— Саша, — она вцепилась ему в плечо. — У тебя есть сегодня какая-нибудь встреча?

Он со стоном потянулся и промямлил:

— Только со Стасом. Дай телефон.

Она принесла ему трубку.

— Ну и дура же ты, Ленка. Мобильный дай.

Она рассмеялась сквозь слезы и отправилась на поиски пиджака.

— Русское, слушай, я проспал. Ага, отмечал отъезд мамани. Ага. Через час- полтора буду. Ну давай.

Он протянул Алене телефон с просьбой поставить на зарядку и пошел в душ. Она спрятала под пеньюар красные акварельные разводы на ногах и побежала на кухню приготовить завтрак. Только он был испорчен звонком Оксаны. Она сообщила, что они встретились с Эльвирой и та очень довольна прогрессом внучки. Александр тоже был доволен. Алена даже отвернулась к раковине, когда он разговаривал с дочкой. Она пожалела, что не резала лук и не на что было списать слезы обиды.

Александр поцеловал ее на прощание, но она знала, что эта улыбка всецело принадлежит Еве. Закрыв за ним дверь, она сорвала с кровати простынь и запихнула в стиральную машину. Забыв про кота, она сидела на плитке и смотрела, как крутится барабан. Только потом, утерев последние слезы, пошла за кошачьим кормом.

Холодильник снова был заполнен готовой едой, но обедать не хотелось. Она заставила себя сесть за документы. Все-таки Александр при матери подписал новый Аленин договор. Теперь надо его отрабатывать. Теперь этот кабинет ее. Пока не решится квартирный вопрос в ту или иную сторону. Она боялась заводить с Александром этот разговор. Она решила не инициировать никаких диалогов, только включаться в них. Но игнорировать надо было и телефонные звонки.

— Ленка, я буду поздно. Стас тащит меня на ужин. Мы с ним холостяки. Извини.

Она заставила себя поесть и лечь спать. Замок в тишине щелкнул громче будильника. Оксана, наверное, каждый вечер ловила этот звук. Александр попытался ее поцеловать, но она притворилась спящей.

— Ну вот, началось… — он присел на кровать. — Я не мог сказать нет, неужели не понимаешь! Удивительно, что он раньше меня не приглашал. Но завтра я скажу, что записался в фитнес. Я реально похудел с тобой. Скоро придется дополнительную дырку в ремне делать. Ну, Ленусик, хватит…

Он отбросил старый ремень и галстук, чтобы вскоре пробраться под одеяло и взять неприступный бастион.

— У нас с тобой слишком мало времени, чтобы дуться друг на друга

И то верно. Эльвира вернулась так быстро, что Алена не успела приготовить и трех ужинов. Хозяйский взгляд сразу обнаружил недостачу тарелок. Алена ставила две отдельно.

— Подкармливала моего сына, да?

Алена вспыхнула. Выдраила всю квартиру, а про расстановку тарелок забыла.

— Он везде устроится. Лена, хорошо выбирай отца своим детям. От ген никуда не денешься. Сашка хоть тебя не очень донимал? А то, я гляжу, ты уже почти отчет закончила, а только декабрь начался. Этот засранец умеет вытрясать душу.

— Ничего, — Алена отпустила прикушенную губу. — Мне действительно нравится работать с цифрами.

— Лена, — Эльвира понизила голос. — А что с тем мальчиком? Куда он делся?

— Был да сплыл.

Эльвира не стала копать глубже и не до чего не докопалась. Так и уехала, оставив белого кота свидетелем шашней своего сынка.

Алена зачеркнула на настольном календаре очередной день декабря. До приезда Макса оставалось двадцать дней. До возвращения семьи Александра — десять. На улице минус восемь, идет снег. Дома тепло, но в душе уже организовался ледник. Александр снова опаздывал. Встреча за встречей. Они теперь работали со Стасом параллельно. Официально не разбежались, но один занимался малым оптом, а второй, как и прежде, оптовой торговлей иностранной продукцией. Алена вела переписку и знала все про дела Александра. Тогда как от Стаса получала одни лишь цифры. Потому утром по-детски обрадовалась, когда тот позвонил и пригласил на ланч в кафе, где они раньше ужинали вместе.

Алена даже навела марафет, хотя с последнего телефонного разговора прошло довольно времени, чтобы эмоции улеглись и не возвращались. На них просто не осталось места. Все ее естество заполнилось Александром.

— А здесь ничего не поменялось, — оглянулась Алена на привычный интерьер.

По губам Стаса скользнула легкая улыбка.

— А должно было? За два месяца, смеешься? Что может измениться за два месяца? Да ничего!

Он не сводил с нее глаз, а она нервно улыбалась, стараясь есть с аппетитом, но при том и красиво.

— Как тебе живется с кошкой, не скучно?

— С котом, — поправила Алена с улыбкой, хватаясь за салфетку. — Его Арчибальдом зовут.

— Странно, что Эльвира не назвала кота именем сына. Там же на букву определенную надо придумать имя, верно?

Алена пожала плечами.

— Знаешь, анекдот про кота? — продолжал Стас. — В еврейской семье появился котенок. Решают, как назвать — Хаим, Мойша. Ты что, милый, нельзя называть животных человеческими именами. Назовем лучше Васькой.

Алена натужно улыбнулась. Похоже, конкуренция в самом разгаре. И она спросила про торговых представителей. Стас тут же перестал улыбаться.

— А тебе это действительно интересно? Могла бы приехать в офис. Посмотреть. Пообщаться с тетками. Составить собственное мнение. Слабо?

Алена опустила глаза в тарелку. Откуда столько грубости? Да что с ним такое…

— Леночка, ничего не напоминает?

Алена перевела взгляд на салфетку — на ней лежала заколка. Почти такая же, что он подарил ей. Сейчас волосы были распущены. Она давно их не закалывала.

— Зачем еще одна? У меня еще та есть, первая.

Она провела рукой по волосам, собирая их в хвост. Стас приковал ее к себе взглядом, подняв заколку к самому лицу.

— Уверена, что есть? Или ты где-то ее забыла?

Она моргнула.

— Напряги память, Леночка. Я нашел ее вчера. Не знаю, сколько она пролежала за диваном. Не помнишь точную дату? Ты же бухгалтер…

Ресницы дрогнули. Веки отяжелели. Заколка ударила ее в нос и упала в оставшийся после салата соус. Алена продолжала моргать. Губы дрожали. Язык распух и не ворочался.

— Я рад, что тебе стыдно. Тебе должно быть стыдно.

Она открыла рот, но сумела произнести фразу только с третьей попытки.

— Я не знала, что это твоя квартира. Ты мне веришь?

Он усмехнулся и покачал головой.

— Конечно, ты не знала. Но что это собственно меняет? Господи… — Стас спрятал лицо в ладони. — Как же это гадко! Он ведь женат. У него больной ребенок. У него жена, которая не видит ничего, кроме этого самого ребенка. Тебе не противно, Лена?

Она затрясла головой, но не в знак несогласия, а чтобы унять шум в ушах.

— Ты обыкновенная сучка. Почему только мне за тебя так стыдно? Будто это я тебя такой воспитал…

Он поднялся из-за стола и швырнул на стол деньги.

— Здесь и за обед, и на такси. Саше привет. Я его сегодня не видел и не увижу, наверное.

Алена вскочила следом.

— Стас! Не мешай бизнес с личным!

Он обернулся.

— С личным? — губы Стаса дрогнули в усмешке. — У меня нет с вами ничего личного. Ни с тобой, ни со Светловым.

— Стас, пожалуйста…

— Лена, прекрати! Я не собираюсь ни закладывать вас, ни покрывать. Меня чужая постель не еб… Не интересует. Но в остальном тебя для меня больше не существует. Ты теперь просто подпись на бумаге, поняла?

Алена кивнула. Глаза высохли, и тушь перестала щипать.

— Надеюсь, вы собой довольны, Станислав Витальевич. Спасибо за обед. Все было очень вкусно. Особенно беседа. До свидания, Станислав Витальевич.

Он закусил нижнюю губу — хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. Однако отвернулся к дверям так, будто сплюнул по дороге. Алена осталась стоять.

— Вам счет нести? — спросила со спины официантка.

Алена мотнула головой, схватила с вешалки пуховик и, замотавшись наскоро шарфом, выскочила на улицу, оставив на столе все брошенные Стасом деньги, даже не взглянув, сколько там. Форда, к счастью, уже и след простыл. Алена сунула руки в карманы и зашагала по направлению к дому Эльвиры. Уж эту дорогу она выучила назубок. На телефоне мигали пропущенные звонки, но на автоответчике не было записано ни одного сообщения. Пока она заваривала чай, чтобы согреться с улицы, телефон снова зазвонил. Алена сняла трубку.