Долгие годы я верой и правдой работал на него, выполнял просьбы и ни разу не подвел. Не пора ли воспользоваться его благосклонностью и протекцией? Опасения, конечно, имелись, и немалые. Родственные узы легко могут перевесить все мои заслуги. С другой стороны, лорд благороден и справедлив. Понятие чести для него не пустой звук. Едва ли он способен отдать беззащитную девушку, попросившую помощи, на растерзание безумцу. Полагаю, проницательному Изначальному достаточно взглянуть в глаза эльфийки, чтобы понять — никакая она не охотница и ничем не угрожает бессмертной семье Ксандрийских. Да и стечение обстоятельств заставляло думать о персте судьбы. Не зря же сошлись в одну линию сразу несколько причин.

Поднявшись к себе по окончании заседания, я вновь только и смог, что полюбоваться спящей Эль, раскинувшейся в окружении учебников по методологическим проблемам перевода (прекрасное чтиво на сон грядущий). Зрелище милое и забавное, но мне еще предстоял визит к Ольсену, поэтому, прихватив сверток, я отправился на встречу.

Передав старому вампиру древний меч, я добавил устный привет от моей патронессы. Ларс пришел в настоящий восторг. По его словам, этот фамильный клинок принадлежал его предку, но в давности оказался похищен из семейного замка, разграбленного мародерами пару веков назад. Мы выкурили с ним по сигаре, поговорили немного о Женевьев, которой он в тяжелое для девушки время оказывал покровительство. С тех пор они остались добрыми друзьями. Еще несколько вежливых моментов, и я получил возможность откланяться.

На прощание «викинг» настойчиво пригласил отпраздновать Новый год в его особняке в Нарвике. Не будь это по пути к замку Ксандрийского-старшего, я бы категорически отказался. Однако, не найдя веского повода отклонить предложение, дал согласие. Надеюсь, Эль не слишком разочарует предстоящий вечер с танцами, нежданно настигший ее и в северном краю.

Второй, заключительный день конференции, прошел еще более скучно и тянулся, казалось, невыносимо и бесконечно. По завершении собрания давали прощальный бал, на котором мне, опять же, необходимо присутствовать одному. Переодевшись во фрак, я застал мою девочку грустно и задумчиво стоящей у большого окна. Босиком, но кутаясь в плед, она тоскливо разглядывала темнеющие вершины сопок и заснеженные вековые ели, подсвеченные блеклым светом почти набравшей полноту луны. Острое чувство вины перед запертой в четырех стенах страдалицей, которой я обещал сказочный отдых, окончательно испортило настроение. Обняв печальную эльфийку за плечи и нежно поцеловав в висок, я шепнул ей, чтобы начинала собирать вещи. Она встрепенулась, удивленно глядя широко распахнутыми глазами.

— К черту бал, — улыбаясь, пояснил я, не в силах оставить ее еще на целую ночь. — Я только отмечусь в присутствии и скоро вернусь, мы выселимся и улизнем, пока волчья стая и иже с ними напиваются на банкете. Свой долг я выполнил, и никто нас не задержит более.

Счастливый смех «сестренки» подтвердил правильность моего решения.

Воспользовавшись советами Женевьев, я нанял возницу на санях, запряженных бойкой лошадкой. В условиях снежной Норвегии это более практичный и проходимый транспорт, чем автомобиль, к тому же, позволяющий насладиться зимней романтикой.

В полной темноте мы тронулись на север, быстро оставив позади огни опостылевшего отеля. Гнедая весело бежала вперед, негромко позвякивая сбруей. Большая часть пути проходила вдоль залива, а справа возвышались горы, поросшие лесами. Эль в длинной теплой шубке, закутав ноги покрывалом из оленьей шкуры, доверчиво прижалась ко мне, с наслаждением вдыхая чистейший воздух, пропитанный свежими запахами моря и хвои. Вокруг царила нереальная тишина, нарушаемая лишь скрипом снега под полозьями, фырканьем лошади и звонким голоском моей спутницы.

Девушка вновь забрасывала меня сотней вопросов: кто обитает в этих лесах, что за необычный вид сосны мы только что проехали, и все в том же духе. Я, как обычно, с готовностью отвечал, одновременно раздумывая, что лучше — признаться, что понятия не имею, чем эта сосна отличается от всех остальных, или говорить, что в голову придет? Она ведь непоколебимо верит, что я знаю все, так стоит ли разочаровывать?

Нам предстояло провести в пути около суток, делая кратковременные остановки на отдых. В городке Трофорс сменили извозчика и, плотно пообедав, продолжили путь. К вечеру следующего дня уже медленно поднимались в гору в направлении Мушеэна. Впереди не заметно признаков жилья, однако свежая лошадь бежала уверенно, видно, дорога ей хорошо знакома. Наконец из-за поворота показался большой дом на берегу ручья — наш пункт назначения. На крыше огромная шапка снега, из трубы поднимался дым, окна ярко освещены, суля усталым путникам тепло, горячий ужин и долгожданный сон. Каурый жеребец без понукания прибавил шаг, предвидя ночлег в конюшне и хорошую порцию овса.

Добродушная хозяйка пансионата гостеприимно сообщила, что последний и единственно свободный номер словно нас дожидался. Уставшие и согревшиеся после ужина, мы предвкушали, как крепко уснем, закутавшись в теплые одеяла, как вдруг меня осенило — номер-то одноместный, а выбирать больше не из чего. Туристический сезон в разгаре. Впрочем, это не проблема.

— Отдыхай спокойно, милая, — предложил я Эль, устраиваясь в кресле у окна. — Ничего страшного, к походным условиям мне не привыкать.

Посмотрев на мои приготовления, девушка возмущенно спросила:

— Ты что, собираешься так всю ночь просидеть? Полагаешь, я вольготно разлягусь на мягкой кровати при этом?

— А разве есть другие варианты? — улыбнулся я заботливой «сестренке» и тут отметил, что она неудержимо краснеет.

— Кровать достаточно широкая, мы вполне поместимся вдвоем, — сообщила она, слегка запнувшись и отчаянно смущаясь. — Обещаю не занимать много места.

Я замер от неожиданности, пойманный в ловушку. По спине пронесся электрический разряд, выбросив в голову прилив жаркой крови. Вот дьявол! Как же я не предусмотрел такую вероятность?! Провести ночь рядом с самой желанной девушкой на свете. Чувствовать на лице ее сонное дыхание, наблюдать сквозь темноту, как трепещут ее ресницы, пока она смотрит красочные сны. Всем телом ощущать ее тепло и близость. Да это безумие какое-то!

«Как же умопомрачительно заманчиво, но очень рискованно, — очнувшись, подал слабый голос рассудок. — В состоянии ли я совладать с собой и непреодолимыми желаниями? Хватит ли стойкости и силы воли, если лишь одна мысль о возможности находиться рядом лишает разума? Не забуду ли я все обещания и благоразумные помыслы, оказавшись с ней в одной постели? Она-то абсолютно искренна, в ее предложении нет ни намека на подоплеку и скрытый смысл. Хотя видно, что не уверена, допускают ли подобное приличия. Какая глупость!»

Сильнейшим порывом было вырваться из комнаты, сбежать от ситуации, обернувшейся стальным капканом, грозящей перевернуть весь устоявшийся мир. Но как потом объяснить свое поведение Эль? Отвергнув ее, я нанесу девушке горькую обиду. Вряд ли она поймет настоящую причину моей трусости. Примет на свой счет, замкнется в стыде и будет страдать. Такие каникулы я уготовил самому дорогому созданию?

Понимая, что иного выхода нет, я кивнул и медленно, будто на казнь, поднялся и направился к ней.

Эль, как и обещала, скромно устроилась на краю кровати. Невинно улыбнувшись и пожелав мне спокойной ночи, умиротворенно закрыла глаза. Выключив свет, я осторожно улегся с другой стороны. Сцепив руки на груди, уставился в потолок, на котором плясали причудливые тени, вздохнул и попытался ни о чем не думать. Помогало слабо. Между нами оставалось некоторое пространство, но оно не спасало от ощутимого тепла и неповторимого аромата кожи моей девочки. Да что же это? Мы так часто были вместе. Я неоднократно держал ее в объятиях, танцуя, или приобнимал за плечи на прогулках. Мы согревались, прижавшись друг к другу в санях, но ни разу до этого во мне настолько не кипели похотливые демоны.