-Ой-ой-ой, - сказала мама. - Пойду-ка я позвоню, Ирочке, спрошу, как давно это началось...

Я не выдержала и хмыкнула:

-Да она поди не заметила вообще.

Мама нахмурилась и щёлкнула меня по носу:

-Не смей так о взрослых говорить.

Я только пожала плечами. Не моё дело, как другие ладят с родителями, но мне не нравится, когда моим друзьям грустно.

Мы снова взялись за фотки. Ни на Хрупа, ни на Партинса, ни на Феризу не было никакой реакции. Хотя фотографии с оборотнями выходили презабавные. На изображениях не было видно крыльев, но была странная кольцевая засветка вокруг каждого иридийца, как разноцветное гало. Причём оно сохранялось и в человеческом облике, если оборотень менял форму.

Я уже не знала, что бы ещё ей рассказать, но тут у меня звякнул мобильник, пришла смска от Зю, что они уже расходятся и она будет примерно через час (тут уж как автобус нужный придёт). Благодаря мобильной звенелке, я вспомнила про самое главное:

-Жюли! Ты ж музыкант! Я сейчас!

Я отобрала у папы планшетку и полезла на базы данных с классикой. Так, что она там любит... Мне здорово помогло, что можно посмотреть Вконтачный список аудиотреков своих друзей, так что я просто поставила на воспроизведение всё подряд из этой нудятины и подключила планшетку к динамикам.

И что вы думаете?

Ноль! Ноль целых, ноль десятых реакции.

Наша Жюли сказала, что музыка очень красивая, но незнакомая. Незнакомая!!!

Холмс, но как?!

Этот человек ставит на цикл какой-нибудь "Танец Анитры" или "Болеро", когда делает уроки. И ещё нас заставляет это слушать, потому что это якобы способствует работе мозга. Но, по-моему, от этого только болит голова. Жюли ещё как-то ехидничала, что если голова болит, значит она пустая, а звуки просто там слишком сильно резонируют.

Впрочем, наверное, всё-таки музыка помогла, потому что Жюли начала реагировать на наши фотографии, начиная с первого класса, и даже почти правильно назвала некоторых. Смешно, но Альбертину она вспомнила одной из первых.

Мама закончила свои секретные переговоры с Ковалёвой-старшей и отозвала меня в сторону, пока Жюли листала альбомы с нашими каникульными фотками из прошлого лета.

Как мы и предполагали, они действительно опять вчера поссорились. Причём из-за какой-то ерунды, типа, заправки для салата. Вообразить это было легко, при Жюлиной-то привередливости. После этого они не общались ни вечером, ни утром. Тётя Ираида привыкла, что когда Жюли злится, она первой ни за что не заговорит. А ведь выяснить, что с нашей подруженцией что-то не так можно было только расспросив её саму.

-Ну и дела... - со вздохом покачала головой мама. - Как у вас тут продвигается?

Я отчиталась об успехах и хотела только ляпнуть что-нибудь типа, "я думала, что наша Жюли это вообще не она" (надо же как-то объяснить то видение с розами в зале, про которое я ещё никому не рассказала), как наша болезная вскочила, с грохотом уронив альбом. Фотографии порхнули во все стороны словно птички.

Жюли держала в руках одно изображение, пристально глядя на него.

-Вот... - обернувшись, произнесла она. - Это я. Я - голубь!

Не знаю, что было написано на моём лице, но мама подняла брови и протянула:

-Боюсь, что надо Юлю к врачу...

"Голубь"? Это тогда к какому врачу? К ветеринару что ли? Не, не, мне прошлый раз хватило! На эти грабли мы точно больше наступать не будем.

Мы подошли ближе и взглянули на фотографию. Это был один из странных, но удачных кадров. Фотала Зюнька прошлым летом. Мы на главной площади кормили голубей и хотели с ними сняться. Мы их приманили на печеньки и семечки целую стаю, и тут какой-то карапуз с криками "гули!" кинулся к нам, голуби вспорхнули, Зюнькина рука дрогнула, а одна птица, явно породистая и ярко-белая, с перепугу уселась у Жюли на голове, взмахивая крыльями.

Вот эту-то картину и запечатлел аппарат.

Мы ещё потом долго шутили про шапку из голубя и аварийные выбросы. Хорошо что хоть никто не пострадал от ковровой голубиной бомбардоровки. Разве что мне на плечо капнули.

Тогда было весело, а сейчас почему-то стало грустно.

Я никак не могла поверить, что моя подруга совсем сошла с ума. Да и не выглядела она совсем съехавшей с катушек. Может, всё само рассосётся?

Я просительно глянула на маму, та вздохнула.

-Ладно, давай дождёмся Зюньку, чтобы все Рыцари собрались вместе. У вас есть время до завтра, хорошо? Сегодня всё равно поздно, больницы уже закрыты.

Я кивнула и принялась собирать разбросанные по полу фотографии. Мне всё покоя не давало восклицание Жюли.

-Ты точно уверена, что ты птица? - на всякий случай спросила я её.

Жюли, собирающая бумажки вместе со мной, улыбнулась и подняла глаза:

-Я не птица, я же девочка.

Она снова взяла в руки фотографию и провела по ней пальцами:

-Но почему-то мне кажется это всё таким знакомым и далёким. Как будто где-то слышала во сне или читала в книге, - она помолчала и добавила: - Сад, полный роз, алых и белых... Как я хочу туда вернуться...

У меня по спине пробежали мурашки. Выходит, моё видение было неспроста. Но где именно Жюли могла видеть этот сад? Мне моя сила не показывает придуманные вещи, она показывает настоящие. Значит, сад действительно существует...

Наш город отпадал по простой причине, в местном ботаническом росло всего несколько кустов и большая часть из них была жёлтая или розовая. Возможно, она видела что-то такое в Европе, куда она однажды ездила с отцом. Но как узнать, где именно такое место?

Дяди Игоря нет на месте, он со своим оркестром уехал в очередное турне. Они закрыли сезон в нашей консерватории и отправились выступать в Китай. Дёргать тётю Ираиду с дурацкими вопросами не стоило, иначе придётся всё ей рассказать начистоту, а она начинала жутко нервничать при одном воспоминании о прошлой осени.

Я была в растерянности и с нетерпением ждала Зюньку. Быть может, она выдаст что-нибудь неожиданное. Ведь хотела же она о чём-то с нами поговорить. Где она там вообще ходит?

Стоило вспомнить про рыжую, как зазвонил мой телефон.

-Привет, - быстро затараторила Зю в трубку. - Приезжайте сюда обе и побыстрее!

И начала диктовать подозрительно знакомый адрес...

Итак, Юльча вас уже ознакомила с возникшей проблемой, поэтому я не буду повторяться, разве что постараюсь описать то, что увидела.

Перед выступлением мне было не до того, чтобы рассматривать Жюли со всех сторон, у меня голова была занята совсем другим. Сами, наверное, знаете, какой мандраж начинается перед выступлением. Трясутся руки-ноги, сводит живот, все внутри будто скручивает в тугой жгут, в голову мысли разные забредают, что ты всё забыл, ошибёшься и всех подведёшь... Это Юльча у нас без комплексов, она с лёгкостью вылезет вперёд, а у Жюли концертного опыта немеряно, им бы это выступление на один зуб. Зато у нас с Машкой это был первый выход на сцену. Так что тряслись мы обе одинаково.

Забавно, но мой собственный костюм придавал уверенности. Наверное, потому что расцветкой напоминал рыцарское одеяние. Я специально нашивала пайетки, как огненные чешуйки у одной знакомой лично мне Саламандры. Кстати, я была здорово удивлена, когда всем понравилась моя работа.

Так что в окружении всего алого и мерцающего мне было гораздо более спокойно, чем могло бы быть.

При этом внутри я чувствовала тёплое одобрение. Моя собственная магия оказывается очень любила танцы. Когда мы выходили на сцену, меня как будто хлопнули по спине и шепнули "Жги!"

От такой поддержки у меня губы сами расплылись в улыбке. А ведь это самое важное правило всех выступлений на сцене, которое нам начали вбивать с первого же дня.