— Глотнуть бы сейчас чего покрепче, — со смутной надеждой поднял взгляд на своего бывшего друга Пьер.

— Марлок, выдай ему из моих запасов, — кивнул главарь.

Через несколько минут осужденный, торопливо приложив большую бутыль к губам, сделал несколько жадных глотков.

— Не поминайте лихом! — отсалютовал Пьер бутылкой группе и продолжил вливать коньяк в рот. Что же, сильно истощенный и обезвоженный, он должен быстро захмелеть, возможно, так умирать будет немного легче.

Марлок, ранее казавшийся таким выдержанным и невозмутимым, даже жестоким и бесстрастным, выглядел совершенно подавленным и удрученным. Подойдя к другу, он за всех попрощался с ним.

— До встречи, приятель. В раю, в аду или в чистилище, но мы обязательно увидимся, ведь когда-нибудь и я окажусь на том свете, вечная жизнь вампира оказалась всего лишь иллюзией.

Базиль не стал затягивать скорбную процедуру. Короткое резкое движение, и через мгновение в руках палача уже судорожно сжалось в последний раз окровавленное сердце его бывшего друга.

Без лишних церемоний он приказал Парису и Лансу сбросить труп в канализацию, а остальным заниматься своими делами. Да уж, не все обязанности главаря на поверку оказались приятными. Произошедшее только что событие произвело на меня довольно сильное впечатление, с каждым днем я убеждался, что очень ошибался, полагая, что мое приключение окажется лишь увеселительной познавательной экскурсией.

Так же, как и появились, все разошлись в тягостном молчании. Некоторые, как и я, присутствовали при подобном впервые. Ланс едва не трясся, словно от шока, у девушек на глазах блестели слезы.

Мне нужно было обдумать это происшествие. Смерть Пьера, которого до казни я видел лишь однажды, и меня не оставила равнодушным. Впервые на моих глазах погиб тот, кто, как и я, мог жить вечно. Сообщество поставило призрачную опасность для коллектива выше ценности существования одного из своих членов.

Здесь словно пародия на человеческое правосудие, и адвокат обвиняемому не полагался. Да и сам способ убийства — вырванное сердце — перестал быть для меня метафорой. При всей трагичности, это показалось мне даже красивым. Здесь не требовалось ни кола, ни гильотины или меча, только рука вампира. Пожалуй, если мне когда-нибудь придется лишать жизни своего собрата, я выбрал бы именно этот способ. Вот только кровь из пробитой груди, запачкавшая все вокруг, мешала драматической эстетике этой казни.

Получается, что эта «игра в войну» совсем не развлечение, как могло показаться с первого взгляда. Похоже, именно подобные тренировки мужества и силы воли позволяли на начальном этапе отсеять из новичков наиболее слабых духом и тех, кто в будущем потенциально мог создавать проблемы сообществу. Тем не менее, все это казалось мне каким-то диким, средневековым, что ли. «Смерть — это слишком суровый приговор», — размышлял я.

Понятно, предателей никто не любит — ни свои, ни чужие, и смерть для них — заслуженная кара. Но ведь дело, наверное, не только в этом. Я уверен, что подобный закон придумал не Базиль, наверняка, он давно уже действует в катакомбах. Кажется, именно об этом и говорил Оливер, повествуя о роли Эйдриана Толе в установлении существующих здесь порядков. Конечно, это важно, чтобы мы могли во всем положиться друг на друга. Но хотя, как юрист, я поддерживал равенство перед законом, и все же подобная безапелляционность Базиля мне претила. И так ли хороши эти законы, если свои же вынуждены убивать своих, словно пауки в банке?

Вечер принес новые события. В этот раз я не ждал Ланса, хотя совсем не прочь был повторить распитие крыс. Но сегодня дежурить оставили Адель, а парню, наконец, разрешили принять участие в охоте. Значит, набег на группу Леонарда вновь отложен. И чего, интересно, Базиль тянет с освобождением своих товарищей? О чем он думает? Неужели ему достаточно было обменять только Пьера? А как же остальные? Если же не делает только потому, что это я поддерживал Вирджинию, то он совершает большую ошибку. Или у него какие-то свои соображения, которыми он ни с кем не делится? Назревает серьезное недовольство, а это играет против него, как лидера.

И тут из коридора, покачивая бедрами, с довольным видом грациозно выплыла Адель — очень красивая по всем канонам красоты, яркая молодая вампирша, если бы не хищное выражение лица и порочный взгляд. Ее присутствие сразу бросалось в глаза, слишком уж внешний вид не соответствовал вонючим катакомбам. Не в моем вкусе совершенно, меня никогда не привлекали вульгарные особы. Ей-то что здесь нужно? Увидев, как я нахмурился, она поспешила меня заверить:

— Я на твоей стороне, Джори.

— Интересно, с каких это пор? — презрительно бросил я. — Кажется, два дня назад ты вместе с другими приспешниками Базиля вдоволь отведала моей крови.

— Поверь, Джори, у меня профессиональный взгляд, и я сразу могу сказать, кто из мужчин чего стоит, — заверила меня девица. — Твои деловые качества не вызывают ни малейшего сомнения и свой выбор я сделала сразу. Только в отличие от этого мальчишки Ланса не стала орать об этом на все подземелье. Если бы я отказалась принять участие в нападении, для тебя ничего не изменилось, они бы справились и без моей помощи. А вот из доверия у шефа я бы точно вышла, и шанса помочь тебе лишилась.

Интересный поворот. Но как я могу быть уверен, что она говорит правду, а не подослана Базилем?

— Ну, и чем же собственно ты собралась мне помочь? Поделишься своей кровью? — съязвил я.

— Гораздо лучше — человеческой, — снова просияла девица. — Я помогу тебе, есть способы, открою обе клетки: твою и зоопарка. Так что ты сможешь и жажду утолить и свободу обрести. Джори, дорогой, я настоящая профессионалка, — кокетливо промурлыкала Адель, тесно прижимаясь выдающейся грудью к решетке камеры. — Моя мамаша была шлюхой, а папаша вором. От обоих родителей я взяла все самое лучшее. Я могу открыть шпилькой любой замок, хотя не сочла нужным демонстрировать это в катакомбах, поэтому шеф никогда ни о чем подобном не догадывался.

— И ради чего тебе нужно так рисковать сейчас, освобождая меня? — никак не оставляла меня подозрительность. — Или, как и Романи, мечтаешь провести со мной вечность наверху?

— Ну, что ты, Джори, — рассмеялась она. — Как бы ты мне ни нравился, в отличие от этой дурочки, я прекрасно осознаю, кто я и кто ты. Но, ты прав, конечно, я не совсем бескорыстна и тоже подумываю о своем будущем. Думаешь, Базиль в первый раз так тянет время? Может, он и не худший из главарей, но из-за его проволочек в плену у Зулууа погибла моя сводная сестра — единственный близкий в этом мире человек, и этого я простить не могу. К тому же, Базиль здесь многих достал, не меня одну. Да и после сегодняшних событий народ очень недоволен им, особенно те, у которых в плену до сих пор остались друзья. А он все не торопится освобождать их, то ли кишка тонка, то ли доказать что-то пытается. Только слепой не мог увидеть, что ты сразу предложил верный план. А поскольку и ты сам, и твои методы нравитесь мне куда больше прежних, то я решила сделать ставку на темную лошадку. Я предлагаю тебе свободу и помощь в свержении Базиля, а ты возьмешь на себя всю полноту власти в нашей группе.

Немного посомневавшись, я все же решил, что она говорит правду. На подвох Базиля не похоже, с его стороны это было бы рискованно, он тоже не представляет, что можно от меня ожидать.

— А кто такой, этот Зулууа? — обдумывая ситуацию спросил я. — Главарь другой группы, вроде Леонарда?

— Да, почти. Только он чернокожий из Алжира, — пояснила девица. — Кажется, был рабом, поговаривают, даже оскоплённый. Дикий, злобный и непредсказуемый. По сравнению с ним что Базиль, что Леонард — просто ягнята. Эти хоть свои правила соблюдают, а тому негодяю никакие законы не писаны, все зависит от того, с какой ноги он встанет утром. Хорошо, хоть его лагерь на окраине города, и он не слишком часто сюда добирается.

Что ж, предложение, по ее мнению, весьма заманчивое. Да и что скрывать, вчерашние крысы лишь прибавили мне немного сил, но вовсе не избавили от жажды. Но вот конкурировать за место главаря этой общины для меня не слишком привлекательно. На кой черт мне морока и ответственность такого рода? Другое дело — желание и необходимость поквитаться за попытку унизить меня. Пожалуй, стоит ей сказать прямо, как обстоят дела с планами по смене власти, я не собирался давать ложных обещаний.