менять в ее лице было некогда. Егор и так будет гнать, как ненормальный. На этот раз он сел назад, а купленный букетик положил на переднее сиденье, чтобы Алена его не измяла в конец.