Полина по десятому разу пересчитала деньги и недосчиталась всего двух тысяч. Ради них отцу звонить не стоит. Если только по завтрашнему курсу доллара она не будет должна врачу больше. Даня согласился дать в долг до следующего месяца, не спрашивая, зачем нужны деньги. Они сидели в «Катькином» садике на Невском и бросали голубям крошки от свердловских слоек.

— Если у тебя напряг с деньгами, то что тогда от стриптиза отказываешься?

— У меня не напряг. У меня временное безденежье, — Полина постаралась ответить сдержанно. Все-таки она его должница.

— Ну так и реши его просто. Давай работать в паре. Я с такой сучкой танцую, слов нет… Она вообще в каком-то притоне начинала. Понимаю, почему ее брать не хотели. Это другое отношение к делу — как заполучить внимание мужика после, а не в процессе танца.

— Дань, отстань. Я тебе уже сказала.

Он покрутил носком ботинка в выбоине асфальта и уставился на уличных художников.

— Я туг сумел хозяина клуба раскрутить на новогодние подарки для наших детей. Держи завтра кулачки, чтобы он доехал до центра с нужной суммой. Все прошлогодние спонсоры сказали кризис. Твою мать, это же дети! В ресторанах жрут, а на куклу и машинку больному ребенку денег нет! Пару дней не обжираться, и подарки будут, и брюхо пропадет.

Он замолчал, швырнул птицам оставшуюся булку и повернулся к Полине, расправляющей шарф:

— Пойдешь со мной Снегурочкой к ним? Я раньше не предлагал. Знаю, это морально тяжело смотреть таким детям в глаза. Но если пойдешь, можешь эти две штуки не отдавать.

Полина дернула рукой и полностью развязала шарф.

— Ты меня покупаешь, да? Совсем дебил, что ли? А попросить, нет? Слабо? Я пойду. Можем еще и кукольников притащить. Уверена, ребята с третьего курса не откажутся. Я видела их курсовую работу. Чуть подправить и классно в Новый год… Или там дети постарше?

— Разные. В прошлом году всего семьдесят собрали, а сейчас под триста набирается. Родители с конкурсами помогут, но просить с них еще и подарки своим детям покупать как-то некрасиво получится. Кстати, ищу еще диджея на дискотеку для старших. Парень из мореходки соглашается помочь, если его не запрягут. Но, наверное, запрягут. Когда зарабатывать, если не под Новый год? И я его не осуждаю.

— Ну мы с тобой можем и дискотеку провести, если что, нет разве?

— Спасибо, — Даня отвел глаза. — Сестре совсем плохо. У нее месячные не прекращаются почти… Тоня, ее мать, уже вообще не знает, что делать. Она постоянно в больнице. Ей что-то там колют. Пока бесплатно, а что дальше, не знаю. А если это на всю жизнь? А с отцом у Тони отношения совсем испортились — че ты мне ребенка с гемофилией родила, орет. Особенно, когда прикладывается, орет. Он даже название болезни не выучил, идиот! Виллебранда, чего сложного-то! А Андрея вообще на порог не пускает. Узнает про мой стриптиз, тоже выгонит. А к матери не хочу идти. Она же с репетиторства живет. В библиотеке совсем копейки. Родаки узнают про нас с братом, не будет никаких учеников. Люди узколобые какие-то пошли.

Полина взяла его за руку.

— Ко мне приходи, если что. Не смей больше спать в театре.

— А потом от Макса твоего по шее получить, да?

— А за стриптиз нет, да? — даже улыбнулась Полина. — Ему эта идея должна понравиться, дебил?

— Ну, два месяца он знать не будет, а потом… — Даня вновь оживился. — Ты же все равно в лучшем случае два раза в неделю сможешь работать. Это я почти не задействован в спектаклях.

— Нет, Дань, не буду… У меня аллергия на богатеньких дядечек, даже если они будут только смотреть.

— Только смотреть, Поль, иначе бы я не предложил.

Они наконец поднялись и пошли к Фонтанке, спрятав руки в карманы. У Полины были тонкие перчатки, и все равно пальцы одеревенели.

— К тебе действительно можно? Отец в воскресенье постоянно бухает. У него завтра выходной. Он и в Тонькину зарплату лезет, а на ее «Первомайке» теперь вообще четыре дня работают. Их недавно ж купили иностранцы какие-то, чуть лучше стало и снова…

— Знаешь, не хочу никого обижать, но в «Зарине» ничего никогда не куплю.

— Да я в шмотье ничего не понимаю. Я только вижу, как и вторая моя семья разваливается. Я вообще, наверное, никогда не женюсь. А вдруг я таким же, как отец, окажусь.

— Но ты не куришь, а отец, небось, курит… — снова попыталась подбодрить его Полина.

— Ну, это ж из строгой экономии. Сама понимаешь, — И все же Даня уже улыбался.

— Так мы к тебе? Пошли хоть жрачку купим какую-нибудь. В театр лень возвращаться. Выпить хочешь? Мартини с соком?

— Хочу!

И они зашли в магазин набить рюкзак до отказа. А перед дверью Полина попросила Даню придержать рюкзак, чтобы тот не гремел. И все равно соседка скривила рожу, окидывая вошедших взглядом.

— Ничего, — буркнула Полина, закрывая дверь на замок. — Она все равно считает меня шлюхой. Только вот в соседней комнате живет сестра Макса. Тут уж небольшая проблема. Но я вас познакомлю, чтобы лишних разговоров не было.

— А ей можно стриптиз предложить?

Полина улыбнулась во весь рот.

— Если только посмотреть. Ей девятнадцать есть, так что ничего противозаконного. А в остальном у нее уже имеется спонсор. И он не Макс, он явно даже взглядом не даст ее кому-то облапать.

— Блин, вот так всегда… Но я могу ведь попытаться? Уж думаю такого тела, как у меня, у него нет.

— Дань, ты еще, кажется, не пил…

— Так наливай скорей для храбрости. Я сейчас один. И девками со спонсорами не брезгую.

Полина уже достала бутылку, но сейчас спрятала обратно в рюкзак гостя.

— Макеев, она сестра моего парня. Понял?

Тот пожал плечами:

— Блин, Поль, чего ты такая серьезная, а? Я никому под юбки в первый день не лезу. Я просто нервничаю, как ты не понимаешь. Пока у меня в руках не будет денег на подарки, я не успокоюсь. Мы там за год что-то насобирали по мелочам, но на триста человек, если даже на все остальное будут такие же волонтеры, как и мы, не хватит. Ну не хлопушки же детям дарить!

— Дань, у меня завтра тоже серьезная встреча, но я же не ору на всю Ивановскую. Успокойся, пожалуйста. Тебе не восемнадцать, кажется.

Даня опустил глаза и потер вспотевшие ладони о линялые джинсы.

— Да, мне двадцать три. Но у меня нет нормальной работы. Я живу на чаевые от клиентов. В театре мне дают роли «Кушать подано». Хотел в пейджинговую компанию устроиться, английский есть, печатаю быстро, но им нужны только девки. Куда мне деваться? В машинисты метро податься?

— Дань, у меня тоже не все хорошо.

— У тебя все хорошо, Полина. У тебя все хорошо. Ты востребована профессионально и лично. От денег ты сама отказываешься. Так давай жрать уже.

Полина сделала бутерброды. Даня смешал сок с вермутом и поднял тост за удачу. Не успели они прикончить и треть бутылки, как в прихожей скрипнула дверь. Полина выставила перед физиономией гостя кулак и прошипела:

— Только заикнись ей про стриптиз! И только полезь к ней, убью!

Парень кивнул и растянул рот в улыбке. Под его бесшумный смех, Полина открыла дверь и пригласила Алену к себе. Без косметики, с вечным хвостом, джинсах и бадлоне почти без намека на грудь, сестра Макса не могла заинтересовать Даню, но она все равно наградила его очередным испепеляющим взглядом. Он поднялся, церемониально расшаркался, представляясь, и попросил захватить чашку для Мартини.

На час бутылки им хватило, и Даня предложил сходить за второй.

— Мы не собираемся напиваться, — остановила его Полина. — Алене завтра в восемь утра на работу. У меня тоже рано встреча. Это ты у нас бездельник. Но я все равно тебя в восемь вытолкаю вон.

Даня пожал плечами.

— Ну, как хотите. Мое дело предложить, ваше дело отказаться. Мне ж дешевле. Две девки по цене одной бутылки. Что еще желать мужику, а?

— Я же сказала, что мы не настолько пьяные… — усмехнулась сидящая на столе Полина.